В год огненной векши

Глава 11

Затрубили тревогу. Дружинники встали стеной, окружив телегу, под которой спрятались Забава и Луша. Служанка плакала, дрожа всем телом и причитая. Княжна, внешне спокойная, укрыла ее плащом, сама же старалась внимательно следить за происходящим.

В первые минуты сказалась неожиданность нападения: разбойники с дикими криками рвались к телегам и теснили дружинников. Но те стояли крепко, хоть и потеряли уже нескольких товарищей. Наконец, в какой-то момент выучка северомирских воинов начала побеждать: прикрываясь круглыми деревянными щитами, они стали теснить разбойников к лесу. В неярком свете погасающего костра Забава видела, как храбро сражается Изяслав, как разлетелся в щепки его щит под ударом тяжелой палицы.

Казалось уже, что опасность миновала, как двоим разбойникам удалось прорваться к телегам. Увидев под ними напуганных девушек и поняв, что именно их так отчаянно защищают воины, разбойники попытались схватить сидящую ближе Лушу и вытащить ее из укрытия. Грязный мужик с перекошенным ртом и бешеными глазами вцепился в ногу девушки и поволок из-под телеги. Луша визжала, брыкалась, но вырваться не могла. Забава, которая изо всех сил держала Лушу, видела, что защитники не успеют к ним. Из оружия был у нее на поясе только короткий острый кинжал в кожаных ножнах. В лесу, в дороге всегда вещь необходимая. Не давая себе подумать, выхватила она кинжал и полоснула по рукам, тянувшим Лушу. Разбойник взвыл, отпуская девушку, и этого оказалось достаточно. Через секунды к телегам бежал воевода и Ратибор, разбойникам пришлось оставить добычу и самим спасаться.

Поняв, что разграбить обоз не удастся, банда отступила. Несколько дружинников вскочили на коней и погнали разбойников дальше от лагеря.

Перепуганные Забава и Луша вылезли из-под телеги. Увидев на поляне, залитой кровью, тела убитых и раненых, Луша закричала в голос, причитая, вспоминая горькую свою долюшку. Княжна, никогда не любившая и не понимавшая женских слез, встряхнула ее, громко крикнула:

- Что ты, Луша! Наша помощь нужна!

Воевода Туча, живой и невредимый, подошел спросить, все ли в порядке. Уцелевшие дружинники помогали раненым. Забава растерянно огляделась, ища глазами блестящий шлем князя. Тогда увидела она, как на черном шерстяном плаще четверо дружинников несут Изяслава.

Сердце подпрыгнуло и будто остановилось. Забава метнулась к князю. Он был без сознания. Кольчуга на груди порвана и залита кровью.

- Храбро Изяслав сражался, шагу назад не сделал, - сказал один из дружинников, несших Изяслава. – Да куда ему супротив этаких-то. Он и в битве-то настоящей не бывал ни разу, не то что наш князь…

Забава лихорадочно думала, что ей делать. Не только Изяслав, весь отряд ждал помощи. Ее умоляющий растерянный взгляд поймал светоградский воевода Туча и все понял без слов. Быстро и деловито, как привык, начал он распоряжаться. Изяслава уложили на телегу, раненых перенесли поближе к костру, тела убитых - подальше, чтоб похоронить утром. Лушу послали искать среди добра, наложенного в телеги, барсучье сало да травяные сборы.

Когда воевода тихо подошел к Забаве, она аккуратно смывала кровь с груди Изяслава.

- Не вздумай, княжна, - еле слышно предостерег ее старый воин, чтоб не использовала свой дар. – Никто не должен знать. Здесь народ бывалый – сразу смекнут, что к чему.

- Я знаю, Туча, - ответила девушка. – я осторожно помогу, никто не узнает.

Закончив очищать рану, Забава взяла из сундучка, принесенного Лушей, острую костяную иголку с льняной ниткой и стянула ровные края. Когда зашила, намазала густо сверху барсучьим салом, прикрыла чистой тряпицей.

Изяслав находился уже на границе Нави и Яви. Страшно было смотреть на него: лицо осунулось и заострилось, на посиневших губах пузырилась кровь.

Все время, пока княжна лечила бугровского князя, воевода не уходил, внимательно наблюдая за действиями Забавы. Когда она взяла Изяслава за руку, встал рядом, прикрыл ее собой от чужих глаз.

Давно не прикасалась Забава к людям своей силой, и страшно ей было, но желание не дать князю умереть управляло ею. Осторожно дотронулась она до раны Изяслава, увидела проткнутое кровоточащее легкое, сломанные ребра. Если не помочь сейчас – до полудня он не доживет.

Призвав богиню, Забава направила силу в кровь князя. Кровь побежала к ране, соединяя ткани и мышцы, сращивая кости.

Не сразу княжна поняла, что кто-то касается ее руки. Подняв глаза, встретилась взглядом с Тучей.

- Хватит, княжна, не нужно больше, он будет жить, - показал Туча взглядом на Изяслава.

И правда, на лице, которое несколько минут назад казалось мертвенно-бледным, порозовели губы. Изяслав принял ее силу.

До утра перевязывали раненых, хоронили погибших. Княжна вместе с Лушей зашивали и обрабатывали раны, поили воинов взваром, останавливающим кровь. С рассветом стали думать, что делать дальше: оставаться на месте было опасно – разбойники могли вернуться, но и ехать, как раньше, оказалось невозможным. Лошадей не хватало – увели разбойники. Разгрузили один воз. Часть добра привязали к седлам верховых лошадей, часть безжалостно побросали. На телегу положили Изяслава и еще одного раненого тяжело дружинника. Кто мог ехать верхом – сели на лошадей. Воевода и Ратибор шли пешком. Забава ехала на каурой кобыле Ратибора.

Несмотря на то, что передвигались медленно и часто устраивали привалы, во время которых княжна и Луша поили раненых отварами и обрабатывали раны, к вечеру путники оказались у переправы. Река Устьмень поразила Забаву. Знала она лесные реки, озера да болота, а крупных никогда не видела. Лес внезапно кончился, и впереди перед княжной открылась равнина с голубой лентой реки, опоясывающей поросшие лесом холмы. Устьмень была такой широкой, что нельзя докричаться до другого берега. Переправляться ночью через такую реку было невозможно, да и люди нуждались в отдыхе.