В горе и в радости

Глава 20

Как и подозревала, подъем был ранним и резким: ни секунды мне не оставили на то, чтобы я понежилась под теплым одеялом. Мира и Оли были взвинчены и суетливы – выезд назначен сразу после обеда, а я еще в постели. Ну и что, что на улице солнца еще не видно! Седьмой час пошел – нет времени на медлительность.

Купание, кремы, масла, опять купание, еще масла… Я, закутанная в семь одеял, только нос выглядывает, купание и холодное обливание... Наконец последний локон был тщательно накручен на распаренную деревянную палочку – чтобы придать моим волосам нужный объем пришлось идти на эту маленькую хитрость. Принесли обед. Уже обед?! Скоро нужно ехать во дворец... Отпускаю девушек, чтобы они тоже помылись и переоделись – они должны сопровождать меня в карете. То есть, нас – меня и Юджина. Пережить бы эту поездку да этот бал, потом мне уже ничего не страшно.

С Оли я заранее договорилась: она унесёт верхнее платье – жалко выбрасывать это произведение искусства. Я оставлю его в уборной, а в конце вечера девушка должна будет просочиться ходом для слуг и забрать накидку. Получится ли? Ох... как знать. Попытается, по крайней мере.

Сразу после трапезы пришли портные и принесли мой наряд. Думаю, что я – единственная из дарин, на ком платье заканчивают шить всего за несколько часов до бала. Портные хлопотали вокруг меня, поправляли все складочки и проверяли все стежочки. Под конец, когда Мира заплела мои волосы в довольно высокую прическу, которую, по нашей задумке, будет легко превратить в совсем другую – более простенькую и легкомысленную, девушки занялись моим лицом и маской. Решение сделать первый образ более темным одобрили все. Темная помада, и маленькая вуаль, скрывающая глаза, черные перчатки и черная маска на пол лица, закрепляющаяся лентами на затылке – прекрасно дополняли образ. Для первого наряда ленты играли далеко не декоративную роль – именно ими удерживалась основная часть прически, которую нужно будет распустить. После, сняв украшенную черным жемчугом заколку, что закрепляет ленты, и все – «новая» я готова. А промыв водой, или вытерев платочком, жемчуг из черного станет фиолетовым – как раз под стать платью.

«Все дело в деталях» любит говорить мастер, «Будешь невнимательна к деталям – вычислят, запомни это». Я помнила, выбора не было: Юджин способен заметить и сопоставить факты лучше всех. И именно от него я и хочу спрятаться. Поэтому даже на туфельки мы надели черные ажурные «чехлы», которые снимаются так же, как и верхнее платье: достаточно потянуть за ниточку.

Вроде всё учли, вроде всё сделали, а ощущение такое, словно забыла что-то...

– Запах, – прошептала я, – мне нужно будет как-то замаскировать запах!

– Но ведь вы не пользуетесь парфюмом! – захлопали ресницами дары Шнайдер.

– Парфюмом – нет, но специально приготовленной для меня косметикой с запахом сирени – да. – пощелкала пальцами и накинула круг по комнате. – Тьма! И достать негде! Масло, нужно жасминовое масло... Или розовое... Любое, но не сиреневое!

– Вишневое подойдет? – робко спросила одна из помощниц портных. Я резко развернулась к ней и с недоверием спросила:

– А у тебя точно есть? – наверное вид я имела устрашающий: вся в черном, глаза горят... Бррр!

– Да, есть. Мне сегодня родственники флакончик передали. Он, правда, маленький, но...

– Я могу его купить?

– Да что вы, я вам его просто так отдам.

– Нет, мне придется взять его с собой на бал, и неизвестно, смогу ли вернуть.

– Право, не стоит. Я с удовольствием его подарю вам, поскольку с самого детства я уверена, что все слова тетушки о том, что этот запах мне идет – полная ложь, а выкинуть – рука не поднимается... ой! – испугано прижала ладони ко рту, осознав, что позволила себе вольность говорить подобным тоном.

– Не волнуйся, – ласково ответила я девушке, – я предпочитаю честность льстивым словам. И я совсем не обижаюсь на то, что ты сказала, правда. – пришлось добавить, поскольку девушка даже и не думала успокаиваться и убирать руки от лица. А ещё она стала настолько пунцовой, что по сравнению с цветом её щек моя коралловая помада казалась слишком бледной. – Как тебя зовут?

– Мэри, – ответила за нее дара Шнайдер, поскольку сама девушка была неспособна говорить.

– Очень приятно познакомится. Меня можешь называть «дарина» или «Рина».

– Вы действительно не сердитесь? – прошептала Мэри.

– Конечно не сержусь. – пришлось улыбнуться (хоть и саму меня от нервов трясло так, что я едва стояла на ногах), чтобы девушка, наконец, успокоилась. – Наоборот, я очень благодарна, что ты согласилась мне помочь. – девчушка расслабилась, а мне покой только снился! Сейчас начиналось само веселье. Я взяла колокольчик, и спустя минуту в комнату вошла служанка.

– Вызывали, дарина Катарина?

– Да. – тьма, не помню, как зовут эту женщину... Неважно! Голова совсем не тем забита. – Пожалуйста, передайте дарину Юджину, что я буду готова через четверть часа и дождитесь указаний от него. После сообщите мне.

Женщина ушла, оставив меня в компании портных. Но и на них я тоже не обращала особого внимания: дурное предчувствие не давало мне покоя с самого утра, но только сейчас, когда я получила несколько минут передышки, смогла ощутить его в полной мере.

– Рина, может вам успокоительных капель накапать? – участливо спросила Мэри. Я резко подняла на нее взгляд, от чего девушка отшатнулась, но не сдалась: – Я вижу, что вы очень нервная, а это не лучшее состояние для члена Организаторского Совета.