В гостях у старого друга

В гостях у старого друга

Мы прилетели около полудня: светило тускло озаряло холодную округу сквозь жиденькие, лениво плывущие облака, или это были не облака – я не разобрал. Собственно не до них мне было: впереди ожидал контрольно пропускной пункт Носирп, а я достаточно слышал о «доброжелательности» местного персонала. С документами у меня было всё в порядке, да и биография моя была чиста и не вызывала подозрений, но сам факт того, что человек добровольно посещает Амьрют – вызывало, по крайне мере, любопытство. Я приехал в Носирп, чтобы навестить своего давнего друга – Даниила Карсикова, который был вынужден переехать сюда, вот как уже шесть лет назад. Карсиков был человеком принципа и совести, за это его и не любили. С самого студенчества он отличался бойкостью и внутренним порывом против несправедливости, что в совокупности с его острым в ту пору языком представляло Даниила как опасного противника в любом споре. Средний по комплекции, с острым носом и интеллигентным лицом, он мог бы вполне сойти за добросовестного работника любой правительственной ведомости или начальника редакционного отдела в СМИ. Однако Дан, так мы его с приятелями называли по молодости, сознательно рыл себе могилу: своими политическими идеями, действиями в обществе и поведением. Когда мы учились – это походило на юношеский максимализм или природное бунтарство, присущее нашему возрасту. В каких-то идеях я и сам его поддерживал и помогал в деятельности той компании, но благо потом отстранился от них. Тогда Дану ничего не могли сделать, ну разве что вызвать на ковер к декану или пропесочить – всё.

Отчислять за его поведение было бы форменным варварством, тем более что Дан, как и все из нашего поколения, был крайне талантливым и умным человеком. В свои неполные осемнадцать лет он уже издавался в нескольких передовых научных журналах, неоднократно принимал участие в исследовательских экспедициях, активно занимался неевклидовой геометрией. Впрочем, тогда многие из нашего поколения добивались подобных и ещё более колоссальных успехов в науках. В то время я уже начинал практиковаться в инженерии, намечая себе тем самым чёткий путь в будущее, а Даниил всё ещё искал свое предназначение и никак не мог остановиться на чем-то одном. Когда я шёл по прямому пути, Дан метался из стороны в сторону, а я подмечал, что он мне немножко завидует в этом плане. В те годы он, наверное, и вбил себе в голову, что его юношеская теория – это и есть смысл всей жизни. Если во время учёбы к нему относились со снисхождением, то по окончании академии за Дана взялись всерьез. Сначала мирно пытались уговорить, предлагали сотрудничество, грозили санкциями, привлекали к административной, а затем и к уголовной ответственности. Так Даниил и оказался персоной «non grata», а затем и хуже. В то время, как я строил карьеру инженера и создавал семью, Даниил участвовал в демонстрациях, митингах, различных оппозиционных собраниях. Не могу сказать, что он был выдающимся оратором или лидером, но в региональном плане представлял вполне реальную угрозу. Надо отдать должное – за него поздно взялись. Если бы на его месте была бы чуть более значимая личность – то её бы смяли в первые дни, а вот Дана не трогали почти до конца всей их антигосударственной деятельности. Что-то случилось в их верхах, да так, что дело дошло до организации терактов и откровенных провокаций. Тут власть взялась за них жёстко. В течении неполных суток были арестованы все лидеры, а попутно принялись и за рыбу помельче. Я был уверен, что Даниил никогда не дойдет до такой подлости, но ситуация оказалась серьезнее: меня вызвали как свидетеля. Из всей нашей компашки с Даном общался, по большому счету только я, поэтому мне пришлось давать подробную характеристику друга. Я никогда не испытывал симпатии к спецслужбам, но и не имел опыта подобного общения, чтобы составить собственное мнение. Разве что мог опираться на слухи в государстве, а слухи были своеобразные. Говорили, что старые блюстители безопасности вреда или угрозы не представляют, мол это понимающие и вполне «сочувствующие» люди. В общем – с ними можно было договориться. Но вот молодые сотрудники отличались ответственностью и неким фанатизмом, так что с молодняком из офицеров стоит быть настороже. Однако, вопреки моим худшим ожиданиям – всё прошло для Дана вполне гуманно. Он шёл по общему делу вместе с их организацией, а поскольку фигурой был маленькой и в тяжких преступлениях участия не принимал, то его приговор был мягок – ссылка. Пожизненно. Это он ещё легко отделался: более одной трети его бывших соратников назначили высшую меру, а других сослали уж совсем в далёкие уголки или посадили «для реабилитации».Собственно, этого финала и следовало ожидать.

Я двигался по бетонным покрытиям к зданию КПП. Пассажиров со мной почти не было, разве что парочка каких-то капитанов и один полный чинуша. На улице было слегка морозно, впрочем не удивительно для середины зимы. Хорошо, что не дубак, а то перед полётом мне поговаривали о местном студеном климате. Вскоре я вошёл в длинный, стеклянный коридор, ведущий в овально образное зеленое здание, с невысокой вышкой на верху. Окна были сплошь матовые, но где-то там была диспетчерская и залы ожидания. Пройдя до конца коридора, я открыл тяжелую дверь и оказался в небольшом прямоугольном помещении. Под ногами была старая плитка, в некоторых местах частично сломанная. По левой стороне на стене было два окна, под которыми стояло несколько бардовых, изношенных кресел. В углу маячил полицейский в бронированном костюме, с пистолетом-пулемётом на перевес и в типичном для них шлеме. У правой стены было всё тоже самое и также в углу стоял суровый автоматчик. Прямиком из дверей я направился к окошку регистрации, вокруг которой были развешены всеобразные плакаты политического и рекламного содержания. Слева от стойки был темный проход с рентгеном, ведущий в основной корпус здания. Когда я приблизился к окну регистрации, то заметил, как из ниоткуда появился ещё один полицейский и встал поперек прохода. Я чувствовал, как все трое пристально следили за мной, да и не только они, а ещё и множество камер на стенах. В самой регистрации меня ожидала стандартная процедура: проверка документов, удостоверение личности, цель визита.