В коконе моего разума

Глава 15. Шаг навстречу

Сладкое тепло и переливы едва различимых выдохов надежды обволакивали двух людей, стоящих одной ногой за гранью смерти.

Август слегка отстранился, и Элизабет распахнула веки, почувствовав, как земля перестала ходить ходуном под ее ногами. Девушка поднесла руку к лицу и пошарила ею в тумане. Он начал рассеиваться, как и всегда это бывало во снах.

Лиз подняла взгляд на парня и снова его опустила: она не знала, что делать. И даже предположить не могла, что произойдет дальше.

Элизабет сделала еще пару шагов, вглядываясь в оседающие хлопья газа. Все вокруг поглотило безмолвие. Совершенное. Пустое.

Затишье перед бурей.

Элизабет застыла, пытаясь услышать хоть какой-либо звук. Август тоже замер. Ничего. Лиз сделала еще несколько шагов и услышала треск надломившейся ветки, в ужасе подняла глаза вверх и почувствовала, как внезапно что-то неимоверно тяжелое, живое, озлобленное приземлилось на ее плечи. Нечто тут же принялось царапать и кусать кожу девушки, пока жертва тщетно пыталась вырваться.

– Август! – неистово закричала Элизабет перед тем, как на ее шее сомкнулись скрюченные пальцы, – помоги!

Парень помнил это ощущение жертвы, и нахлынувший страх на секунду парализовал его, а нарывы на спине взвыли сами собой от боли. И все же Август сумел заставить себя выйти из ступора. Он обшарил руками землю и, нащупав камень средних размеров, поднял его и обрушил на голову твари. Булыжник проскользнул мимо, не нанеся никаких видимых повреждений, кроме шокированного нечеловеческого крика. Тварь отпрянула, Элизабет отползла от нее так быстро, как только могла и кинулась к Августу. Двое воззрились на Нечто округленными от ужаса глазами.

– София? – едва слышно выдохнул парень.

– Она мертва, – слетело с губ твари, которая представляла собой нечто ужасное. Скрюченное на четвереньках грязное тело, покрытое пятнами запекшейся крови, безобразно торчащие в разные стороны волосы, безумный взгляд, жаждущий смерти, убийства и чудовищной мести. Заточенные в клыки зубы и задеревеневшие острые ногти. А может, уже и когти.

Тварь выжидала.

Элизабет сделала пару шагов назад, прячась за спиной Августа. Девушка незаметно пошарила у себя за пазухой, и, нащупав за ремнем рукоятку ножа, начала медленно его вытаскивать.

Тварь насторожилась. Поднялась на ноги и в ужасе оглянулась: все кругом было объято огнем.

Август обдумывал возможности побега и пути борьбы, но клетка пламени не слишком радужно вписывалась во всевозможные планы. К тому же, стены огня сжимались и приближались к героям. Их время было ограничено.

Илайна в ужасе металась взглядом по округе. Она чувствовала, как дикий, первобытный, хищный страх пробивался в ее груди, но ничего не могла с ним поделать. Она впервые пожалела о том, что выжила из тела Софию. В такие моменты спокойствие и умиротворенность ее сестры было необходимо как воздух, даже не смотря на то, что за страх, злость и ненависть в их маленьком черном мире отвечала Илайна. Кто мог знать, что и она может так сильно бояться чего-либо?

Но уже было поздно что-то менять.

София была мертва.

Илайна была зверем.

И все звери боятся огня.

Илайна ощутила прилив бешенства, словно щелчок в своей голове. Кровь отхлынула от грязной морды, которая еще совсем недавно была лицом. Недавно, когда в теле еще присутствовала человеческая суть. Тварь напрягла мышцы рук и ног и изготовилась к прыжку. Август в ужасе отпрянул, едва ли не влетев в огненное кольцо. Элизабет была готова.

Два тела сплелись в единое месиво рук, ног, когтей, ногтей, зубов, ударов и крови. Клубок дерущихся насмерть женских особей в любой другой ситуации мог бы и позабавить Августа, но сейчас он терялся в догадках, что будет дальше, что ему делать и как выбраться из всего этого дерьма.

Огненное кольцо приближалось.

Элизабет дернула Илайну за волосы, вцепившись одной рукой ей в плечо, пытаясь оттолкнуться, а другой рукой зажимая нож. Тварь была куда более изворотлива, но и куда более напугана. Она до крови царапала лицо Лиз, раздирала попадавшиеся на пути участки открытой кожи ее рук, била ее ногами в солнечное сплетение и, так или иначе, была близка к победе.

Элизабет, продолжая держать нож, сдавала позиции. Она не знала, как подобраться к изворотливому призраку, как всадить клинок прямиком в его несуществующее сердце.

Тварь ослабила хватку, и Элизабет отползла на несколько шагов. Девушка опиралась руками и нечаянно натолкнулась ладонью на раскаленный камень, вскрикнув от неожиданности. Элизабет оглянулась: их схватка разгоралась прямо около огненной стены.

Тварь смотрела на пламя, будто завороженная. Языки огня отражались в нечеловеческих глазах диким страхом, тем страхом, который невозможно победить.

Лиз подняла глаза и увидела медленно и бесшумно приближающегося к твари Августа. Парень в очередной раз держал в руках бессмертное оружие – огромный валун, намереваясь, в конце концов, размозжить череп Илайны.

– Нет! – воскликнула Элизабет, и тварь, выйдя из оцепенения, обернулась на парня, злобно оскалившись.