В любви как на войне – все средства хороши

1

Основная книга "Право на любовь или войну не предлагать"
https://litnet.com/ru/reader/pravo-na-lyubov-ili-voinu-ne-predlagat-b423111?c=4915573&p=1

Всадник.

Еще час назад я истекал кровью, но вез девчонку к себе домой, чтобы спрятать от всего мира, а теперь что?

Как все дошло до того, что я начал развращать, кажется, самое невинное существо на планете? Но, похоже, она сама не против отдаться греху. То ли мои речи впечатлили Анну, что мир рухнет в одночасье, если она не отдастся мне, то ли она неожиданно воспылала ко мне страстью и пустила все на самотек, но тот факт, что я уложил ее на кухонный стол, кажется, никого не смущал. А я уже не мог остановиться…

Некоторое время назад.

Анна

– Значит, ты всадник Апокалипсиса, – Райд, хмурясь, кивает, продолжая смотреть на заснеженную дорогу. – Всадник, который отлично водит машину.

– Высшие существа из иных миров быстро приспосабливаются к новому, – он неожиданно, всего лишь на секунду поворачивается ко мне и подмигивает.
Нет уж, лучше пусть остается серьезным в такой момент, особенно когда из раны хлещет кровь. Но выглядит он на удивление бодро, иногда правда кривит лицо от резкой боли.

– Ты помнишь своих родителей?

– Меня растил Ян. Он был опекуном, потом предложил жить вместе и расписаться, чтобы ему работа выделила квартиру больше. А теперь его нет.

– Аня, как бы тебе сказать помягче… с ним все нормально. Относительно. Он ведь не человек.

– Как это — не человек? Он что, такой же, как и ты?

– Нет, Ян не из нашей четверки… как бы выразиться...

– Как есть!

– Он падший ангел.

Нервно задергавшийся глаз, не Райда, а мой, подтвердил, что не надо такую информацию говорить в лоб. Некоторым, то есть мне, тяжело все это принять.

– Ну хорошо. Он демон.

– Ещё лучше! Демоны, ангелы, падшие, всадники. Что вообще происходит? А ты? Ты тоже падший? Говорят, всадники Апокалипсиса были ангелами, а теперь вы несете зло.

– Что значит «были»? Я до сих пор являюсь Ангелом возмездия и карой Божьей.

– А кто же тогда несёт милость?

– Ты.

– Я несу скальпель и перчатки. Носила, до сегодняшнего дня.

– Я хотел сказать, что должна была ее нести, но что-то пошло не так.

– И что же?

– Ты встретила меня, – минутная пауза. Я ухожу в длительный загруз. Глядя на собеседника, понимаю, что он тоже. – Возможно, ты Агнец Божий, Анна. Но мы с тобой точно связаны.

– Алло, здравствуйте, это психушка? – прикладываю кулак к уху, импровизируя телефон. – У вас случайно больной не сбежал? А то нашла тут одного...

– То есть ты веришь, что я Всадник, а в то, что сама можешь быть спасением человечества, нет?

– Каким еще спасением я могу быть? Моя жизнь рухнула в одночасье. Я себя-то спасти не могу! Неожиданно узнала, что мой муж – демон, коллега – Всадник, который может устроить Апокалипсис. А я с твоих слов совершенно не человек, а хрен пойми кто! И по миру ходят обезумевшие бесы, сбежавшие из ада и проклятые души, которые желают упокоения. Только при чем здесь я? Те, кто меня похитили, они сказали, что я Мессия, поэтому хотели убить. То есть не убить, а…

А что? Сообщить ему, что они жаждали лицезреть совокупление?

От этих мыслей разгорелись щеки. Еще несколько минут назад меня трясло от пережитого. А теперь жарко, сердце волнительно стучит, подкидывая в мозг всякое нецеломудренное. Но ведь это нормально, в моем-то возрасте?

Нет, это ненормально: неожиданно воспылать к тому, кто несет разрушение. Поверить не могу, что наше будущее чадо уничтожит мир. Так, стоп, какое еще будущее чадо?

– Я очень много повидал за свою жизнь и могу сказать: самое тяжелое, что мне приходилось выносить – это одиночество. Но больше никому не дам к тебе прикоснуться. Я не намерен терять то, без чего существовал так долго.

Машина тормозит около леса. Райд неожиданно обнимает меня. Я чувствую себя настолько жалкой, что даже не могу сопротивляться. И поддаюсь, как оказалось, на самый страстный поцелуй. Не так-то часто мне приходилось целоваться, но в памяти всплывают подробности одной из ночей с этим амбалом. Пусть он несет все что хочет. Я готова слушать, если после будет такой крышесносный поцелуй.

Мужчина настроен серьезно и не церемонится.

Рука скользит под пижамную кофточку, которая определяет границу дозволенного. И если я еще не попыталась влепить ему по лицу, значит, разрешила.

Действия его совращают умело. Тело слушается, тело хочет быть послушным. Все события стерлись, оставив только нас двоих посреди заснеженной дороги. И если бы не затекшие ноги, не знаю, чем бы все кончилось.

Нехотя отлепляюсь от него и смотрю в дьявольски красные глаза. Они пугают, и я отодвигаюсь на мое место.

– Ты специально своими действиями переманиваешь меня на сторону зла?

– Мы всего лишь целовались. И тебе это нравится.

Я смущенно отворачиваюсь. Поездка продолжается, и я понимаю, что до следующих провокационных действий еще километров десять, не меньше. Ибо, судя по местности, скоро подъедем к его дому.