В объятиях Снежной Королевы

Глава 20. Кайрат

Целых три дня он думал, что ему делать. Мерял ногами кабинет. Сидел, закинув руки за голову в скрипучем кресле. Мял листы бумаги и кидал в мусорную корзину. Пустые листы. Он не знал, что на них писать.

Целых три дня его подчинённые были счастливы. Он не дёргал Ангелину, не давал задания Тане, не созывал юристов, не мучил финансовый отдел. Даже уборщицу, которую собирался уволить, прогнал и велел не появляться до окончания праздников.

Это создавало определённые неудобства: грязная посуда, разбросанная одежда, крошки в постели, следы от теннисного мячика на стене. Это давало возможность не замечать время. День, ночь, утро, вечер — всё слилось в единую полосу, как след от переплёта окна, стоящий у него перед глазами, стоило их прикрыть. Он так долго на него смотрел, что ему казалось никогда уже не избавится от этой тёмной линии, разделившей пополам его вид на город и его жизнь.

Его мысли носились по кругу как лошади на цирковой арене. Размахивая хвостами, покачивая плюмажами они были торжественны, но печальны. И не имели ничего общего с гордыми степными скакунами.

Запертый своим одиночеством в четырёх стенах, измученный воспоминаниями, расшатавший себе нервы жаждой мести, на четвёртый день как медведь-шатун он вылез из своей берлоги с тайным желанием, чтобы на него сверху упал метеорит и избавил от этих мучений.

Беспощадное солнце слепило, но приложив руку к глазам, он понял, что с этого прозрачного небосклона метеоритного дождя хрен дождёшься и пошёл. Просто пошёл, пиная слежавшийся снег, натянув поглубже на уши непривычную шапку, засунув озябшие руки в карманы лёгкой стёганой куртки.

Три дня он не брал в руки телефон, но зайдя в какое-то кафе перекусить, сел у окна и достал свой молчаливый аппарат. Входящие звонки стёр не глядя, а в исходящих последним висел номер, на который он так и не дозвонился.

— Привет! — сказал он в трубку, услышав её хриплое «Hello!»

— Кай?

Он закрыл глаза, так волнующе звучало его имя в её исполнении.

— Я. С Новым Годом?

— Когда это было, — усмехнулась она. — Как у тебя дела?

— Хорошо. Теперь хорошо. Ты там как?

— Нормально.

Почему он думал, что разговор не будет клеиться? Почему он вообще раньше не любил телефонные разговоры?

Он уже поел, заказал и выпил кофе, вышел, а она только рассказала, как долетела. На сводке погоды из Нью-Йорка он получил по ноге снежком, и рассеяно оглянувшись, понял, что стоит по центру снежной баталии. Запустив вслед удирающему пацану его же снежок, он трусливо сбежал и запыхавшимся голосом спросил бывают ли у них там морозы.

— Конечно, завтра, например, обещают минус два. А вообще дождь чаще, чем снег и всю зиму очень влажно.

— Вот будет завтра гололёд, — заметил он.

— Не будет, — засмеялась она. — Город встанет, но он и так больше стоит чем едет.

— Где же ты так научилась маневрировать на скользкой дороге?

— Экстремальное вождение — это единственное, что попросил меня освоить отец. За всю жизнь. После смерти мамы. Она не справилась с управлением на скользкой дороге и разбилась.

— Сколько тебе было?

— Четырнадцать.

— Я осиротел раньше.

— Расскажешь мне?

— Может быть, только не сегодня.

— Хорошо, — легко согласилась она. — На несколько дней я увезу папу на побережье. Скорее всего связи не будет. Так что ты не скучай. Я позвоню тебе как смогу.

— Хорошо.

— Мне уже пора. До связи.

— Пока.

— Целую, Кай, — и она отключилась.

Он вернул в карман джинсов телефон и растерянно оглянулся. Телефон жёг ляжку, так нагрелся, а Кай стоял в центре, напротив Художественного музея. Почему-то он даже не удивился. Километров пятнадцать с заходом на обед и всё это время они говорили. Два раза прерывалась связь, и оба раза он снова перезванивал.

Он точно знал, что её там нет, но всё же поднялся по ступеням. Стянул с головы шапку, пригладил растрёпанные вихры, и добрая вахтёрша его узнала и пропустила без билета.

— Только экскурсии сегодня не будет, — предупредила она.

Кай рассеяно поблагодарил. Он прошёл два зала, не останавливаясь и не поднимая глаз, а перед третьим выдохнул и тогда только повернул.

Её там не было. Пустая кушетка. Пустой зал. И только картины. Картины, которые он не видел. Он скользил взглядом по стенам. Его внимание привлекли ценники. А потом он увидел то, что никак не ожидал увидеть.

Утопающий в зелени остров и белый дом на нём. Качели. Девочка в рыжих кудряшках. Длинных и растрёпанных, торчащих в разные стороны, словно их подхватило несколькими ветрами сразу.

Он чуть не воткнулся в картину носом, пытаясь рассмотреть её лицо.