В оковах неизведанного страха

В оковах неизведанного страха

Все произошло слишком быстро. Как мог я упустить из виду приближение людей? Приближение этих шумных созданий? Когда им нужно, они могут быть опаснее любого. Мне удавалось оторваться от разных хищников природы, но люди… они опаснее любого создания природы. Совершенные хищники: разумные, опасные. Они красивы. Совершенны. Ничего лишнего. Природа не поскупилась, создавая людей. В отличие от нас, жалкое подобие людей. С похожими на них чертами: лицом, ногами, телом. Отличаемся же мы от них тем, что руки наши — крылья, как и большая часть тела, покрытая перьями. Ошибка природы? Так, по крайней мере, они и считают. Жестокость. Еще одна черта присущая людям и отличающая наши виды. Моя ошибка была в том, что я был слишком поглощен Ее обществом, как и она моим, полагаю. Моя ошибка, которая стоила ей жизни. Моя ошибка, которая стоила мне свободы. И это будет преследовать меня всю жизнь. Ошибка, из-за которой я теперь сижу со сломанным крылом и цепями, окутывающими мои ноги, болью врезаясь в лодыжки и лишающие меня способности летать. Столько глаз. Я никогда не ощущал на себе столько взглядов сразу. Взгляды наполненные любопытством, страхом и отвращением. Страхом. Страхом перед чем? Мы последние на этой земле, кого им стоит бояться. Если на то пошло, в цепях и перед взором десятков из них сижу сейчас именно я. Они ведут беседу между собой, шепчась и, то и дело, озираясь в мою сторону, словно не в силах насытиться моим жалким видом. Видом разбитого существа. Разбитого перед его предстоящей судьбой. Некоторые выкрикивают что-то в мою сторону, недовольные, по видимому, отсутствием моего участия в диалоге. А что я могу? Для меня их речь так же неясна, как стук дятла или шум ветра. Но их речь, в отличие от вышесказанных, наполнены каким-то неясным для меня смыслом, а также ядом и яростью, словно бы это я их лишил чего-то, не они. Моя вина. Это моя вина, что их жизни в этот момент перевернулись, как и моя.

Я смотрю на них. Какие же они все-таки чудные, эти люди. От них, даже самых слабых из них, ощущается волна уверенности. Уверенности в своем совершенстве, в своем господстве в этом мире. Они упиваются тем, что сломили существо, о котором даже не подозревали и которое, как они боялись, могло покуситься на их главенство. Что мог сделать я, стоя перед ними, сломленный и пойманный в цепи? Если вы думаете, что я не боролся, то вы ошибаетесь. Я боролся, всеми силами боролся. Но этого оказалось мало. Люди явно превосходили нас своим существом. Хищники всегда превосходят. Поэтому в схватке зебра всегда уступает льву, заяц - ястребу, мы - людям. Чего они ждут? Что ждет меня?

Мне всегда было любопытно узнать, какие люди, кто они. Но теперь не знаю, стоило ли удовлетворение моего глупого любопытства того, во что это обернулось. Не думаю. Не думаю, что подобный исход удовлетворил бы любопытство кого бы то ни было. Меня поместили в какое-то странное и большое устройство, что издавало очень громкие и монотонные звуки рычания. Оно передвигалось, вывозя нас из собственной обитель. Я не поднимал головы, не пытаясь даже взглянуть на людей. Я боялся наткнуться взглядом на лежащее рядом тело, которое перестало вздыматься, перемещая по организму кислород. Сердце с болью билось о грудную клетку, разрывая мои уши невероятно громкими неравномерными стуками.

Когда меня особо грубо выпихнули из этого устройства, в котором мы находились довольно продолжительное время, мы были в неизвестном для меня месте. Я никогда не видел ничего подобного раньше. Я никогда прежде не ощущал такой разрыв с природой. Никогда прежде не думал, что есть место на земле, где я буду так отдален от нее. Земля и есть природа, как могло быть так, что здесь я ощущал давление человеческого существа куда сильнее природного? Словно они не были ее частью. Словно они были чем-то более усовершенствованным. Они искренне верили в свое господство перед всем, даже природой. И, оказавшись в этом месте, я и сам начал верить в это. Не иначе как они вели борьбу с самой природой. И побеждали они — хищники. Что будет со мной? Меня пробирал страх перед неизвестностью моей предстоящей судьбы. Ведь она была в руках этих странных существ, что не поддавались логике природы, и это пропитывало меня еще большим страхом. Противоречило этому страху чувство вины. Как мог я сейчас бояться за свою жалкую жизнь, когда самое дорогое для меня существо лежало бездыханным в руках тех же людей? Как мог я бояться за себя, когда людей разделял лишь маленький шажок от всех моих родичей? Их совсем немного. Прискорбно. Насколько же просто будет людям разобраться с потенциальными соперниками. Вот так наверное себя и чувствует животное, загнанное стаей хищников в угол. Парализующий страх и беспомощность перед ситуацией. Как бы жутко ни звучало, моментами я даже был рад за мою спутницу, ведь ей не придется переживать все то, что придется мне.

До того, как меня не привели в какое-то помещение, закрепив цепи к чему-то, что помешала бы мне сбежать, я даже не задумывался, что все это время я был окружен лишь мужскими особями людей. Теперь же, когда ко мне подошла женская особь человеческого существа, я осознал всю их красоту. Она была действительно красивой. Ее общество было не столь пропитано давлением и жестокостью в мою сторону. Я смотрел на нее с любопытством, не смотря на боль в крыле и ногах. Она была хищником, как и все люди, но с ее стороны ощущалась гуманность. Ее взгляд излучал такое же любопытство, как и мой. Она что-то сказала мне, но различие в наших видах помешало мне ее понять. Как странно. Женщина — слабая особь людской расы, но это не мешает и ей господствовать над миром. Гуманность не мешало ей источать холод хищника. Помещение наполнилось другими людьми разных особей и возрастов. Я ощутил себя почти так же, как и в лесу. Но в этот раз они не нападали. Они наблюдали, изучали и рассматривали меня, как невиданного до нынешнего дня уродца. Подошли ко мне только трое, одна из которых была та самая женщина, что пыталась контактировать со мной.

В помещении было очень светло, не смотря на отсутствие солнца. Мне было в новинку видеть свет исходящий с разных сторон, словно лучи, направленные в мою сторону. Они не грели, лишь освещали, давая возможность любопытным людям рассмотреть меня лучше. Я не двигался и ничего не предпринимал. А что я, в действительности, мог сделать? Женщина что-то говорила, протягивая ко мне руки. Ее тон был спокойным и не нес жестокого намерения, так что я не противился, когда она прикоснулась к моему здоровому крылу. Ее касание было аккуратным и осторожным. Она повернуло мое крыло и стала нащупывать в перьях руку. Я наблюдал за ее действиями. Она действовала очень осторожно, словно боясь напугать. Я ощущал напряжение с ее стороны, как и со стороны ее соседей. Я предположил, что это был страх. Как глупо. В какой-то миг я ощутил резкую боль в руке, словно ее проткнуло иглой дикобраза. Помещение наполнил мой вскрик, от которого все всполошились. Те двое, что подошли вместе с женщиной удерживали меня, не давая мне помешать ей закончить начатое. Это длилось совсем недолго. Было не так больно, как от сломанного крыла, но я этого не ожидал. В этот миг я осознал, что верить этим существам нельзя. Они не поддаются природной логике. Они опаснее хищников. Ведь даже тигры предупредительно рычат и несут атмосферу давления перед нападением. Люди же заставили меня поверить в безопасность ситуации перед своим нападением. Очень искусно. Как могла создать природа столь опасное существо, что покусилось на своего же творца?