В пасти волка

В пасти волка

Альбе снилось чернильно-черное ночное небо, в котором отражаются вспышки огня. Она ощущала горячий воздух, наполненный то ли шумом мощного пожара, то ли криками множества людей, слившимися в единый гул... Грузовик тряхнуло, и она проснулась, неторопливо села и потянулась. Ее похитили вчера вечером и запихнули в темный кузов, где уже лежали, связанные, седовласый Герхард Ларссон и его дочь Эльза. Пленники познакомились и помогли друг другу развязаться, однако открыть запертую снаружи дверь им оказалось не под силу. Герхард был историком-рунологом, а ныне — смотрителем музея. Эльза училась в университете — на историческом, пошла по стопам отца. Альба же работала секретарем. Они всю ночь гадали, кто и зачем их похитил, и только под утро смогли забыться тревожным сном.

Судя по тряске, грузовик свернул с покрытой асфальтом дороги и вскоре остановился. Двери кузова открылись, и пленников вытащили наружу. Эльза вскрикнула и осела на затекшие ноги. Альба и Герхард осматривались. Их привезли на небольшую площадку для кемпинга, где сейчас стояли только грузовик и легковой «сааб» похитителей. Похитителей было шестеро. Пять из них — крепкие высокие мужчины в темной одежде. Шестой — видимо, главный — был гораздо более щуплым и, в отличие от остальных, совсем не походил на спортсмена-штангиста. Он был в сером костюме в рубчик, с прилизанными волосами и очками на носу. Он распорядился, чтобы узников проводили до речки — умыться, — а затем их усадили на землю и дали кофе с бутербродами. Щуплый походил по площадке, поговорил со своими мускулистыми коллегами и наконец подсел к пленникам.

— Я приношу извинения за ваши неудобства, — заговорил он. — Обещаем, что если вы не будете пытаться бежать, мы постараемся сделать ваше путешествие максимально комфортным.

Альба фыркнула. Не нужно было этого делать, но она не сдержалась.

— Я понимаю ваш скепсис, — сказал он, смиренно кивнув. — Но я стараюсь обеспечить вам максимум в сложившихся обстоятельствах.

Альба опустила взгляд. Эльза крепко держала отца за руку.

— Как грубо с моей стороны — я не представился. Мое имя Йёран. Мы все, — он показал рукой на своих коллег в темном, — славим богиню Соль(1). Герр Ларссон, кажется, вы слышали о таком веровании.

Лицо Герхарда стало злым и напряженным:

— Слышал. И надеялся больше никогда не услышать. Зачем вы нас похитили?

— Вы же знаете, что послезавтра день солнцестояния?

— И?

— Ритуал, герр Ларссон. Я осведомлен, что в молодости вы как-то стали свидетелем подобного ритуала, даже принимали в нем участие, но вам не понравилось. Поверьте, за эти годы мы учли ошибки. А если принять во внимание, что на день ритуала придется солнечное затмение, а пару дней спустя планеты выстроятся в линию… О, вы захотите это увидеть! — Йёран улыбнулся снисходительной улыбкой фанатика.

— Так и проводите свой ритуал! Зачем мы вам? — не выдержала Эльза.

— Юная фру Ларссон, как ваш отец знает руны — не знает никто. Недавно нам в руки попала старинная каменная табличка. Ваш отец поможет нам ее правильно расшифровать и истолковать. А прекрасная фру Берг происходит из древнего рода, который пошел от древних альвов(2).

— Бессмыслица! — попытался спорить Герхард.

— Во время ритуала мы постараемся пробудить магию, которая, уж конечно, заключена в ней. — Альбе захотелось укрыться от хищного взгляда Йёрана. — Ну, не буду вам мешать. Ешьте, минут через пятнадцать мы тронемся в путь, — он подмигнул и, забрав свой стаканчик с кофе, оставил пленников одних за импровизированным столом.

— Когда-то я… я сам состоял в секте солнцепоклонников, — начал свою исповедь Герхард. Завтрак закончился, и они снова ехали в темном кузове.

— Папа!

— Прости, Эльза. Я был молод, руны давались мне легко. Первые успехи на профессиональном поприще вскружили мне голову, и я связался с дурной компанией. Вернее, компания казалась хорошей — студены и выпускники университета, увлекающиеся фольклором. Я думал, что это своеобразный клуб по интересам. Мы изучали руны, языческих богов и силы природы. При этом я искренне верил, что все эти обряды, поклонение солнцу, совместные поездки и инициации — не более чем мишура, игра образованных людей в народные верования. Потом кое-что произошло, и пострадали люди… — Герхард помолчал, вспоминая. — Я тогда пришел к нашему негласному лидеру и упрекнул его в том, что он заигрался, допустил то, что легко мог бы остановить. Он стал со мой спорить, тогда-то я с ужасом понял, что он относится ко всему серьезно, принимает за чистую монету, и что дальше будет только хуже… Я сразу покинул группу, разорвал с ними все связи, но, видимо, сейчас им понадобился хороший рунолог, и про меня вспомнили… — Герхард вздохнул.

— Насколько они опасны? — спросила Эльза.

— Вы сами видели, этот Йёран — сумасшедший! И остальные наверняка не лучше…

— Как бы там ни было, надо придумать, как бежать отсюда, — решительно сказала Альба.

— Дверь закрыта снаружи, — возразила Эльза.

— Да, но если проделать дыру в кузове… — Альба на коленях подползла к борту и постучала. — Какой-то сплав? Что если попытаться пинать стенку ногами? Вдруг получится ее повредить?

Герхард хотел было отказаться, но Эльза с надеждой взяла его за руку, и он сдался: