В поисках свободы

В поисках свободы

- Вы ничуть не похожи на мою розу, - сказал он им. - Вы еще ничто. Никто вас не приручил, и вы никого не приручили. Таким был прежде мой Лис. Он ничем не отличался от ста тысяч других лисиц. Но я с ним подружился, и теперь он - единственный в целом свете. (С) Антуан де Сент-Экзюпери «Маленький Принц»

— Мне нравится гореть, — сказал Факел, отвечая на мой вопрос.

«Да ты болен, дружок», — окончательно и бесповоротно решила я про себя.

— Впервые я поджог себя в 13 лет. Натянул кучу шмоток, которые смог незаметно вынести из дома, пришел с друзьями к озеру и попросил меня поджечь. Правда я додумался надеть спортивки из синтетики, и они расплавились. Я получил кучу ожогов, но мне понравилось.

«Совсем кукушка съехала», — покрутила я ментальным пальцем у виска, продолжая мило улыбаться интервьюируемому.

В наш город приехало Шоу Каскадеров, которые каждый день, рискуя жизнью и здоровьем, выходят на авто-трек и на потеху публике исполняют опасные трюки: поджигают себя, разбивают тачки, ездят на двух колесах, дрифтуют и так далее.

— А вы участвуете только в номерах с огнем? — задала я следующий вопрос.

— Пока да, но у нас Сокол руку сломал, так что я хочу взять его номер. Он выпрыгивает из машины на полном ходу, — восторженно ответил мужчина.

«Это не лечится», — снова пронеслось в голове. «И что я тут делаю, среди этих, даже не знаю, как назвать, адреналиновых наркоманов?»

— А вы раньше исполняли трюки подобного типа?

— Нет. Завтра утром попробую, если получится буду выступать.

Я закончила с вопросами и пошла на трибуну, чтобы посмотреть шоу. В мой долгожданный отпуск меня выдернули на подработку — нужно было написать серию статей про диковинное и редкое шоу, которое будет проходить всю неделю. Заказчиком было небольшое издание, которое специализируется на экстремальных видах спорта. Однако сейчас тот период, когда все готовятся к новому сезону и материала для публикации практически нет. Вот редактор и решил выделить номер под это шоу и профессию каскадеров в целом. А что, правильный ход — забить дырки красивыми картинками и статьями по бездонной и интересной теме. Не рецензию же очередного трека пихать.

Конечно, редактор хотел, чтобы номер делали сотрудники — мужчины, но присланную им команду почему-то сильно невзлюбили и выгнали пинками. Дико интересно, что же они такого натворили, однако об этом все молчат. На мое счастье, их пиарщик оказался моим знакомым и настоял, чтобы собирала материал именно я со своими доверенными людьми. Рассудив, что брутальным мужчинам будет приятнее общаться с милыми девушками, я позвала пару молодых подруг в помощь на должность фотографов, а сама писала тексты.

Заказчик долго вскрывал мне мозг, описывая задачу:

— Вы должны с ними буквально жить всю неделю! Я хочу, чтобы номер содержал как можно больше подробностей их жизни. Читатели должны охать, должны сопереживать. Я отвел целый номер, так что это должен быть не сборник статей, а-ля «как я выбрал эту профессию», а целая книга, альманах, который затрагивает все аспекты этой опасной работы. Вы меня понимаете?

Я лишь кивала в ответ, потому что понимала: любое мое слово будет воспринято с иронией и сарказмом, — ведь я женщина и ничего не понимаю в машинах, мотоциклах и кайфе ломать себе конечности, чтобы почувствовать себя живым.

Однако явная враждебность редактора меня бесила. Проблема в том, что он платит, поэтому мне приходится терпеть его больное отношение. Я привыкла мириться с этим, убеждая себя, что каждый имеет право на собственное мнение. Да и как мне следовало поступить? Идти на конфликт с заказчиком, который может меня просто послать?

Поэтому я молчала. В принципе, возможно он был в чем-то прав, для меня это действительно недоступно — мир диких «тарзанов», которые с удовольствием прыгают с машины на машину вместо лиан и искренне удивляются, когда кто-то погибает или калечится. Много лет назад, еще в юности я встречалась с байкером. За лето, что мы провели вместе он похоронил пятерых друзей и я навсегда решила, что мне это не нужно. Окрестив подобный образ жизни «глупостью», я предпочла безопасность, комфорт и стабильность, чем гордилась все эти годы.

— Больные люди, — сказала я своему фотографу Лесе.

— Ага, — подтвердила девушка, не отрывая восторженного взгляда от мужчины, который вылезал из неуправляемой машины, — он такой красавчик! Свет, я хочу с ним познакомиться.

— Фотографируй давай! — прикрикнула я на младшую коллегу, — познакомиться она хочет! Работай!

Девушка испугалась напора и убежала в другой сектор трибуны, под предлогом лучшего ракурса.

Объявили номер с огнем, и я поняла, что, видимо, сейчас будет выступать тот самый Факел, с которым мы уже успели пообщаться. «Кадры с огнем всегда красивые», - подумала я и начала искать в толпе своих коллег, надеясь, что они выбрали хорошие точки для фото. Леся где-то затерялась, а Настя спокойно стояла на треке совершенно в другой стороне от номера и мило ворковала с одним из каскадеров. Мне пришлось встать и пойти с ней разбираться. Пока я отчитывала юную вертихвостку номер закончился, и мы остались без «вкусных» кадров.

— Огонь, Настя, это же топовые фотографии! Что ты творишь? Все, отныне приклейся к этому Факелу. Буквально. Будешь отвечать за все его номера и фотки. Как только он выходит на площадку, ты двигаешься параллельно и не выпускаешь из рук камеру ни на секунду. Понятно?

— Свет, ты на работе всегда такая страшная, — попробовала отшутится Настя, — может тебе тоже стоит выбрать себе одного из парней и развлечься?

Хихикнув, девушка летящей походкой вернулась на нужную позицию, а я осталась стоять как вкопанная. Иногда я и сама ловлю себя на том, что стоит легче ко всему относиться, без напряжения и агрессии. Но вот следовать этому принципу совершенно не получается. Решив оставить фотографов в покое, я двинулась в сторону трибун. В этот момент рядом со мной начала дрифтовать машина, с ног до головы усыпая комьями песка.