В поисках вечности

Несчастье в деревне

Ингрид сосредоточилась и попыталась понять, что происходит у нее за спиной. Старик Фанпайн непрерывно водил руками над раной и что-то бормотал на непонятном языке. Возмущение энергии было очень тихим, почти не заметным – как всегда, когда люди Рощи используют свою магию: ничего лишнего.

В комнату вошел Трист и с любопытством уставился на процесс врачевания.

– Выйди немедленно, – старец отвлекся от заклинаний, чтобы указать ему на дверь.

– Да не бойся, старик, не украду я твои секреты, больно надо.

– Причем здесь мои секреты, я был бы счастлив, если бы кто-нибудь мог их украсть. Я про то, что здесь обнаженная леди.

– Что я, обнаженных женщин не видел… И вообще, она спиной ко мне сидит.

– Тебе вроде бы надо, чтобы эта леди не хотела тебя убить, когда ты, хм, питаешься?

Трист внимательнее присмотрелся к девушке. Ее руки судорожно сжимали одеяло, которым она прикрывала грудь. Она не покраснела и выглядела спокойной. Даже слишком спокойной. Трист понял, что дело плохо.

– Извините, принцесса. Дело важное, вот и зашел. Сейчас испарюсь. Просто я хотел напомнить, что нам надо поговорить, пока старик не отправил вас баиньки снова. В прошлый раз я и начать не успел, как он вас усыпил.

– Дедушка Фанпайн, правда, нам нужно поговорить. Не усыпляйте меня, я потом и сама усну, честное слово.

– Уснуть-то ты, может, и уснешь, да бестолково. Моя магия хороша для заживления, но боль заглушить не в силах. А ваших настоек у нас не осталось, я как раз хотел отправиться за пополнением, а тут этот парень притащил тебя, да еще в таком состоянии, – старик сердито покачал головой и развел руки, заканчивая процесс лечения. На спине Ингрид переливалась зеленая дымка, хотя она сама этого, конечно, не видела. – Ладно, леди в любом случае надо хорошенько поесть. После наговоритесь. Трист, мальчик мой, брысь отсюда, леди одеваться будет.

Трист с достоинством вышел из спальни. В столовой большого деревенского дома женщина средних лет грациозно накрывала на стол. Клариссе было чуть больше сорока, но очевидно, в юности она была потрясающе красива.

«Что женщины находят в этом старике? Вот какая по счету эта жена? И в прошлый раз, насколько я помню, тоже была какая-то красавица. И совсем юная, к тому же» – Трист покачал головой, стоя у стены.

– Садитесь за стол, прошу вас. Муж и ваша девочка скоро присоединятся к нам, – весело сказала Кларисса, указывая Тристу на один из стульев.

– Ничего, я пока постою. Мне, в общем-то, все равно, я ведь не устаю.

Кларисса рассмеялась:

– Муж сказал, что вам надо учиться вести себя как человек. А люди устают и садятся за стол, когда их приглашают. Садитесь-садитесь, вот и ваша спутница. Она тоже сядет.

В столовую вошла бледная Ингрид, за ней – старик Фанпайн. Кларисса усадила девушку рядом с Тристом и поставила перед ними тарелки. Ее муж уселся во главе стола и притянул к себе женщину:

– Кларисса, не суетись так. Садись и поешь сама. Ты и так изнуряешь себя, помогая с хозяйством по всей деревне. Так нельзя.

– Глупый муж, сколько лет ты уже старик? – женщина весело щелкнула мужа по лбу и вывернулась из его рук. – Ты сам всю деревню исцелял ежедневно, с ног валился, еле дышал. Думаешь, я позволю пропасть твоим трудам и дам твоим пациентам заболеть снова? Уже от грязи? И женщины, и мужчины еще так слабы, что еле ходят, какое уж там хозяйство.[А1] 

Кларисса все же села и принялась за еду, хотя и поглядывала: не нужно ли кому чего-нибудь еще. Зато Ингрид замерла над миской с бурой кашей и тревожно посмотрела на старика. Тот грустно пожал плечами и ответил на невысказанный вопрос:

– Я хотел обратиться к тебе, девочка, но не мог покинуть деревню. Гать перекрыли хинды, два гонца погибли, даже не углубившись в болота. Я тебе все расскажу, когда ты достаточно исцелишься, чтобы помочь. Сейчас ты все равно не сможешь ничего сделать.

– Сейчас я смогу подумать. Алхимики обычно перед тем, как что-то делать, думают.

Трист хмыкнул.

– Я с тобой согласен, юноша, поведение этой девочки на болотах не говорит о том, что она подумала, прежде чем действовать. Но я хочу тебе напомнить, что ты ее не выслушал. Если хочешь сделать наставление, сначала дай ученику высказаться.

– Это кто здесь ученик? – сердито спросила Ингрид.

– Девочка, никто здесь тебя не будет учить алхимии, ты бы и сама могла дать пару советов даже старику деллаЛеони. Однако, – старик посмотрел на девушку почти осуждающе, – война с монстрами – это не детская драка и реального опыта у тебя нет никакого. Не было, если быть точным. Уверен, что недавно ты кое-какие уроки усвоила. Но вот молодой человек рядом с тобой имеет несравненный опыт разрушения все равно чего. И хотя он, скорее всего, не очень-то разбирается в методах охоты людей – слишком уж силен был раньше – я уверен, что Трист может быть твоим учителем в этом вопросе. Главное, помните, что сейчас он слишком слаб по сравнению с собой прежним и не ввязывайтесь в слишком уж крупные неприятности. Такие, как открытое противостояние с Храмом, например.

– Слаб? Там по болоту клочки туш летали, когда он с хиндами воевал.

– Конечно слаб. Ему пришлось столько с ними возиться. Раньше он сражался в стиле «прихлопнул-дальше пошел», тел бы там не осталось, ни кусочка.

– Давайте не будем обсуждать мою боеспособность, – прервал их Трист. – Лучше и правда расскажите пока этой леди, что произошло в деревне. Она сама, конечно, пока ни на что не способна, но может дать поручения мне.

– Минутку, – Ингрид прервала их, вспомнив о чем-то. – Вы не знаете, что с Литлроуз? Я оставила ее на привязи у болот. Там и трава и вода, но столько дней прошло…

– А, эта маленькая храбрая лошадка? Я нашел ее на болотах, когда исследовал место твоей великой битвы. И даже уже подлечил. Ничего серьезного, пара укусов на ногах и царапины на крупе. Обычные волки, судя по всему. А что касается нашей деревни… так это касается не только нас, – непонятно закончил старик.