В поисках волшебных книг (отзывы)

«Автопортрет с отрезанным ухом» Марии Потоцкой

I find it hard to tell you, I find it hard to take

When people run in circles it's a very very

Mad world, mad world

Gary Jules, Michael Andrews “Mad World”

«Автопортрет с отрезанным ухом» Марии Потоцкой – роман-однотомник с капелькой городского фэнтези.

Название

Джейн: Название показалось мне жирным таким спойлером.

Скарлетт: Нам обеим. Было смешно: зачем автор заранее рассказывает концовку? Мелькнула, конечно, мысль, что всё это неспроста, и это авторская игра такая… Но она так редко в последнее время встречается! Да, решили, что спойлер.

Джейн: Ну правда, у нас тут роман про художника, а название грозит автопортретом без одного уха. И ты берёшься читать, думая об авторской наивности, о собственной проницательности. В чем тут прелесть, так это в том, что такое «спойлерное» название – часть авторской игры с читателем. Хорошо смеётся последним автор, да.

Скарлетт: Да, это оказалась всё-таки она, игра. Бывает же!

Джейн: Любой мало-мальски знакомый с историей искусства человек, прочитав заглавие, сразу подумает о Ван Гоге. И художник присутствует тут, неявно, намёками, но влияя на сюжет.

Название броское, цепляющее. Сложно пройти мимо, когда книга тебе с ходу даёт такой вызов.

Скарлетт: Но сразу настраивает на нужный лад: тёплого, доброго и светлого от этого романа ждать не стоит. Любители позитива, проходите мимо.

Сюжет

Джейн: Стремление во что бы то ни стало найти себе девушку определённой внешности может привести к неожиданным последствиям, если по пьяни подойти познакомиться в тёмном дворе к барышне, волокущей что-то тяжелое. Тяжёлое окажется половиной козла, а барышня – не очень-то дружелюбной ведьмой, жаждущей выдать квест.

Так Женя и девушку не нашёл, и проклятием обзавёлся. У него есть два месяца, чтобы найти мочку уха безумца, иначе – смерть.

Напоивший Женю друг Аркадий, подспудно чувствуя вину, не иначе, пытается помочь с поисками.

И он таскает Женю по своим друзьям, подходящим под определение безумцев, с той же целеустремлённостью, с какой Вергилий вёл Данте по кругам ада. Разные грани безумия открываются словно очередные круги.

Перед парнями проходит целый фрик-парад. Скряга, наркоман, жертва ПТСР, суицидник, тихий сумасшедший. Каждый сходит с ума по-своему. Жене нужно просто выбрать.

Однако полагаться только на помощь друга герой не готов. И ему в голову приходит элегантное решение – искать безумца в больнице для психически нездоровых. Так Женя устраивается работать санитаром в интернат. Там его ждёт женское отделение.

Говоря об интернате нельзя не провести параллели с чеховской «Палатой №6», но чувство гнетущей безысходности и тоски интернат не порождает. Хотя светлого – лично для меня – он тоже несёт очень мало. Но в нем жизнь продолжается, и ее биение ощутимо.

Все два месяца поисков герой мучительно выбирает-перебирает свой «список жертв», примеряясь к разным ушам. Женское, мужское, маленькое, оттопыренное – чье же? Этот готов пожертвовать собой за каких-то двести пятьдесят тысяч, эта вряд ли даже сообразит, что лишилась мочки, а этой осталось так мало, какая ей уже разница. Жажда жить, страх смерти, моральные установки, совесть, гнев – как много всего сплетаются воедино в голове охотящегося за ухом Жени. Чем пожертвовать – собственной совестью, материальными благами? Чем поступиться ради себя любимого?

В итоге к финалу Женя приходит опустошенный, утомленный, понявший и вынесший для себя очень многое.

Вот только решение ушной проблемы, задуманное изящно, получилось скорее в духе внезапного рояля. К нему есть ряд предпосылок, но из-за того, что автор не подчеркнул их немного ярче, они не привлекают внимания героев в первую очередь. Решение приходится доверить волшебнику в голубом вертолёте. Это не плохо, но для истории такого уровня, несколько мелковато.

Скарлетт: У меня много вопросов к сюжетной композиции романа.

Во-первых, чувствуется, что интернат затягивает Женю куда сильнее охоты за ухом. Сцены там яркие, интересные, но совершенно никак не преломлённые сквозь призму конфликта. Я бы сравнила роман с увядшим цветком, когда от середины отлетают лепестки. Эти лепестки – ещё красивые, ещё интересные – интернат. А засохшая середина – тот самый конфликт, который так бледненько идёт на периферии. Роман распадается на отдельные куски, и это композиционный жирный минус.

Во-вторых, герою грозит смерть, если он не найдёт ухо. Пока Женя устраивается в интернат, пару раз встречается с друзьями Аркадия, этот дамоклов меч ещё чувствуется. А потом… А потом автора увлёк интернат, и про смерть Женя почти не думает. Этому должно быть объяснение, ведь дни идут, а к решению свое проблемы герой не приблизился ни на шаг. О том, что он вот-вот умрёт Женя вспоминает, когда до конца отведённого срока остаётся всего ничего – и лишь тогда начинает вести себя достоверно. А до этого мы любуемся интернатом. Оно, конечно, интересно, но читатель в недоумении: в романе же такой сильный конфликт, почему главный герой о нём забыл?