В шкафу скелет и крылья

6 отрывок

- Что с мотивами? – спросил Паршин, показывая, что солидарен с мыслями помощницы и настроен до последней нитки прошерстить ближайшее окружение покойного бизнесмена.

-  Вагон и маленькая тележка, - вздохнул капитан и покосился на Павлова, переадресовав тому честь развернуть ответ.

Дима оставил в покое зубочистку, так и не сумевшую извлечь кусочек грецкого ореха из-под десны, причмокнул языком и отчитался кратко:

-  Долги, бизнес, наследство, личная неприязнь. Полный джентльменский набор, если добавить к нему еще и разборки с любимыми женщинами.

Намек на любимую женщину из числа своих одноклассниц Паршин постарался не заметить, уперся с финансы:

-  Кто должен Котову? Имеется в виду из тех, кто присутствовал на поминках.

-  Рощины, Лихолетовы живут практически за счет родни. Станислав Леонидов мог на работе что-то накосячить.

-  Про косяк это – слухи или достоверность?

-  А ты попробуй за неделю двойную бухгалтерию любой многоуровневой организации насквозь прокопать, и перестанешь задавать вопросы. – Следователь Дима Павлов давно оперился и больше молчал при беседе старших приятелей исключительно из уважения к последним. - Я говорю – мог накосячить. Бизнес крупный, многоотраслевой, Леонидов завязан на поставках…             

-  Понятно, - хмуро мотнул головой Олег. – Ничего против Станислава вы не нарыли. Что по мотивам личной неприязни?

Павлов развел руками.

-  Все как обычно, если оперировать стереотипами – бывшая жена, дети не могут из-под отцовской пяты выбраться. Наследство тут же – все для них, для родимых деток.

-  Кто-то из детей мог испытывать такую ненависть, что до убийства докатился?

Следователь изобразил туманную мину: мол, кто ж их, спиногрызов, знает?

-  Олег, - напоминая, вклинилась Дуся, – Юля говорила, что Котов обещал младшему сыну машину купить, если тот зимнюю сессию хорошо сдаст.

-  Чего это ты про Валика вспомнила? - ехидно ввернул Паршин. – Он же у нас отличный парень.

-  И что с того? Башни сносит не только у злодеев. «Милые» пареньки тоже, случается, старушкам черепа кроят, а все соседки удивляются: «Какой приличный мальчик, в жизни не поверим…»

-  Друзей и университетское окружение Валентина мы проверили, - задумчиво произнес Ханькин. – Учебу тоже: хвостов у парня нет, успеваемость вроде бы в порядке…

-  Это текущая, - насмешливо фыркнула недавняя студентка Дуся. – А если у Валика в потенциале назревает такой облом, что никакая машина на день рождения не светит? А он уже экипаж для «Дозора» набрал. Нахвастался. Перед мальчиками и девочками. С преподавателями надо конкретно говорить, а не зачетки проверять, понятно?

-  Может быть, ты и поговоришь? – немного разозлено (тоже мне, есть никто и звать никак, в сыске без году неделя, а туда же – поучает) предложил Ханькин.

-  А может, и поговорю, - беспечно отозвалась слегка подвыпившая Дуся. (Тоже мне – ком с горы, профессионал и монстр сыска. Восемь дней по городу бегал, конкурентов, блин, на понт брал.)

Молодое поколение и матерый сыщик поиграли взглядами…

-  Да проверяли мы, Дуся, проверяли, - примирительно заговорил Павлов (тоже не такой уж давний студент). – Преподаватели Котовым в целом довольны.

-  Все-все-все? – закусила удила «без году неделя». – И только «в целом»? А частности рассматривали? А…

-  Так, Дуся, брейк! – Паршин резко шлепнул ладонью о стол. – Угомонись.

-  А что они, а? Олег, я что не знаю – с нужным преподом не поговорили, заболел он – и вся версия о неподаренной машине насмарку!

Ханькин насмешливо и слегка устало покосился на Олега, головой покачал.

-  Слушай, Паршин, она у тебя всегда такая въедливая или к сегодняшнему нарочно подготовилась и никак успокоиться не может?

-  Нет, Саша, - ответно усмехнулся сыщик, - подумай о том, что Дусе легче нашего ковыряться в подозреваемых из числа студенческой молодежи. В них она понятное видит, а на старичках… ломаются молочные зубки молоденьких девушек.

Дусе показалось, что потолок ресторана разверзся и на нее проникло то, что обычно извергается из хлябей небесных, – холодная вода потоком и за шиворот. Уже нешуточная обида затопила Дусю: стараешься, стараешься, из кожи лезешь, а тебе, мол, зубы, детка, обломаешь?! – еще немного и покапает из глаз.

Возникшее недавно реноме упрямо втянуло внутрь то, что готово было вылиться из глаз и носа. Обретя горделивую позу, Евдокия сделала вид, будто последний намек не про нее, и даже взором никого не испепелила.

Но сыщиков не проведешь. Перехлестнувшись с друзьями сочувственными взглядами – мужики Дусе как на подбор сплошь добродушные и милые попались – Паршин попросил:    

- Расскажи-ка ты лучше, Дуся, что думаешь об Эдике, а ты, Саша, послушай.

Спасибо. Евдокия едва не поклонилась в благодарность за возможность еще немного поблистать, но вспомнила о позе – блистающие умницы принимают комплименты как должное, без реверансов.

По мере продвижения рассказа Дуся поняла, что некие ее суждения о старшем внуке Котовых Олег до сыскарей донес. Но коли уж дали возможность отличиться – не упустила случая. Отрапортовала дельно, кратко, выразительно.

Немного кислый взгляд Ханькина бальзамом душу не порадовал – видали мы таких тупых да хитрых Эдиков. Подобные вот типчики такие лапти заплетут да бороды наклеят, сам черт не разберет, откуда уши выросли.