В созвездии чувств

В созвездии чувств

В СОЗВЕЗДИИ ЧУВСТВ

- Я хочу тебя! – сказала она прерывистым полушепотом и жадно прильнула к моим губам. Ее губы были мягкими и сочными, словно спелая мякоть фрукта, они источали тепло и желание. Это был зов, зов сердца, на который невозможно было не откликнуться. Я обнял ее и прижал к себе. Наши тела переплелись, одолеваемые диким желанием стать единым целым. Сложно описать те чувства, которые овладели нами…

..или лучше «охватили нас»? А может «овладели мною»? Почем я знаю, может ею-то как раз овладело непреодолимое отвращение?! Если говорить с уверенностью – то только за себя. И потом, «сложно описать» - что за идиотская фраза? Я же только и делаю, что описываю (в хорошем смысле), и если мне это «сложно» - то какого черта я этим занимаюсь?!

И вдобавок еще эта «спелая мякоть фрукта», заангажированная невесть где и откуда, висела в подсознании, словно тот же переспевший плод с запашком… Как будто девушка сначала поела арбуза, а потом полезла целоваться, даже не озаботившись промокнуть губы салфеткой. И тогда у нее может быть только одно «дикое желание» - когда этот баран соизволит отлепиться, наконец, от ее сахарных уст, успеть вприпрыжку добежать до туалета…

Нет, стоп! Что за чушь такая в голову лезет, в самом деле?! Так можно совсем крышей поехать. Вздохнув, я отложил мое орудие труда на стол.

Я имею в виду, безусловно, синюю пастовую ручку, которой ожесточенно скреб по бумаге в течении последнего часа, безуспешно пытаясь разбудить дремлющую музу вдохновению. И хорошо, если бы она дрыхла мертвым сном потому, что здорово потрудилась вчера и теперь пребывала на заслуженном отдыхе… Но ведь ничего подобного!

Я посмотрел в окно. Там, на фоне блеклой зелени отчетливо вырисовывался обычный серый день. Вот, так всегда. Пытаешься работать, а хочется – спать. Впрочем, надо признать, что это неудивительно. Чтобы написать что-то такое… нужно иметь хоть какое-то реальное подспорье, основу – а ее-то как раз у меня и не было. Я одинок, веду размеренную холостяцкую жизнь. Однако же, написать рассказ нужно было срочно – я уже договорился с журналом, что принесу его в течении недели. Иначе… Об этом и думать не хотелось. Эх, незавидная участь страждущей творческой натуры… Я широко зевнул. Как то же писал о любви свои сонеты знаменитый Петрарка, никогда так и не познавший брачных уз… Ладно, сейчас все равно ничего из себя не выдавлю, посплю-ка лучше часок-другой, а там видно будет. Здоровый сон – источник вдохновения. Я нехотя встал и, сделав несколько ленивых шагов, бессильно бухнулся на мягкую кровать. О, это дивно блаженство!.. «Спи, моя радость, усни»… И я уснул, как ребенок.

Разбудил меня громкий звонок в дверь. Причем, по-видимому, уже далеко не первый, так как у меня очень крепкий сон. Кто-то настойчиво рвался в мои «хоромы», нетерпеливо нажимая маленькую черную кнопочку звонка. «И кого это принесла нелегкая», - думал я, сонно пробираясь к двери, задевая при этом большую часть довольно неустойчивых предметов, попадающихся на пути. Просилось сакраментальное: «Ну дайте же человеку поспать!!!». Нежданный гость позвонил еще 5 или 6 раз, прежде чем я, наконец, открыл дверь. Правда, сначала это была дверь туалета, но со второго раза я уже угадал.

Лицо гостя мне ничего не говорило, хотя видел я его, надо сказать, не вполне отчетливо. Протирая глаза, я хрипло спросил «Ты кто?» - и получил жизнерадостный ответ: «Дед пихто!». Несмотря на всю весомость этого заявления, я сразу же понял (как только полноценно разлепил ресницы), что передо мной мой старый школьный товарищ, Витя Гавриков, любимец всех девушек нашего класса и любитель острых ощущений. Давненько же я его не видел! Наши пути после школы разошлись. Он пошел сразу в бизнес, стал крутить игорными делами, а я – как Вы, наверное уже поняли – стал захудалым писателем, кое-как зарабатывающим себе на жизнь обиванием порогов различных журналов.

Через несколько минут мы уже сидели на моей плохо прибранной кровати и разговаривали о жизни во всех ее богатых проявлениях.

- Слушай, ты мне не поверишь, - Витя, как обычно, сразу взял быка за рога, не отвлекаясь на всякие хвосты и прочие органоны.

- Не поверю, - хладнокровно подтвердил я. (Посудите сами, можно ли доверять человеку, с порога заявляющему, что он «дед Пихто»?)

- Да нет, не то! Точно не поверишь, - радостно произнес Витя с присущим ему напором, - Женюсь!

- Да ну? Врешь, небось? – спросил я, изображая по возможности наивысшую степень заинтересованность на лице. Что в комбинации с невольным зевком, наверное, смотрелось со стороны диковато.

- Чтоб мне лопнуть! Через две недели, - Витя, как обычно, был щедр на яркие аллегории. Хотя, если бы он вдруг в самом деле взял и лопнул прямо у меня на кровати, не пройдя проверку своими заявлениями, мне было бы крайне некомфортно дальше спать здесь. Люди совершенно не думают о последствиях, бросаясь словами.

- И кто она? Наверняка, молода, как вечноюная Афродита, и красива, как Изабелла Росселини? – спросил я, демонстрируя чудеса логического мышления.

- Очень молода и чертовски красива! Ее зовут Надя, - торжественно преподнес он, смакуя на губах, словно малиновый пирог, имя своей избранницы (как будто, если бы ее звали Вера, Таня или, не дай бог, Олимпиада Васильевна, что-то бы существенно изменилось) и посмотрел на меня в неизбежном ожидании бури восторга. Я изо всех сил напряг угловые мышцы рта, заставляя их двигаться наверх и выдавливая потрясенную улыбку.

- Да что ты говоришь??? Какое красивое имя!!! (а что я еще мог сказать?) И необычное! Где же Вы с ней познакомились? Наверняка, этим летом, на пляже, под золотистыми лучами палящего солнца? Тонны хрустящего песка, и ни единого спасительного зонтика на всем протяжении. И ты помазал ей спину кремом для бритья, спася от ожогов третьей степени?.. – вопиющий идиотизм подобного предположения смущал меня самого, но на Витю оно произвело должное впечатление.