В тени хищника. Книга первая

ГЛАВА 1

#Современная проза

# Молодежная проза

Время: середина 90-х

Если веришь сказке, то будет толк!

Ты же в красной шапке, я — серый волк.

© А. Ревва

ГЛАВА 1

АСЯ

– Еще много учить, Асенька? – сочувственно спрашивает мама, тихо входя в комнату. Она вытирает руки о принесенное с собой цветастое кухонное полотенце и смотрит на настенные часы, показывающие десять вечера. – Успеешь погулять с собакой или мне вывести? – предлагает, зная, что я все равно откажусь.

– Уже закончила. Завтра только немного повторю.

Потягиваюсь в кресле и с облегчением закрываю учебник истории за девятый класс. Мозг уже под завязку заполнен именами великих исторических личностей и датами их правления, поэтому прогулка очень кстати, не мешает проветриться перед сном.

Около входной двери в коридоре в нетерпении пританцовывает овчарка черной масти. Псу нет еще года, но выглядит он внушительно: широкий, мощные лапы, массивная голова – его родословная превосходна, как для нашего небольшого городка.

В начале мая вечера еще не балуют настоящим теплом, вспомнив об этом, предусмотрительно накидываю поверх домашней футболки любимую красную безрукавку. Пес скулит, подгоняя, и пока я шнурую кроссовки, мама застегивает на нем ошейник, а потом передает мне брезентовый поводок.

Мы ступаем в темень подъезда (опять, блин, выкрутили лампочки!), и я строго командую «Снап, рядом!» – мне совсем не улыбается нестись по лестнице и свернуть себе шею из-за того, что кому-то лохматому приспичило. Двигаюсь аккуратно, на ощупь, держась за перила еще и потому, что пару дней назад, спускаясь вот так же в темноте, наступила на лежащего на ступеньках пьяного до беспамятства соседа. Еще свежо ощущение, как мой кроссовок неожиданно проваливается во что-то мягкое… звук громкого недовольного мычания… брр-р-р.

После сырости подъезда воздух улицы кажется теплым. Он обволакивает, будто летним вечером окунаешься в прогретую за день воду озера. А как благоухает сирень! Пересекаем двор с новой неокрашенной беседкой, детской площадкой со скрипучими качелями и небольшим футбольным полем, огороженным сеткой. Пес знает маршрут, и я позволяю ему тащить меня «на буксире». Он весит уже больше чем я и, наверняка, зимой его можно будет запрягать в санки, чтобы катать моего младшего брата.

За пределами двора освещение скудное – половина фонарей не горит, а дороги тут не ахти. Внимательно смотрю под ноги, чтобы не споткнуться и не сразу замечаю, как к нам подскакивает небольшая доберманша. Изящная, тонконогая, с красивым кирпичным подпалом. Ластится к Снапу, а я озираюсь по сторонам: с кем она?

Глаза приноравливаются к сумеркам. В отдалении различаю два силуэта, они отделяются от голубых елей, что растут у воинской части, и целенаправленно движутся сюда. Мужчины. Высокие. И тени от них длиннющие. Слышу, как один просительно тянет: «Стас, надоело гоняться за твоей собакой, нам пора ехать. Может сама прибежит домой?»

Они останавливаются в нескольких метрах и тот, которого назвали Стас, пытается меня разглядеть:

– Э-э-э, – думает, как обратиться, – девочка, ты можешь схватить добермана за ошейник?

Я могу, я ловкая, голубей в шесть лет голыми руками ловила так, что ни одно перышко не слетало. Но не тороплюсь выполнять просьбу, звучащую резковато. Еще чуть-чуть и незнакомец от нетерпения начнет приказывать.

– Она не кусается, и ей только семь месяцев, – сменяя интонацию, убеждает он, очевидно решая, что я боюсь. И добавляет:

– Устали бегать, опять что-то подобрала с земли и не дается в руки.

Что ж, знакомая история. Лучше поймать, а то вдруг отраву какую-нибудь съела. Выбираю момент и подхватываю доберманшу за кожаный ремешок. Оказавшись в чужих руках, она пытается вывернуться, выскользнуть из слишком свободного для такой тонкой шеи ошейника. Зажимаю юркое туловище коленями, любуясь блестящей короткой шерсткой.

Мужчины подходят ближе. На этом участке освещения фонаря и света из окон ближайшего дома хватает, чтобы их рассмотреть. Они моложе, чем я думала. Cложно определить возраст но, однозначно, до двадцати пяти. Оба широкоплечие и коротко стрижены. Похожи и тем, что на обоих короткие черные кожаные куртки.

Хозяин собаки делает пару шагов, еще сокращая дистанцию, но я предостерегающе вытягиваю руку:

– Секунду!

На самом деле мне, конечно, требуется больше времени (и почему так говорят, ведь на завершение какого-либо дела всегда требуется больше секунды?), чтобы усадить Снапа и дать четкую команду оставаться на месте.

Оглядываюсь по сторонам. На улице безлюдно. Вспоминается сегодняшний рассказ учительницы географии о похищении людей (ох, как она обожает страшилки!) и это удерживает от того, чтобы привязать поводок к штырю, находящегося за спиной железного забора. Мало ли! Знаю, Снап не любит незнакомых и, в случае чего, придет на помощь. Смешно, но пару раз приходилось чересчур вежливым отказом отвечать на грубые подкаты каких-то подвыпивших ребят, когда пес свободно бегал поблизости. Позволь я себе повысить голос и, возможно, не успела бы его остановить. И пусть тогда выглядела глупо, да это и на самом деле глупо разыгрывать «спектакль» для собственного пса, но кому нужны покусанные задницы и дальнейшие неприятности?

Подхожу с упирающейся доберманшей и оглядываю ее владельца уже вблизи: здоровый и слишком высокий против моих ста пятидесяти трех сантиметров. Он не то что на голову, а кажется будто не меньше чем на две выше. Сгибается, чтобы взять беглянку за ошейник, и его глаза оказываются напротив моих. Ну и взгляд! Колючий, оценивающий, нервирующий. В то же время вполне осознанный – что на маньяка не похоже. Хотя, что я об этом знаю? Попросить, может, у нашей географички характеристику основных черт индивидуумов этой разновидности, примелькавшихся в криминальных хрониках? Так, на всякий случай, чтобы с ходу определять.