В тени имперских факелов

Глава первая. Дорога истины.

«Посмотри на звезды, малыш. Ведь это — единственное, что сильнее тебя…»
т/с Корни (Roots) (2016).

Танец стали и силы. Звон клинков, что касаниями крыльев бабочек легко дотрагивались до острия друг друга, наполнял воздух. Тучи тяжелым одеялом нависали сверху, грозя спустить на землю проливной дождь. Холодный осенний воздух пах жухлой травой, пылью и потом. Усталость приятно разливалась по горячему телу, которое холодила мокрая одежда, неприятно прилипая к мышцам. Ладони уже были практически стёрты в кровь, но с моих губ не сорвалось и единого стона.

— Ка, снизу! — раздалось холодное предупреждение со стороны, и я едва успел уйти от быстрого выпада противника. Бой длился уже несколько часов, но это могло быть лишь началом. Наши тренировки часто заканчивались лишь тогда, когда у одного из нас просто не оставалось сил держать меч в руках. Я должен был быть сильнее, чем тот, кто стоит напротив меня. Физически. У меня не было право на применение магии.

Острый сапог противника больно впился в мой голеностоп, но я устоял, отводя удар клинка в сторону. Оскалившись, ударил в ответ. Противник не удержал клинка. Потерянное орудие со звоном упало на землю как раз в тот миг, когда небо все же решило пролить на нас ледяные капли.

Выпад, защита, откинуть оружие подальше, не позволив противнику поднять его. Пусть сражается вторым, этого должно быть достаточно. В алых глазах полукровки заискрилась магия, пробуждённая яростью своего хозяина. Ну, давай, примени её. Дай мне лишь повод. Давай. Давай. Удар. Давай же. Выпад, защита. Мы разошлись на секунду, перевести дух. И снова звон клинков. Оскал полукровки исказил аристократичное лицо, показывая миру вампирские клыки. Он уже познал вкус магической крови, он знал, что такое жажда, и познал то наслаждение, когда утоляешь её.

Выбив второй клинок, я подкинул свой вверх, зарядив кулаком в нос опешившего противника. Парень присел на пятую точку, смотря на меня ошарашенно снизу вверх. Из его носа потекла тонкая струйка крови.

— Кармиус, твоя правая рука всё ещё слаба, занимайся этим, — Император Митеран стоял у края тренировочного поля, подпирая собой столб. Я кивнул, поймав свой оружие.

Анар Истребитель был нашим главным тренером и надзирателем на тренировках чуть ли не с раннего детства. Сколько я себя помню, он учил нас, оберегал и хватил за успехи. Вот только хвалил он кого угодно, только не меня. Каждый раз он отмечал мои слабые стороны, игнорируя остальное. С Лоль история была другой.

— Лоль, сегодня ты был ещё быстрее. Если в следующий раз удержишь мечи против Ратера дольше, это будет просто отлично, — он даже улыбнулся клыкастому.

Я оскалился, цокнув. Рыжий был неплох в бою, но не более того. Ему предрекали судьбу сильного мага, но воин из него был средний. И что тут отмечать за заслуги? Ах да, сын любовника императорской четы, как я мог забыть. Усмешка коснулась моих губ. И даже упрёк в глазах Императора, который прекрасно слышал каждую мою мысль, не смог стереть ядовитую радость с моего лица. Отрицать истину не было смысла.

Лоль с детства был любимчиком. Милое личико, изящный и общительный, жизнерадостный пламенный полукровка. На половину дроу, на половину вампир, он взял от обоих родителей самое лучшее. Его любили, его хвалили, за ним бегали хвостиком. Пока Лоль мог позволить себе безрассудство, меня отчитывали за любое излишнее проявление эмоций. Слишком опасен. Мне непозволительно было быть безрассудным.

Лоль был любимчиком даже у принцессы. Они много времени проводили вместе, гуляли, играли, смеялись, постоянно дергая меня за хвост. Не буквально, конечно, но терпение моё они испытывали регулярно. А потом я увидел, как её высочество подарила огненному свой первый поцелуй. Детский, робкий, но…

Сын имперской игрушки. Порой мне хотелось выпустить ему кишки. Иногда. От случая к случаю. Каждый раз, стоило ему поймать ответную улыбку принцессы. Меня пожирала ревность. Эмоция, что несла опасность для жизни.

Я понял, что пропал, что влюбился, как раз тогда, когда осознал причину своей неприязни к Лоль. Это была ревность. Кислая, ядовитая, липкая. Она проникала под кожу, она душила, она рисовала кошмары. И сила росла. Сила просыпалась. Приближался день магического совершеннолетия, когда сила проснётся полностью, когда её можно будет установить. И с каждым днём тьма во мне побеждала кусочек за кусочком что-то светлое и терпеливое. Нашептывала жестокость. Жадность. Ярость. Всё то, что с детства меня учили держать под неусыпным контролем.

Я убрал клинки в ножны и развернулся, чтобы покинуть поле.

— Ратер, приведи себя в порядок и приходи к главным воротам через час. Я отправляюсь в дорогу, ты едешь со мной, — приказал Император. Я остановился, мысленно ответил «Как прикажете» и направился прочь.

Анар Митеран желает взять меня с собой? Что же, будем считать это победой над «братом».

Завтра мне будет девятнадцать. Ведьма сказала, что сила Лоль, Аллаэль и моя пробудится в двадцать, как и положено сильным магам. Что же, ещё год, и при правильной расстановке сил… Если бы я только мог заговорить без страха о последствиях. Я мог бы выгореть, я мог бы перестать быть магом, но слабость непозволительная роскошь. Если я хочу хотя бы видеть её, я должен быть сильным. Я в ловушке. И из неё нет выхода. Меня поглощает отчаяние, но я не дам ему победить.

Мои губы разомкнулись. А по горлу пробежался поток воздуха. Связки почти сжались, издавая звук, как впереди возникла она. Белокурая фурия пронеслась по коридору дворца, удирая от леди, приставленной к принцессе. На секунду чудесные цветы глаз коснулись меня, и воздух замер в моей груди. Я не имел права не оправдать её доверия. Невысказанное слово эхом отразилось в голове.

Походный черный костюм был свежим, а главное сухим. Залечив раны после тренировки с помощью найденного во дворце лорда Гредулуса Наро, я спешно отправился к главным воротам. Не хотелось заставлять императора ждать. Анар Митеран самолично поправлял седло на чёрном жеребце, тогда как на спине пегого коня восседал Дармон ар-Дронг. Третий конь стоял возле слуги, ожидая меня. И какого левиафана?