В тени трона: страсть и судьба

1

По тропинке, вьющейся через ярко-зелёный луг, бежала девочка лет шести. Она успела уже несколько раз упасть, разбитые коленки болели, но она, сдерживая слёзы, продолжала бежать. Растрёпанная коса мешала, волосы липли к вспотевшему лбу, на все помехи малышка не обращала внимания.

Вдали на дороге, вымощенной булыжником, появилась карета. Для малышки было главным успеть добежать, чтобы её заметили.

Пан Мацей Лончинский возвращался домой. Его почти месяц не было в поместье, дела требовали присутствие в столице. Как только впереди показался дом, он увидел свою любимицу малышку Марысю, которая бежала к нему навстречу. Видимо, снова довела мать и няню Катажину или, как называли её в семье, Касю до белого каления.

Небольшая польская деревушка Кернозя расположилась в живописном месте. Огромные луга, лес, полный грибов, ягод и живности и река, где местные жители занимались ловлей рыбы и целыми днями в воде плескалась детвора.

Когда-то пан Лончинский был частью знатного польского рода, но так сложилось, что сейчас он обедневший владелец разорённого поместья, где он с женой Эвой жил и занимался воспитанием детей. Обычно мужчины ждут появления сыновей и гордятся ими. Лончинский после рождения троих мальчиков был на десятом небе от счастья, когда родилась дочь. Марыся стала лучиком света в его серой жизни.

Девочка успела добежать к своей цели и была подхвачена отцом на руки. Она обняла его за шею и крепко прижалась к нему всем тельцем. Мацей Лончинский сел в карету, девочка удобно умостилась у него на руках и начала рассказывать, остановить её уже было невозможно.

— Ты не слушай няню Касю она тебе сейчас такое наговорит! Расскажет, что я плохо себя вела и не слушалась. Это совсем не так. Я была очень послушной. Братья пошли на речку, а меня пани Кася не отпустила. Ну почему им можно, а мне нельзя? Я незаметно вышла из дома и убежала за ними. Они вместе с сельскими мальчишками поймали рыбу, такую большую, потом мы все вместе разожгли костёр, и они поджарили её на огне. Папа, она была такой вкусной. Дома так никто не умеет готовить. Потом мы все вместе пришли домой, и няня сильно рассердилась. Она сказала, что я вся пропиталась жутким запахом дыма.

Мацей Лончинский слушал дочь и улыбался. Поток слов был нескончаемым, он даже и не пытался остановить её. Карета остановилась у дома, где её встречали мать и няня. Увидев девочку, растрёпанную, с разбитыми коленками, в грязном платье мама и няня от возмущения не могли подобрать нужные слова. Пан Лончинский, не давая женщинам прийти в себя, отправился в дом, не спуская девочку с рук. Она сидела со счастливой мордашкой, довольная, что гроза миновала.

— Дочка, сейчас придёт няня и приведёт тебя в порядок. Прошу тебя, побудь послушной девочкой, веди себя тихо и не спорь с ней. Согласись, твоей вины немало в том, что и мама, и няня расстроены, они же волновались после твоего исчезновения. Мальчишки пришли, а тебя долго не было. Что они могли думать?

— Обещаю, буду молчать. А ты завтра сходишь со мной на прогулку?

— Не обещаю, но постараюсь найти время.

После ужина Эва решила поговорить с мужем. — Дочка совсем отбилась от рук. Она постоянно ссорится со старшими братьями, ни в чём не уступает, дерётся с ними как мальчишка. Ты её балуешь, это с тобой она такая послушная, а в твоё отсутствие превращается в маленького бесёнка.

— Эва, по-моему, ты сгущаешь краски. Посмотри, какая она у нас красавица. Белокурая, с пухлыми розовыми щёчками. Она похожа на маленького ангела.

— Ох, Мацей, ты меня не слышишь. Наша маленькая панночка ни с кем не хочет играть, не делится игрушками. А если кто из братьев пытается с ней поиграть или взять какую-то игрушку, устраивает настоящий скандал.

— Она же ещё маленькая. У неё есть подружки, и она не ссорится с ними, а с братьями ссорится. Ты присмотрись, может они её обижают, вот она и не пускает их в свой мирок.

Марысе повезло, отец с утра оказался свободным. После завтрака няня переодела девочку в нарядное платье, и они ушли. По дороге к ним присоединились две подружки Марыси: Зося и Бася.

— Папа, я знаю, что мама и няня жалуются, что я ссорюсь с братьями. А вот ты спроси у моих подружек, как они себя ведут. Мы ловим стрекоз, бабочек и кузнечиков, посмотрим на их красивые крылышки и отпускаем, а они забирают у нас и отрывают им крылышки и лапки. И не только, папа, они дразнятся.

— Обещаю, Марыся, я поговорю с братьями. Думаю, что после разговора их поведение изменится, а ты всё-таки постарайся находить мирные пути решения вопросов с братьями, договорились?

— Я попробую, если они исправятся.

Маленькая деревушка Кернозя была местом, забытым людьми и Богом, у которого не было будущего. Жизнь здесь текла медленно, будто нехотя. В центре поселения находилась базарная площадь, где по утрам был слышен шум и гам торговцев, а в остальное время она стояла пустой, покрытая пылью и местами заросшая травой. Столетние липы стояли стражами по краям площади, их кроны создавали полумрак, под которым часто сидели старики, обсуждая новости и выдумывая байки о местных событиях.

Каменные дома, окружавшие площадь, не выдерживали испытания временем. Облупившаяся краска на стенах, трещины на фасадах и покосившиеся крыши говорили о том, что всё здесь приходит в упадок.

Когда-то жизнь била ключом в этих местах, а теперь все кажется унылым и серым. Среди старых домов бросались в глаза несколько новостроек с яркими красными крышами. Среди старых домов они выглядели как попытка вдохнуть новую жизнь в эту разваливающуюся деревню.

Над всем этим возвышался каменный костёл с остроконечной башней, устремлённой в небо. Сложенный из тёмных камней, он был молчаливым свидетелем бесконечной смены времён. Иногда его колокол нарушал тишину, громом разрывая скучную повседневность, и тогда жители выходили на улицы, слушая его монотонный звук.

— Слышишь, Марыся, — говорил отец, указывая на башню костёла. — Когда этот колокол звенит, он напоминает о том, что жизнь продолжается.