В твоих руках

Все началось в Гермополе.

Множество раз Эва слышала, что перед смертью вся жизнь проносится перед глазами. Потому сейчас она надеялась увидеть вновь первый его взгляд, первую улыбку, первый поцелуй и тысячи следующих за ним, их первую ночь у пруда, следы его пальцев на своей коже, каплю пота, стекающую по его шее, нетерпение на его лице, бесконечную нежность в любимых глазах.

Но она не видела ничего. Лишь ветер в волосах шептал будто его голосом: «Любовь моя. Теперь мы всегда будем вместе.»

Гермополь, Древний Египет. 321 год до Н.Э.

Компания молодых черномагов наблюдала за наставником, допивающим второй подряд кувшин хека. Реммао был сам не свой с тех пор, как пришли вести из Фив. Весь Гермополь уж третий день к ряду гудит о том, что Верховный эпистат положил конец страшной хвори, выследил и отрубил голову подлой змее. Старший черномаг по имени Саамон спел свою последнюю песнь, и болезнь отступала. Ни один человек не заразился со дня казни, а заболевшие чудом шли на поправку. На полях вновь всходили посевы, перестал гибнуть скот. Народ славил отмеченного богами охотника, вознося за него молитвы и поднимая чаши в его честь.

Реммао же радостным вовсе не выглядел. Он отменил все заказы, забросил обучение. С каждым днем он все больше походил на собственную тень. Даже Рэймсс не знал, в чем причина такой перемены в его старшем брате.

Так прошла неделя. Каждый день Реммао проводил в молчаливых думах, опустошая кувшин за кувшином. Каждый день оплакивал будущее, к которому шел столько лет, которому теперь не суждено было сбыться. На дне очередной чаши все же нашел для себя решение. На свежую голову поутру он сел за папирус и принялся писать письмо фараону, предлагая свою верность и службу.

По указу Менеса II, на черномагов много лет ведется жестокая охота. Заниматься темной магией дозволено лишь признанным жрецам, преданно служащим наместнику бога. Скрываться в тени и влачить жалкое существование в страхе Реммао устал, да и не за чем теперь это. Раз судьба спутала его карты, он нарисует новые.

В ожидании тянулись долгие дни и недели, пока наконец не разнеслась молва — отряд Верховного эпистата приближается к храму Тота.

Реммао выглядел довольным, будто был в предвкушении чего-то. Эвтида наблюдала за сменой его эмоций издали, раздумывая, стоит ли рассказать о страшном предчувствии. Сегодня во сне ей явился Анубис. Разве могут такие, как она, видеть сны? Это предвестие смерти, страшных событий, и прямо перед визитом главного охотника на шезму. В такие совпадения совсем не верилось.

— Силишься во мне дыру проделать? — наставник, давно заметивший ее взгляд, обернулся. — Ну, говори.

— Переживаю просто. К добру ли, что охотники здесь вот-вот окажутся?

Реммао проигнорировал ее вопрос:

— Эпистату не попадайся, держись тише воды. И глаза так не закатывай, не то он тебе их навсегда прикроет. — надменный вид Эвтиды часто раздражал Рема, сейчас же ее строптивость могла подкинуть настоящих проблем.

— Не беспокойся об этом. С чего мне к нему лезть?

— Приблизиться достаточно, чтоб он все о тебе понял. Чутье у него, и реки нашей крови на руках. Увижу возле него — сам удавлю, услышала?

Их внимание привлек шум во дворе у храма. Эва и Реммао подошли к балюстраде ближе, с интересом смотря на прибывший кортеж Верховного эпистата. Лошади, богатые красивые колесницы, одна из которых выделялась особенно, была больше прочих. Из нее вышел мужчина в светлой накидке. Ростом он был на голову выше любого известного Эве человека, широкий в плечах, источающий силу. Из-под капюшона виднелись белые волосы, будто он без них недостаточно отличался от всех вокруг. Отчего-то хотелось его рассмотреть, увидеть его глаза. Словно услышав ее мысли, мужчина обернулся и встретился с ней взглядом. Что-то перевернулось внутри.

— Иди к себе. По храму не шляться. Чтоб до утра я вас не видел! — бросив предупреждающий взгляд на ученицу, Реммао отправился встречать прибывших охотников.

— Больно надо. — буркнув себе под нос, Эва в последний раз обернулась на загадочного человека и направилась в покои.

Сон никак не шел, отгоняемый назойливыми рассуждениями. Как все не вовремя.. Отчаявшись ждать помощи от наставника, они сами нашли заказ по онейромантии за его спиной, договорились идти втроем. Рэймсс, хоть и был некромантом, согласился сопровождать подруг, чтоб спокойнее было. Но о каком спокойствии может идти речь, когда город заполонили охотники?

И отменить все теперь едва ли получится. Люди покрывают черномагов лишь до тех пор, пока они им полезны. Откажись они выполнить заказ — вмиг сдадут эпистату за награду, а то и просто из вредности.

В душной комнате от мыслей некуда было деться, и Эва неслышно, чтобы не разбудить Дию, вышла на улицу. В храмовом дворе было тихо и пусто. Глубокой ночью здесь никого не встретишь, потому о наряде Эва не заботилась, стоя сейчас в полупрозрачном ночном одеянии. От стены вдруг отделилась тень.

— Дурное время выбрала для прогулок, Неферут.

Она едва не подскочила на месте, страх волной прокатился по телу.

— Господин?

Беловолосый мужчина, которого она с интересом рассматривала сегодня, медленным шагом подошел ближе. Взгляд невольно скользил по его телу, повсеместно натыкаясь на шрамы. Напряженные мышцы, невероятно светлая кожа, татуировки на пальцах — символы фараонской власти.

— Как зовут? — строгий голос вернул взгляд Эвы на его лицо.

— Эвтида.

— «Дарующая жизнь», значит. — произнес вдумчиво. — На лекаря учишься?

— Письму обучаюсь, дальше как наставник направит.

— Родители тебя в храм пристроили?

— Нет у меня никого.. Сама.