Валашский князь

Это странное незнакомое чувство.

Нилюфер — молодая девушка, ей всего семнадцать лет. Она племянница султана Мурада, дочь Айше-хатун и венецианского дожа. Отец рано умер, и девушка почти ничего не помнит о нём. Несмотря на происхождение, Нилюфер — добрая, отзывчивая девушка, не делит людей на классы и ко всем относится с уважением. Честная, искренняя и наивная. Терпеть не может лгунов и лицемеров, высокомерных и злых людей. Пара из её недостатков, как считают воспитатели и родные, это излишняя мечтательность и несоблюдение дворцовых манер. Конечно же, Нилюфер вежлива с окружающими, но в некоторых ситуациях просто не может сдержать язык за зубами. Так бывает, например, когда гарем собирается на танцы, а если слышит, что какая-нибудь змея науськивает гадости про другую девушку, племянница султана не сдержится и сделает замечание, подаст его под соусом критики этой же гадюки. За это часто получает и выслушивает замечания. Если бы семью султана можно было наказать, Нилюфер давно побили палками за такое поведение. Девушка это знает и даже тогда бы делала замечание местным оторвам, потому что кто, если не она?

У неё нет друзей как таковых, очень сложно дружить с царскими (выродками) отроками, но среди них есть приятели, в основном это дети наложниц. Но Нилюфер не одинока, она очень любит свою няню Дайе-хатун, к тому же у неё есть целая библиотека книг, девушка очень начитанная и образованная, а больше всего ей нравятся зарубежные рассказы о путешествиях и любви, которые попадают во дворец. За это она тоже получает, ведь «не пристало девушке читать такие неугодные книжки. Угодно заниматься вышивкой и чтением Корана». Иногда невинные повести о любви рвались и сжигались на глазах у юной хатун, отчего она ночами плакала в подушку и всё больше разочаровывалась в жизни. Но, будучи мечтательной, она всё же надеялась, что однажды встретит свою настоящую любовь и ей позволят выйти замуж по любви. Что же касается внешности, она миниатюрная девушка, ростом около ста шестидесяти сантиметров. Её османская внешность разбавилась венецианскими корнями: у девушки серо-голубые глаза и более прямые, но всё же тёмные волосы, чем у других османок, а также чуть светлее кожа.

Жизнь Нилюфер была довольно необычной, исходя из её происхождения, но ничего не предвещало беды, пока во дворец султана не приехал господарь Валахии по имени Влад Басараб III, ещё совсем молодой, двадцати лет, парень, который уже вступил в ряды правителей своих земель. Мурад II по окончании хорошей службы отпустил его на родину, однако не без своего участия. Влад с четырнадцати лет рос под османским крылом, как и его младший брат Раду. Его несломленный дух и сила воли так сильно укрепились в нем, что вся империя восхищалась, разум был чист, но не открыт.

Влад был скрытным, не очень общительным, немногословным, но доброта в его сердце была несокрушима к другим, в нём было много сострадания, потерь и надежд. Казалось, что тучи над ним так и будут всю жизнь в сопровождении. Отец Влада, который погиб от рук озлобленных бояр, навсегда остался в его сердце и отзывался теплотой в воспоминаниях. Влад обожал проводить время в библиотеке за чтением книг, он считал, что это убежище, его мир, в котором он мог найти спокойствие, любовь, умиротворение и полностью забыться. Он был начитан, умён, образован и политически подкован, научился владеть мечом через множество физической, а также моральной боли. Сердце его — камень, зачем его кому-то вверять? Если его могут разбить или того хуже, кого-то потерять. Ну уж нет. Влад был из семьи аристократов, порядочных людей. Этикет выдавал его, но не на поле боя, где каждый сам за себя. Друзей толком и не было, да и зачем они нужны, всё равно рано или поздно потеряешь. Но был среди всех лишь один, кто вызывал в нём тревогу за его смертную жизнь. Влад был храбрым и смелым, в какой-то степени грубым, тяжёлым, но изящным в своём роде. Внешность его была довольно простой, в меру симпатичный и очень высокий, сто девяносто один сантиметр. «Да куда же ты, лоб, так вытянулся?» — сказал себе однажды Влад, темноволосый, с голубыми глазами и что ни на есть бледной кожей, а волосы почти касались плеч.

И вот в обычный летний день Нилюфер проснулась от ласкового зова своей наставницы, привела себя в порядок и оделась. Дайе-хатун помогла девушке надеть платье и зашнуровать его, после чего стала осторожно и заботливо укладывать волосы, создавая легкие волны.

— Госпожа, учитель ваш по чтению Корана ругается, говорит, вы невнимательны на уроке, пригрозил султану Мураду рассказать.

— Дайе-хатун, ну не могу я слушать эфенди. Он говорит одно и то же: то должна, это должна.

— Госпожа, ну как же. Все должны знать Коран и соблюдать заповеди.

Сказала хором с женщиной Нилюфер:

— Пророка Мухаммеда. Знаю-знаю! — мечтательно посмотрела она в окно. — Ах, если бы он почитал мне о приключениях. Или о других странах.

Дайе-хатун вздохнула, покачивая головой.

— Вы знаете, что я скажу, госпожа. Читать можно только то, что в дворцовой библиотеке.

В комнате, залитой мягким светом утреннего солнца, девушка поднялась со своего стула. В руках она бережно держала изящную баночку, наполненную ароматическим маслом с нежным благоуханием жасмина. Аккуратно нанося масло на запястья и шею, Нилюфер словно облачалась в ауру утончённого аромата. Повернувшись к женщине, стоящей напротив, девушка искренне улыбнулась, хотя в глазах таилось нечто большее, чем просто радость.

— Знаю, Дайе-хатун, — тяжело вздыхая, она повернулась к женщине. — Я пойду на занятия.

Дайе-хатун ничего не оставалось, как отпустить её. Довольно улыбнувшись, она протянула ей тетрадь, чернильницу и кисти.

— Будьте старательны, госпожа.

Нилюфер кивнула, улыбнулась Дайе и покинула свои покои, направившись в другое крыло дворца. Как раз в это время Влад прогуливался недалеко от школы, в которой когда-то учился, вспоминая былые времена своего тяжёлого детства. «Опять я здесь», — думалось в голове, а мысли то и дело разные крутились, как бы поскорее уехать обратно. Томное ожидание султана Мурада очень тянулось, сдавливало область лба, отзываясь нервозностью и лёгким гневом. «Ну ничего, сейчас дождусь, всё закончим, и как будто меня здесь снова не бывало». Он крутился возле картин в зале, как ни странно, людей почти не было, видимо, уроки отложили, а может, начнутся позже. «Кто их знает, нынешние порядки». Но картины поистине были хороши, одна из них привлекла больше внимания, хотя Влад уже отвык видеть, как красивы здания в Эдирне, и всё бы ничего, если бы не все эти проблемы. Вокруг него было довольно тихо, но через время залу начали наполнять люди, а он всё стоял и разглядывал полотно, и рука невольно потянулась к нему, очерчивая изящный силуэт зимних гор. Началась небольшая суета, и Влад, стало быть, уже собирался покинуть залу.