Вечная история

Глава 7

В тот день Рони задержалась после школы у Синти и возвращалась домой хмурая и недовольная. Погода испортилась.
Неожиданно у самого порога лета вдруг налетел промозглый ветер, приволок с собой неповоротливые темные тучи, закрыв солнце, и город погрузился в какое-то сюрреалистическое подобие зеленой осени. Бриг был занят, а Синти так утомила своей болтовней, что от хорошего настроения, отмеренного на этот вечер, ничего не осталось.
Едва прикрыв за собой входную дверь, Рони поняла, что в доме что-то не так – уже в холле звенело напряжением.
Отец не появился из комнат, чтобы встретить дочь, даже не ответил на громкое приветствие. Запах! Девушка почувствовала горьковатый запах успокоительных.
Обронив на пол школьную сумку, она прошла в гостиную.
– Что-то случилось, пап? Что с мамой?
Суровый обвинительный взгляд отца лишь укрепил подозрения – надвигался неприятный разговор. Что стало известно родителям?
– Мама ждет тебя у себя в комнате, – сухо бросил мистер Таймер, демонстративно возвращаясь к чтению газеты.
Девушка прошла в малую гостиную, служившую для миссис Таймер местом отдыха и занятий рукоделием. Линда сидела в кресле у маленького столика, и по её красным глазам было видно, что она плакала, а рядом с ней лежала книга. Да какая!
Рони ужаснулась, узнав переплет – издание особое, гораздо толще и откровеннее тонкой книжечки, что когда-то оставила дочери миссис Таймер.
Книга на столе была не для ознакомления подростков, а для тех, кто уже уверенно вступил во взрослую жизнь и об отношении полов был далеко не ханжеского мнения.
«Воробышек, я за тебя болею...» – вспомнились слова Брига при последнем скандале в доме. Они сейчас пригодятся.
Удивительно, но Рони не чувствовала себя виноватой. Совершенно.
Ей было неловко, да. Она была смущена. Но стыда не испытывала. Совсем.
Разозлилась.
От того, что мама рылась в её вещах, заглядывая в шкафы в ее комнате, копалась в ящиках в поиске потайных мест. Значит, наверняка нашла еще и таблетки. А вон и они – серебряная полоска едва торчала из-под книжки.
Похоже, их приготовили использовать серьезной уликой чуть позже.

Случившийся разговор оставил в памяти Таймер рану, которая со временем, конечно, затянется, но превратится в безобразный шрам.
Мама старалась вызвать в дочери чувство стыда. Когда это не получилось, попыталась просто унизить. А Рони чувствовала, как между ними растет невидимая пропасть. Брешь была всегда, нанесенная отчужденностью родителей, их стремлением насаждать строгие правила, но в сумеречной комнате, под аккомпанемент тяжелого дождя за окном, пропасть увеличивалась – еще чуть-чуть, и станет видной глазу.
Вместо смущения Рони испытывала раздражение и жгучее желание сделать больно матери, которая… Которая, кажется, никогда в жизни не была по-женски счастлива? Разве ханжество и брезгливость, разве непонимание Линды не от того, что ей самой не знакомо настоящее влечение и радость чувствовать себя желанной?
Подобная мысль поразила, ненадолго остудив девичий гнев, но потом Рони безжалостно ударила в открывшееся догадкой больное место – обвинив, упрекнув, надсмеявшись! И не слыша возгласов матери, игнорируя приказы отца, она выскочила на улицу под дождь, без плаща и зонта, в домашних тапочках. Ей необходимо было увидеть Брига.
В карманах нашлось всего несколько монет, и сначала девушка поехала в бар, где они бывали с тремя Ка. Клайд и Кит встретили её удивлением и радостью, но где находится Дартон, они не знали.
– Кажется, его нет в городе, – предположил Кит. – Оставайся пока с нами, потом что-нибудь придумаем, если не захочешь возвращаться домой.
Рони отказалась.
Она надеялась, что ребята ошиблись, и Бриг окажется в Кроличьей норе или вернется чуть позже, поэтому, вздрагивая от резких звуков и опасливо поглядывая на редких прохожих, девушка добралась до серой высотки. Она давно догадалась, кто на самом деле снимал небольшую квартиру-студию. Бриг наврал и, похоже, не собирался признаваться, а Рони не расспрашивала, зная, что он начнет выкручиваться, и ей будет неприятно на это смотреть. Сама виновата.
Нелестно отозвалась и о районе, и о самой квартире, попав сюда в первый раз. Какая же она была глупая! В тесной Кроличьей норе, вместе с Бригом, Рони чувствовала себя лучше, чем в просторном, богато обставленном доме Таймеров.
Промокнув насквозь по дороге, девушка просидела под дверью квартиры всю ночь. Она боялась находиться одна на лестничной площадке, еще больше – выйти на безлюдные улицы. Пожалела, что не осталась в баре с Китом и Клайдом, и, слушая напряженный стук зубов от холодной дрожи, ждала наступления утра, чтобы вернуться домой. Родители наверняка сходят с ума от волнения и страха. Ищут дочь. Рони даже испытала чувство вины, особенно перед мамой, но пока ничего не могла изменить.
Когда за окном рассвело, девушка направилась к автобусной остановке. По пути ей стало плохо, она упала на асфальт под ноги прохожим и, с трудом удерживая связь с реальностью, повторяла склонившимся над ней незнакомым людям:
– Бриг… Рони Таймер. Бриг.
Как подъехала скорая помощь и дорогу в больницу она не запомнила, перед глазами опустилась густая пелена тумана, звуки раздавались издалека и бессвязными едва достигали ушей. Когда наступило резкое просветление, Рони увидела над собой медсестру, трубки капельницы, после чего снова окунулась в густой туман. Пришла в себя лишь следующим утром.
Открыла глаза, привыкая к свету, и отметила небольшую слабость во всем теле и легкую тошноту, но без боли. У кровати сидела мама.
Лицо миссис Таймер выдавало бессонную ночь и долгие часы переживаний, но выглядела она, как всегда, спокойной и собранной.
Увидев, что дочь пришла в себя, Линда вскочила со стула, сдержав порыв, села обратно и, мягко улыбнувшись, положила руку на плечо Рони.
– Все хорошо. Теперь все будет хорошо. Как же ты нас напугала.
– Бриг приходил? – Девушка удивилась слабости своего голоса. Что с ней случилось?
– Ты в больнице уже второй день, но к вечеру или самое позднее завтра утром мы заберем тебя домой.
– Мама, я спросила про Брига.
– У тебя была очень высокая температура, обезвоживание, ты потеряла сознание. Врачи говорят, что это реакция ослабленного организма на сильную инфекцию. Ослабленного! – Линда особенно выделила последнее слово.
– Мама?
– Тебя ждет постельный режим, правильное питание, витамины.
– Мама! – Рони попыталась приподняться на локтях.
– Нет, – недовольно поморщилась миссис Таймер, – парень по имени Бриг не приходил и тебя не искал.
Девушка прикрыла глаза, которые вдруг горько защипало.
На следующий день ее забрали из больницы, и она вернулась домой, где ничего не изменилось с того вечера, как Рони убежала под проливной дождь. Везде царил идеальный порядок, родители проявляли заботу, но, как обычно, – очень сдержанно, и старались вести себя так, будто ничего не случилось. Ни очередной скандал, ни побег дочери, вынудивший их звонить в полицию, ни болезнь, уложившая Рони в больницу, не нарушили размеренного распорядка жизни.
Девушка знала, что о ней беспокоились, мама иногда плакала и пила успокоительные капли, но внимание и волнение родителей скрывались за привычными условностями и строгим воспитанием, и, похоже, это неизменно. В своей комнате, одна, Рони как никогда чувствовала себя чужой в собственном доме.