Вечная история

Ч2, глава 4

Всю дорогу в такси Рони проревела, напугав глухими рыданиями таксиста - тот стал предлагать отвести пассажирку в больницу или к родным. Она отказалась, а добравшись домой, долго стояла под душем, ища успокоение в струях горячей воды.
Выйдя в комнату, поняла, что никого не хочет видеть, и ей не с кем поделиться тем, что случилось. К счастью будет легко избежать лишних вопросов. Никто не видел, куда и с кем она отправилась завершать девичник, значит, можно выдумать что угодно, списав на полубессознательное от выпитого и пережитого состояние. Не хотелось звонить даже Дейзи.
Подруга сразу же заподозрит неладное и начнет защищать Криса.
Джастина того хуже – еще вспомнит старую песню о Вечной истории и начнет защищать Брига. Нет уж, тетке Рони точно еще долго не расскажет о чудесном воскрешении мужа. Пусть романтическая красавица с четырьмя собачками по-прежнему верит в сказки. Когда-то Джастина была очарована этим Ромео и примется снова ваять из племянницы Джульетту. А Рони не нуждалась ни в чьих советах.
Тем более не ждала обсуждений своей личной жизни.
Самой бы в ней разобраться! Найти оправдание свершенным проступкам и примирится с тем, что изменила Крису – и это накануне свадьбы! И после громких рассуждений о доверии!
Жениху Таймер написала первым – о том, как сильно пострадала от энтузиазма своих подруг и нуждается теперь в отдыхе до понедельника. Около правдивая формулировка позволила заключить с самой собой плохой мир.
Все остальные желающие увидеться или поговорить подождут пару дней, а позже услышат, что Рони провела выходные с женихом. Дейзи, конечно, обидится.
Но ничего, Ре отходчива, и подруги быстро помирятся.
Куда прятаться от знакомых и желательно от самой себя, Рони тоже уже придумала – она отправится на побережье. Три часа дороги, ночь в каком-нибудь маленьком пансионе, прогулки вдоль серого, холодного моря, день, проведенный в одиночестве под крики чаек – благотворно влияют на растревоженные умы. Этого должно хватить, чтобы привести в порядок чувства и мысли, и вернуться в воскресенье вечером к привычной жизни.
Из сумки торчал свалявшийся фиолетовый парик и нечто белое.
Сумасшествие! Рони отказывалась верить в то, что не ошиблась, но вытащила на свет доказательством собственного безумия футболку Брига. Да, да!
Ту самую, что висела на стуле, пропитанную его запахом.
Висела очень близко от того места, где на полу валялся сиреневый парик.
Какая же она дура. Дура. Дура! Таймер схватила футболку, скомкала в большой шар и подбежала к мусорке. Понюхала напоследок – тело немедленно отреагировало во всех положенных местах. Это было неправильно. Неверно. Зачем, как какая-то девчонка-фетишистка, красть у мужчины, которого изгонешь из своей жизни, одежду?
Доказательство душевного нездоровья переместилось в маленький чемодан и спряталось среди вещей для кратковременного бегства на море. Через час машина Рони Таймер уже спешила прочь от равнодушно-суетливого города.

* * *
Разбив руку до состояния, когда игнорировать боль стало невозможно, Бриг занялся самолечением, потом выпил свежий кофе и заказал билет на вечерний самолет.
Рони приняла решение, и он не имел больше права заставлять ее что-либо менять. Пришло время собирать вещи и побыстрее убраться из этого города навсегда.
Как будет справляться с потерей, он не знал, но сейчас главное - уехать, потому что Брига тянуло к Рони, как бездомного пса, заждавшегося возвращения хозяина. Он бы и уехал. Если бы не футболка, которую не смог найти, хотя хорошо помнил, что отправляясь утром на кухню, подобрал раскиданные по всему полу вещи и положил на стул. В том числе футболку.
Шальная мысль сверкнула робким солнечным лучиком и пробудила тонкую надежду, превращаясь в почти уверенность, пока Бриг обыскивал съемную квартиру, когда не обнаружил пропажу. Эта почти уверенность подарила последний шанс – безумный! Наполнив счастливым беспокойством и потребностью побыстрее найти Рони.
Дантон представлял, как прижмет ее к сердцу и будет держать - сколько бы ни сопротивлялась и не делала вид, что хочет прогнать. Подхватит на руки и выкрадет у нее самой – не слыша возражений, потому что Рони наверняка снова примется доказывать, что лучше сохранить все как есть и ничего не менять. Куда нести и где прятать самую драгоценную в его жизни ношу, он придумает потом. Куда-нибудь. Туда, где ничто не напоминает о годах разлуки. Где можно без оглядки на других заново познавать узнавать друг друга.
Но Рони не оказалось дома.
Ни днем. Ни вечером.
Ни следующим днем.
По мере того, как воскресенье истекало сквозь асфальт мостовых, надежда, что получится уговорить жену не расторгать брак, становилась все более призрачной. Во время танца в клубе Рони боролась с собой - отталкивала одной рукой, хватала другой, но окончательным ее решением стало прогнать Брига прочь.
Несмотря на неутешительные выводы, Дантон все равно не мог уехать, не встретившись с Рони Таймер еще один, самый важный, пусть даже последний раз. Для чего сотрудник, которого годами было не выгнать в отпуск, вызвонил в конце выходных своего начальника и, выслушав недовольное ворчание, получил от Дулита разрешение на дополнительный свободный день.
Чтобы не столкнуться с Рони в компании блистательного жениха, что, скорее всего, вызовет неадекватные реакции у всех троих и выльется в отвратительную сцену, Бриг оставил попытки дозвониться на отключенный телефон и уехал от дома Таймер.
Он лучше появится в офисе.
Букет цветов и несколько комплиментов улыбчивой секретарше помогут найти место в насыщенном графике старшего юриста.
Пока не поставлена подпись, у Брига был есть шанс.

* * *
Безразличное море, прохладный ветер и истошные крики чаек свершили чудо и, усмирив бурю эмоций, помогли принять важные решения. Оставалось только набраться сил, чтобы сделать все как надо и не позволить сомнениям просочиться в сердце.
Рони позволила себе в субботу вечером вымочить футболку Брига в слезах, вспоминая «Парфюмера» Зюскинда, и жалея, что не в состоянии прибить почти бывшего мужа, сотворив экстракт из его запаха, чтобы хранить для серых и промозглых дней. Вот ведь снова фетишистские мысли! Еще вдобавок – садистские.
Утром в воскресенье она безжалостно выбросила футболку в мусорный бак.
После спонтанного воровства чужой поношенной одежды Таймер ни в чем больше не была уверена, особенно в своем ментальном здоровье, поэтому выбрала она самый большой, самый высокий бак, стоявший на видном месте, надеясь исключить случайное возвращение футболки в чемодан. Картина самой себя, висящей на краю мусорного контейнера, головой в отходах, показалась надежным препятствием для морального падения юриста солидной фирмы. Решительным жестом Рони подписала приговор первому замужеству. Поставила не желавшую ставиться жирную точку в повествовании, затянувшемся на долгие десять лет.
У Вечных историй не бывает счастливых концов.
Но если документы до сих пор не подписаны, значит, точка снова превращается в многоточие? В запятую?
Она отогнала провокационные мысли - нет уж, точка! И оставшееся время планировала последнюю неделю перед свадьбой, обдумывая, все ли учтено, перебирала мелочи и детали торжества, требующие дополнительного внимания. Когда бархатным воскресным вечером Рони Таймер возвращалась домой, путь в самое счастливое в ее жизни замужество выглядел надежным и усыпанным лепестками голландских роз.
Первые ветви и булыжники попались под ноги, когда на телефоне между звонками подруг обнаружилась уйма вызовов с незнакомого номера. Сердце предательски сжалось, не оставляя сомнений, от кого они. Сообщение соседки о подозрительном, хоть и очень обаятельном мужчине, разве что не разбившем палатку и не запалившем костер возле дома Таймер, лишь укрепили догадки.
«И чего ты ждала? Что Бриг не заметит пропажи? Не догадается, куда делась футболка? – корила себя Рони. – Стыд-то какой». Вот об этом своем безумном поступке она точно никому не расскажет, даже Дейзи. Зачем открывать подруге безграничный простор для фантазии?
Ре может быть безжалостной.
Об измене Крису накануне свадьбы тоже следует пока промолчать – никакие пожарные не затушат пламя стыда, пока Дейзи проявляет снисхождение и понимание.
При этом виноватой Тамер себя почему-то не чувствовала. Ей было совестно перед подругой, но по отношению к Крису она легко справлялась с душевным неудобством. Словно тот факт, что провела ночь с еще законным мужем, делал пострадавшим Брига, а не жениха для второго замужества.
На всякий случай Рони приготовилась к тому, что понедельник будет тяжелым. Крис обещал появиться к концу рабочего дня, чтобы вместе поехать к распорядителю торжества. Сначала, когда только зашли разговоры о свадьбе, Рони противилась большому количеству гостей, но позже ради жениха смирилась. Для карьеры Ламберта это было важно и соответствовало статусу. Среди приглашенных значилось немало известных в городе людей – представители мэрии, важных политических партий. Сложно не разволноваться у всех на виду – поэтому распорядитель настоял на небольшой репетиции для молодоженов и свидетелей. Путь к алтарю, кто и какие слова скажет – их требовалось немного, но все очень важные. И важно было знать, чего ждать.
Уж точно ничего общего со свадьбой Рони в восемнадцать лет.