Вечная зима

Глава 3

София пришла в себя лишь через несколько дней, и лекарь незамедлительно позвал Ингу. Закончив свои дела, она навестила Софию и лично рассказала ей об её состоянии и о последних событиях, произошедших в Воино. “Ты выжила в поистине нечеловеческих условиях, дорогая моя София, - молвила она, натужно приправляя голос фальшивой грустью, - однако ноги твои промерзли крепко, отчего ходить ты, вероятно, больше не сможешь”. София кивнула и попыталась пошевелить пальцами ног, но те остались недвижимы. Скорбь охватила её сердце, но ещё большая скорбь пришла к ней с вестью об исчезновении Януша. Инга сказала, что знала о походе к Лешему. Белослав заблаговременно предупредил её об этом и просил позаботиться о Януше. И когда она пришла в избу, то не обнаружила Януша в кровати. Поиски в окрестностях Воино так же не принесли результатов. Вскоре Януш вернулся в селение и слезно умолял Ингу отправить за его матерью мужей, ибо сам он не смог её отыскать. На юго-восток были посланы пятеро мужей, однако никто из них не вернулся. Больше Инга никого на поиски не посылала. Полный печали Януш заперся в избе, отказываясь говорить как с самой Ингой, так и с любым взрослым. Исключение составляли лишь местные дети. Сколько их не расспрашивали о Януше, а те не проронили ни единого слова, обуславливая свое молчание кровным обещанием, данным Янушу. Через несколько дней Инга решилась отправить несколько добровольцев на запад, к реке. Именно они и принесли едва живую Софию, а вместе с ней и выжившего Акамира. 

Завидев свою горячо любимую матушку, Януш выскочил из избы и сломя голову бросился к ней, роняя слезы радости. К Софии его не пустили, сославшись на ее крайне тяжелое состояние. Переполненный страданием ребенок остался сидеть на крыльце. Акамир же строго отказался от помощи, посоветовав всем лекарям селения бросить свои силы на спасение бедной Софии. Сам воин тяжело присел рядом с Янушем и, глубоко вздохнув, попытался сказать что-то. Но все слова его остались комком в горле, созданным запачканной совестью. Януш вдруг вскочил с места и разразился грозными словами:

-И почему же вы здесь?! Почему вы не погибли, как мой отец? Почему не погибаете, как моя мама?! Вы на стороне волколаков, да? Вы на их стороне? Вы в одиночку добрались до селения, преодолев снежные моря, так почему же вы не смогли спасти моего отца?! 

-Я, - заикнулся Акамир. - Мои попытки спасти твоего отца и всех своих доблестных воинов оказались тщетными. Судьба не позволила мне умереть. Она подавила мою волю пожертвовать собой, ради них. Прости меня, дорогой Януш, сын смелого и храброго Добромира. Жизнь – мой рок. 

-Да что вы заладили о жизни! – гневался Януш. – Не говорите больше ни слова! Лидер из вас, как воин из дряхлого старика! Ненавижу вас! Ненавижу!

-Прости меня, - Акамир опустился на колени и склонил голову. – Ради всех существующих и существовавших богов…прости меня, дорогой Януш. 

-Не прощу я вас! Никогда и ни за что не прощу! – надрывал глотку ребенок, после чего толкнул Акамира, однако своим же действием был отброшен назад. Пылкая грудь воина даже не шелохнулась. Разгневанное дитя заперлось в своем доме и ещё долго рыдало. Слезы Януша были так пронзительны и горестны, что сам Акамир проявил чуткость и пустил слезу, которую никогда бы прежде не подпустил к себе. Адела крепко стиснула мужа в своих объятиях, но не разделила его скорби, сказав лишь, что он сделал достаточно для Вержавска и воинов его. Однако Конрад, сын их, не стал открыто радоваться прибытию Акмира. Кроткий и весьма чувствительный Конрад не любил жесткого и аскетичного отца. Акамир воспитывал в нем воина, однако мальчишка совсем не тяготел к этому пути. Мать и вовсе не вмешивалась в их отношения, но безмолвие её было несомненным принятием стороны Акамира. Несмотря на все эти трудности, Конрад очень любил отца, хотя порой избегал его, дабы не нарваться на упреки в отсутствии воинского духа. 

Конрад отправился к Янушу, с которым здорово сдружился за время пребывания в Воино. Они проговорили чуть ли не до самой ночи, обсуждая возвращение Софии и Акамира, погибель Добромира, нападение волколаков и даже сошлись в недовольстве устройством Воина и в частности Ингой. У слишком она была легкомысленна и беспечна, а при нашествии волколаков она бы явно бежала из селения чуть ли не первой. А воины здешние – вовсе не воины, а их подобие. Да они ведь все здесь помрут, столкнувшись даже с одним волколаком. 

Ближе к утру Януш вдруг предложил Конраду идею безумную, но, по его мнению, единственно правильную в данной ситуации. 

-Уж не могу я боле здесь оставаться, дорогой Конрад, - говорил Януш. – А ведь может нам действительно стоит отправиться в наши земли и основать там свое селение? Мы восстановим Вержавск и восстановим наше житие. Мы привлечем всех местных детей, и они пойдут за нами на запад. Мы обучим их сражению, обучим выживанию. Мы создадим армию, способную сокрушить волколаков и тем самым не позволим эпохе Заката подойти к концу! 

-Сладко же ты все сказал, мой друг Януш, - мечтательно протянул Конрад. – Однако же, как мы увлечем за собой кого-либо? Коренные селяне навряд ли согласятся променять чистоту на грязь. 

-Они стремятся к свободе от родительского наставления, - воодушевленно продолжал Януш, - и мы дадим её им. Они отправятся с нами, Конрад. Мы докажем отцу твоему, что мы можем быть лучшими лидерами, нежели он. Никто из нас не падет. Никто не будет голодать. Все мы будем единым целым, и наше единство сокрушит зло, пришедшее с севера. Это наш долг, Конрад. 

-Ты поведешь нас, Януш, - склонился вдруг Конрад. – Ты будешь моим лидером, а я твоим самым близким советником. И вместе мы станем великим сочетанием силы и разума, которое расколотит звериную армию. 

-Так тому и быть, мой брат Конрад. 

За окном светало. Януш распорядился созвать всех детей селение на ночую встречу в его избе. Конрад беспрекословно исполнил это поручение и, более того, узнал о том, что на юге Зеркальная река мельчала. На встречу пришли многие. Дети, юноши и девушки тайком стекались к месту сбора. Многим, включая Конрада, пришлось нелегко при побеге. По прибытию в Воино Акамира мучила бессонница, отчего он всю ночь слонялся по избе, не находя себе места. И все же Конраду удалось незаметно улизнуть. Некоторые дети были пойманы родителями, некоторых заметили на улице, однако никто из них не выдал своих намерений. Кому не давалась ложь, тот просто отмалчивался, а кому давалась - рассказывали заготовленную сказку, не поверить в которую можно было с большим трудом. Януш давно подметил, что местные дети достаточно искусны во лжи.