Вечно молодой вечно пьяный

Гулять так гулять ! Бухать так бухать! Топить так топить!

О да! Наконец-то, конец этого ада!
В нашем универе работает настоящий дьявол, который ненавидит всё и вся.
И вот, наконец-то бог услышал наши молитвы! Пары черта рогатого и усато- бородатого закончились.

И именно это сие великое событие мы сейчас активненько так отмечаем.

Музон на всю, море алкоголя и крутая компания, что ещё для счастья надо?
Правильно, приключений.
Вот за ними мы сейчас и направляемся!

— Я свободен… — горланил на всю Славян.
 

Славян — мой хороший друган и по совместительству одногруппник.

— От этого исчадия ада! Я свободен! — орал друг, со счастливым выражением лица и бутылкой вискаря.

— Егор, бля, братан, я не верю! Мы живы! — все никак не успокаивался друг.

— Не зря в церковь ходил и молился. — пьяно ответил я.

— Чё, серьезно? — удивился друг.

— Ага, недавно пришлось идти с бабушкой. У нее святая вода кончилась. — ответил я, вспоминая лицо батюшки, когда он увидел сколько воды мы выносили.

— Ахереть! Друг, ты мой герой! — сказал Славян и протянул мне бутылку, легонько стукнув своей бутылкой о его, я хлебнул виски.

— Славян, Егор, стойте вы, дебилы длинноногие, блять! — орал нам наш друг Костян.

— Иди ты в жопу! — ответил Слава.

— Не, без тебя не пойду. — ответил Костя, и поравнявшись с нами, забрал у меня бутылку.

Забрав свой виски обратно, пока этот алконавт все не выжрал, мы направились дальше.
А шли мы собственно на речку.

И вот, идём мы значит, песни матерные и не матерные тоже орем, и тут меня осенило.

— Пацаны, это же тут дача черта нашего! — сказал я, уже мечтая скорее добраться до дачи этого урода.

— Точняк! — подтвердил Славян.

— Чё, пошли разъебём там все. — сказал Костян.

— Братан, мысли читаешь. — довольно сказал я.

— Да, да — подтвердил Славян.

И пошли мы, дачу черта рогатого, усато-бородатого ебашить, как говорится.

Идем мы значит к даче черта, почти твердой походкой и тут…

— Опа, а вы тут чего? — спросил нас ещё один наш одногруппник.

— Димон?! Димон это ты? А что ты тут делаешь? — удивлённо спросил Славян.

— Ну, судя по всему, тоже, что и вы. — ухмыльнулся Колесников.

— Ну раз так, то какие идеи? Что сотворим? — спросил я.

— Предлагаю начать с послания. — сказал Димон, доставая баллончик с краской.

— О да, дай сюда! — Славян выхватил баллончик, и побежал, спотыкаясь, к воротам.

«Хуйло Редкостное» гласила корявая надпись Славяна.

Увидев это, мы стали ржать.

Решив, что забор больший, а претензий и то больше, мы стали писать все, что думали.

Закончив минут через десять и использовав пять баллончиков краски (Да, да, Славян был самым эмоциональным и поэтому израсходовал аж два болончика), нам уже как-то полегчало.
Решив, что хватит с него, мы тихо стали сваливать от туда, но не успели.

Из-за поворота резко выехала машина, поскольку я шел немного впереди, то машина как раз выскочила на меня.
Из машины вышел наш, СУКА, декан. «Всё, нам конец» подумал я.

— Что, вечно молодой, вечно пьяный. — и усмехнулся, я стоял с бутылкой в руках.

Славян тихо матерился и молился, Костян и Димон, технично пятились назад и только я стоял и в ахере смотрел на декана.

— М-да, Самохин, видать хорошо тебя смотрю пробрало. Ты с дороги то отходить будешь? И вообще, что вы тут делаете? — поинтересовался он.

— Нам пизда! — тихо заскулил Славян.

— Верно, Марков, верно. — и как заорёт. — А ну-ка, блять, быстро говорите, что вы, идиоты, делали у моего дома?! — от его ора я быстро отошёл от шока и, развернувшись, сиганул в темноту. Пацаны побежали за мной.

Вслед нам послышалось.

— Вам пиздец! Идиоты малолетние! — и шум мотора.

— Бля, что делать то? — поравнявшись со мной, спросил Славян.

— Не знаю, пока бежим, а потом придумаем. — ответил я, думая что делать.

— У нас бухло ещё осталось? — спросил я.

— Да, валом ещё. — ответил Костян.

— Отлично, погнали домой. — сказал я.

Придя к нам, я быстро нашел три бутылки коньяка и схватив их пошёл на выход.

— Егор, братуха ты куда? — спросил Славян.

— Куда, куда, к чёрту, конечно. — ответил я.

— Э не, я с тобой брат. — сказал Славян и пошел со мной.

— Я тоже. — поддержал Славяна Костя.

— И я тоже. — это Димон.

В общем, обратно опять всей компанией шли.

Придя к дому декана, мы постучали.

— Если это вы, идиоты, то пиздуйте отсюда, пока не пристрелил к чертовой матери. — услышали мы злой ответ.

— Мы с извинениями. — ответил я.

— Самохин. — позвал чёрт.

— Чё? — спросил я.

— Ничё, в жопу себе свои извинения засунь. — ответил он и открыл дверь.

— Ну мы не хотели, мы пьяные были. — ответил я, протягивая коньяк.

Схватив меня за шкирку, декан уставился в мои глаза. С минуту смотрел, а потом отпустил и сказал.

— Чтобы к утру этих художеств не было. — грозно сказал он. И тихо добавил, но я услышал.

— Не дай бог дочка увидит, засмеет же, зараза. — тихо сказал он.

Кивнув, я подумал, что хотел бы посмотреть на его дочку.

— Ладно, олухи, заходите, будем ваши извинения пробовать. — сказал он, заходя в дом.

Неуверенно зайдя следом, мы сели за стол.

Поставив рюмки и закуски, мы стали пить коньяк.

Через час…

Декан наш, оказалось, мировой мужик.

— Александр Степанович, вы, оказывается, нормальный мужик. — пьяно сказал я.

— А ты что думал, Самохин, что я то ещё говно? — усмехнулся он. — Так с вами же нельзя по-другому. Вот и приходится быть говном. — ответил декан.

— Да, дела, а я то думал что вы и вправду такой урод, даже на заборе это написал. — покраснев и стушевавшись, ответил Славян.

Декан заржал.

— Ох, Марков, ты как всегда, самый честный, бля! — ржал он.

Славян насупился.

Так вот и прошла ночка.

С деканом мы подружились, сходили к нам за добавкой.
Правда сначала перепутали дом и ввалились к соседям, но не суть.

Сходив за добавкой, мы остались у нас, выпив немного ещё, решили, что нам надо спеть в караоке, но соседи не разделяли нашего мнения и пришлось идти обратно к декану, у него соседей не было.

По пути мы искупались в речке, посеяли мобильный декана и целую бутылку вискаря, но сильно не расстроились, потому как дома было ещё.

Придя к декану, мы выпили ещё, а потом ещё немного и ещё.
Потом разрисовали лица Славяну и Костяну, поржали над блюющим Димоном и в конце веселья уснули сами.

Утро было просто адским. Кто-то орал так, что я был готов убить этого человека.

— Папа, это что такое? Вы что, в конец долбанулись?! — верещал кто-то.

— Ммм, не знаю кто ты, но будь лапочкой, заткнись. — кое-как промычал кто-то.

— Ага, щас прям! Вот ещё говорящий член я не слушала. — ехидно протянула девица.

— Аида, Марков прав, не кричи. — сказал декан.

— Вот, дело папа говорит! — промямлил Славян.

— Э не, членов у меня в роду нет, слава Богу. — ответил декан и заржал.

Не выдержав, я тоже развернулся.

Славян, лежавший возле дивана, декан сидевший на диване и девушка с красивыми волосами вишнёвого цвета, миловидным лицом и судя по всему вредным характером.
«Мой идеал» подумал я. Усмехнувшись своим мыслям, я потер лицо руками и встал.

— Егор, — представился я.

— Да пофиг, хоть Егор, хоть мухомор! — ответили мне.

Славян заржал.

— Мухоморка, это твоя женщина. — хохотнул друг.

—  Ага, щас! — ответила она.

— Правильно, доча, нефиг на всяких мухоморов западать. — поддержал ее декан.