Ведьма

Часть 7/1

***

Повозка катила по дороге, оставляя за собой сады и поля лекарственных трав.

Тедди, переодетый для поездки, выглядел неотразимым. Девушка запомнила его по академии, как стесняющегося, худого, нескладного, длинного адепта в лекарском пятнистом балахоне. Дома он чувствовал себя более уверенно и вел себя раскованно. На нем была зеленая, под цвет весенней листвы блуза, кожаная жилетка, с тысячью неизменных набитых травами кармашков, высокие сапоги и темно-коричневые бриджи до колен. Зеленые волосы он стянул в высокий конский хвост. Оттого, что волосы теперь не свисали тонкими прядями, закрывая его лицо, скулы казались шире, лицо − вытянутее и благороднее. У парня были правильные, некрупные черты лица, радостная улыбка завораживала девушку, заставляя так же радостно и открыто улыбаться в ответ.

Тедди уверенно правил ящерицами одной рукой, вторую он держал за спиной девушки, поддерживая ее, чтобы она не упала.

Телега подпрыгивала на кочках, Мурлыка бегала вокруг, ловя бабочек и кузнечиков, время от времени она скрывалась в кустах и выпрыгивала на дорогу впереди.

Ехали долго, вокруг простирались цветущие и благоухающие травами земли четы Риэль.

- Ну и крестьянин, - шепотом, так, чтобы слышала только Айрис, высказала свою оценку книга. - Богатенький наследничек! Ты присмотрись, выгодная партия!

Девушка потерла обложку пальцев в знак, что она слышала, но мог услышать и Тедди.

Парень ничего не замечал, обнимал девушку одной рукой и трещал, как сорока, рассказывая про свое новое зелье заживления ран и срастания костей.

До дамбы добрались, когда уже завечерело. Спустившись с пригорка, они долго ехали вдоль реки, Мурлыка трусила следом. Где-то в камышах на разные голоса пели лягушки, из высокой травы стали взлетать светлячки. Над водой поплыли крупные светящиеся зеленым потусторонним светом огоньки.

- Красиво! – высказала свое мнение девушка.

Тедди ее не слушал. Он хмурил брови. Они подъезжали к темнеющему в камышах высокому бревенчатому строению.

Припарковав телегу на берегу, он привязал поводья к кусту. Ящерицы выпряглись и немедленно принялись за еду, опустошая берега водоема. Лазая по кустам, они поедали все, что попадалось под их чешуйчатую морду. Время от времени из камышей выстреливал в воздух липкий длинный язык и раздавался смачный хруст − очередной зазевавшийся светлячок пропадал в ненасытной утробе.

Позади густых камышей находилась деревянная дамба. Столбы, вбитые вертикально в землю, уходили в одну и другую сторону, толстые, в два человеческих обхвата. На них стертые временем и водой были вырезаны руны.

Тедди лазил в камышах, пытаясь понять, что застопорило ворота. Пройдя по пояс в воде до дамбы, он стал карабкаться наверх по скобам. Ступая поверху, он осмотрел устройство, приводящее в движение шлюз. Все это время девушка стояла на берегу и ждала его.

Мурлыка увязалась за ежиком, она никогда не была на природе, и тысячи неизвестных запахов кружили голову и будоражили кошачье любопытство. Она нюхала все быстрее и быстрее мелькавшие пятки ежика, который испугался мохнатой громадины, тыкающей его мокрым носом в зад. Колючий шар бежал по дорожке со всех сил, уводя кошку все дальше от дамбы. Любопытство пересилило осторожность, котя поскакала вслед за новой игрушкой.

Вернувшись на берег, Тедди рапортовал:

- Механизм в порядке, бобровой плотины я не вижу, придется нырять.

Он снял с себя рубашку и сбросил сапоги, подумав, одел жилетку обратно. На ногах между пальцев у него были еле заметные зеленые перепонки, русалочьей крови в нем было больше, чем четверть, видно, он весь пошёл в мать.

Подойдя к повозке, он откинул полог, закрывавший инструменты, достал и сложил полупрозрачный купол, привязал к поясу мешки с железными брусками.

- Эта река хоть и кажется не очень широкой, на самом деле в середине очень глубокая, – объяснил парень. - Там пролегает русло старой реки, которая была здесь до того, как мои предки поселились здесь. Они построили эту дамбу, и река разлилась. Ворота тянутся на всю глубину, до самого дна старого русла.

Тедди привязал длинную веревку к дереву, другой ее конец − к воздушному куполу, вошёл вводу. Обернувшись, он сказал девушке:

- Подожди меня здесь!

И скрылся под водой полностью.

Стемнело. Только светлячки освещали берег своими призрачными огнями.

Девушка сидела у самой воды, ковыряя пальцем в песке, время от времени она поглядывала на веревку, привязанную к дереву. Она немного покачивалась, потревоженная течением реки.

Фоля отцепилась от пояса и с глухим стуком упала в траву. Засеменила к прибрежному валуну, время от времени дрыгая в воздухе то одной членистоногой лапкой, то другой, чтобы сбросить нанизанные на нее прошлогодние прелые листья.

Взошла луна, освещая пустынный берег. Мурлыка исчезла, ящерицы, свернувшись под телегой, остыли, лишенные солнечного тепла, впали в спячку.

- Как-то подозрительно, ты не находишь?

- А что такое? - удивилась книга.

- Тишина, прислушайся! Птицы не поют, лягушки не квакают, что-то здесь не так. Не слышно ни шума деревьев, ни насекомых, будто вымерло все. Я думаю надо нырять.

- И как же? - спросила любопытная Фоля.