Ведьма и Ворона. Рождение иной.

Глава 1. Что проблемы, если ты хомяк?!

А Боги смеялись все утро и вечер.
Смешила их фраза: "Случайная встреча"

© Ирена Буланова
 

 Наташа
 

Знаете, я была достаточно обычным подростком. Из тех, кто не напивается в подъездах до потери сознания или режет себе вены, разочаровавшись в судьбе. Я относилась к тому слою детей, которые еще не представляли, кем быть и как жить дальше, но уже понимали, что взрослая жизнь – это множество проблем. И проблемы эти тебе решить никто не поможет. Выкручиваться придется самой.

Дом, родители, школа, репетиторы, выпускной класс, друзья, враги, в кои я записала и кучу своих репетиторов, молодой человек, который абсолютно не обращал на меня внимания и трепал нервы. По-моему, все как у людей. Ну, может, не совсем все…

С самого детства я знала, что необычная. Я, конечно, спихивала все это на заверения моей подруги – Алеськи. Та, старше меня на два года, ей уже исполнилось двадцать, всегда твердила: «Ты, мать, особенная у меня баба! Помни об этом. Что все эти серые мышки по сравнению с тобой?! Так, убогое недоразумение. Ты яркая! Ты живая. Мир создан, чтобы падать к ногам таких, как мы!» И я ей верила. Я ей почти всегда верила. Потому что мир, как ни странно, падал, предоставляя мне множество возможностей, стоило этого только по-настоящему сильно захотеть.

Но было и что-то еще. Какое-то ощущение, что я могу гораздо больше, что вскоре случиться нечто безумно важное. Кто-то называет это интуицией, кто-то провидением, кто-то банальным чувством «жопы», что развивается у особо хитрых индивидуумов в качестве обостренного чувства самосохранения.

Многие истории начинаются с рассказов о том, как темной ночью или вечером, на крайний уж случай – пасмурным днем, прекрасная девушка, наделенная, так сказать, умом и сообразительностью, попадает в другой мир. Там на нее с неба падают плюшки в виде принцев и сил. И она становится самой счастливой… Эта история не такая…

В один, не скажу, что прекрасный, но все же уже достаточно теплый по апрельским меркам день, я плелась домой ранним вечером от очередного репетитора. Устало передвигая конечности, я гадала, когда мой мозг вспыхнет и сгорит синим пламенем от переизбытка ненужной заумной информации. Ведь я на самом деле не могу представить себе ту область жизни, где мне пригодится химия. Я уже подходила к дому, как из магазина, мимо которого я в данный момент проходила, вышла, грозно сверкая зелеными очами, Алеська, крича продавщице в еще не закрытую дверь:

- Кто хамло?! Я хамло?! Ах ты, курица савдеповская!

Что ей ответила продавщица, осталось загадкой, так как дверь закрылась, унося с собой звуки немелодичного голоса работницы рынка продаж.

- О, пупсик! – обрадованно обняла меня Алеся, приподнимая над землей. Ох, силушка ее богатырская!

- Ты чего тут делаешь? – удивилась я, когда подруга вернула меня на твердую землю.

- А, овсянку покупала, - отмахнулась она, почесывая нос – верный признак надвигающихся неприятностей. – Прикинь, приспичило овсянки, хоть вешайся. Вот, только в третьем магазине по дороге нашла, – и Леська счастливо потрясла коробкой перед моим носом. Я только покачала головой. Война Вороновой с этим видом каши длилась годами. Но то овсянка получалась водянистая, то подгорала, то успевала быстро остыть и превращалась в подобие соплей, от которых просто воротило. Но Алеся, считавшая эту кашу лучшим завтраком, не оставляла попыток. – А ты чего по темени шляешься? Помни – маньяки не дремлют и только и ждут, как бы заграбастать твое милое тельце в свои потные лапки!

Вот так вот просто, практически походя, я вплела в череду своих диких неприятностей подругу. А ведь Алеся просто вышла за овсянкой…

- Лесь, ну какие маньяки?! – закатила я глаза. – Откуда они у нас?

- Как какие? – удивилась подруга, уперев руки в бока. – А дядь Жора?! Видела, как он на меня зыркает? Зуб даю, маньяк еще тот!

- Да ты у него все лето персики воровала! – напомнила я. – Я б тебя вообще прибила.

- О как! – усмехнулась Воронова. – Буду знать, за какой фрукт ты меня продашь! Бери пример с Иуды. Он хотя бы деньгами брал.

- Откуда ты знаешь? Может, он на них персики купил, - прыснула я.

- Не исключено, - важно заявила Алеся, сдувая рыжую челку с лица.

Внешность у Вороновой была достаточно запоминающейся. Рыжие волосы до пояса, зеленые глаза, прищур которых доводил многих до истерик, правая бровь пробита, сверкая серебряной сережкой. Еще у Алеськи была абсолютно обезоруживающая широкая белозубая улыбка. Она была жуткой оптимисткой, заражая окружающих своим позитивным настроем.

Когда мы уже тронулись в путь, рядом затормозила темно-вишневая девятка, откуда доносилась какая-то заезженная мелодия на тематику Северного Кавказа.

- Эй, дэвушкы! – окно опустилось, и на нас пахнуло перегаром какого-то небритого абрека. – Не жалаете прокатытся?

- Слышь, вьюноша, ну-ка рули дальше, - тут же набычилась Алеся.

- Лесь, пойдем, - я потащила ее в сторону моего дома. Воронова, хоть и нехотя, но перебирала конечностями, злобно косясь на приставучего кавказца. Тот ехал за нами, явно не желая оставлять в покое.