Ведьмин Шар И Кастрюля Борща

Ведьмин Шар И Кастрюля Борща

Она должна принять решение. Должна, должна, должна...

“Кому должна?” — спрашивала себя Марина и не могла найти ответа.

Красивая самостоятельная Марина, удачливая хозяйка трех магазинчиков секонд-хенда, счастливая мать-одиночка, словно добрый молодец на перепутье, стояла, почесывая копьем под шлемом. Налево пойдешь — коня потеряешь, направо что-то там еще, а прямо пойдешь — сама пропадешь.

А остаться стоять на перепутье тоже не вариант, сами понимаете.

После десятилетнего одиночества в ее жизни возникли сразу три претендента на ее руку и сердце. И все трое — серьезные. Каждый знал о сущствовании двух других, поэтому все трое шли вразнос. Безумствовали каждый в меру своих способностей. “Это заговор или коллективный разум?” — недоумевала Марина.

Первый — Станислав. Стас. Они познакомились на бизнес-тренинге. Марина частенько посещала подобные тренинги, на одном она даже выступила на тему “Сарафанное радио как средство привлечения новых покупателей”. Собственно, суть не в теме, но выступила она зажигательно. С шутками-прибаутками, но четко и по делу. Стас, впечатленный ее харизмой, подошел к ней в перерыве. Он похвастался своей лесопилкой, позадавал дельные вопросы, слово за слово, пообедали-поужинали… Сами знаете, как оно бывает. И в один прекрасный день Марина созналась сама себе, что они встречаются, причем всерьез. И вот тут-то события начали набирать обороты.

На Маринину голову свалился бывший однокурсник, рыцарь печального образа, верный, но робкий Игорек.

Давным-давно, еще в институте между ними случилась романтическая любовь, наверное, слишком романтическая, чтобы перерасти во что-то основательное.

Игорек всегда был рядом, провожал, встречал, вздыхал, переписывал конспекты, сочинял стихи, обрывал близлежащие клумбы, снова вздыхал.

И это все, на что он был способен. И когда Марина внезапно вышла, нет, скорее вылетела замуж по сумасшедшей, одуряющей любви, Игорек сдался без боя, отступил в туман без единого упрека.

Периодически он проявлялся из тумана, поздравлял с праздниками, они немножко общались, он вздыхал, вспоминал, намекал. В общем, маячил в пределах видимости. Почти у каждой женщины есть такой Игорек, эка невидаль. Подружка мужского пола. Даже когда Марина осталась одна, он не сделал попытки вернуть утраченное блаженство.

Но когда в ее жизни прочно обосновался Стас, и она вскользь обмолвилась об этом Игорьку, тот сделался на себя не похож. Примчался к ней с чудовищным букетом и разразился монологом, суть которого сводилась к следующему:

Она — любовь всей его жизни. Один раз он ее потерял, но больше такой ошибки не допустит. Он уже не мальчик, он пишет крутые программы, он отлично зарабатывает, он будет любить ее дочь как родную, он готов изменить свою жизнь ради них. Он умоляет дать ему шанс.

Марина оторопела слегка, но заявка была серьезная, к тому же было ведь что-то между ними? Было. И холодок под ложечкой, и нежности, и всякие милые приятности, и даже планы на будущее. Кто знает, как бы все сложилось, не появись тогда… Она устала, тащит одна тяжелый воз и очень хочется иногда на ручки!

— Игорь, у нас со Стасом все серьезно, как бы. Наверное.

Я не могу вот так вот — раз! и все бросить. Тем более, что…

— Я понимаю, я сам дурак, я не давлю, я о многом не прошу. Просто разреши мне попытаться. — нудел Игорек.

Она разрешила. И рассказала о своем решении Стасу — врать она была органически неспособна. Тем более, что Стас ей предложения не делал и определенности между ними не было, как казалось Марине. Но это ей только казалось.

Стас возмутился — как это нет определенности? Это же само собой разумеется! И вообще он в ближайшее время собирался сделать ей официальное предложение, только ждал подходящего момента. Похоже момент настал. Выходи за меня замуж. Буду любить твою дочь как родную.

Марина растерялась. Даже расстроилась немного. Все было так здорово еще вчера, и вдруг ей надо делать выбор и принимать решение. А это заставляет нервничать. Слава тебе, господи, она уже в таком возрасте, когда голова не улетает в облака. Когда уже немножко больше понимаешь о людях и о себе.

И увязнуть в неприятностях из-за чьих-то прекрасных глаз — глупо и вообще нельзя.

Тем более, что решает она не только за себя. У нее Аська. Умница, красавица, талантливая скрипачка четырнадцати лет. Как бычок упертая и своевольная. В восемь лет заявила, что хочет скрипку. Марина думала - блажь. Аська не сдавалась, мотала душу. Пришлось идти на прослушивание. Педагоги недоверчиво качали головами — поздновато в восемь лет на скрипку. Аська стояла насмерть, смотрела исподлобья мокрыми глазами. Приняли.

И, как оказалось, не зря. За первый год она свернула горы, и сейчас, спустя шесть лет даже Марине ясно — талант у Аськи, призвание. Через год будет поступать в музыкальное училище, ей сейчас не нужны потрясения.

А вдруг что-то у них не заладится? Это ведь только говорить легко —

“любить как свою”. Аську любить не просто, она неласковая, замкнутая и вместе с тем хрупкая какая-то. Марина знает все ее острые углы и умеет их плавно обходить. Но и ей порой бывает нелегко.

И очень хочется, чтобы хотя бы часть тяжести взял на себя кто-то надежный, понимающий.

“ Имею я право немножко, ну немножечко расслабиться, почувствовать себя в тепле и покое? Аська вырастет, станет знаменитой скрипачкой, упорхнет в яркий мир, а я останусь, как сгнившая луковица на осенней грядке под холодным дождем» — жалела себя Марина. А кто еще ее пожалеет? Аська не поймет, да и незачем ей пока такое понимать. Подружки для вида пожалеют, а в душе порадуются. Маму свою она расстраивать не хотела. Мамам всегда есть из-за чего расстроиться, зачем добавлять?

И вот, в разгаре этих невеселых раздумий восстал из небытия ее бывший муж.

Скучно звучит — бывший муж. Но не для Марины. Любовь там была такая, что шрам поперек сердца до сих пор ноет к дождю. Тогда казалось — гори все синим пламенем — институт, мать, друзья, карьера. Пусть все пропадом пропадет, лишь бы перебирать в полусне эти тяжелые, скользкие кудри, замирать под взглядом бархатных глаз, не дышать, прижавшись.