Ведьмина тропа

Часть вторая

Прохладный ветер предвещал скорое наступление осени, то и дело серые тучи принимались плакать над землей мелким, заунывно стучащим каплями по карнизам дождем. С высокой башни родового замка семейства Тиол, опоясанной круглым балконом, открывался замечательный вид на окрестности, и хотя унылая сырость пасмурного дня наводила тоску, ширь полей и кромка леса на горизонте завораживали ощущением необъятного простора.

Арсен стоял на балконе, облокотясь о высокие перила, и задумчиво смотрел на изученную до мелочей картину, в которой каждый раз находил что-то новое: то гонимые ветром волны в высокой траве, то одинокие путники на протоптанных дорожках. Пока не похолодало, резвые ласточки веселым роем часто кружились неподалеку от стены замка, но к башне не приближались.

Теперь Арсен провожал взглядом запряженную рыжей кобылкой тележку на проселочной дороге. Ветер трепал его отросшие за время плена волосы, забирался под распахнутый ворот рубашки, но человек упрямо мерз, не желая возвращаться в башню.

Хотелось развернуть крылья и в несколько мгновений оставить далеко позади эти хмурые стены, эту круглую каморку, в которой с каждым днем все труднее заснуть от холода. Но из-за заклинаний Илиона даже птицы не могли летать вокруг башни.

Сопротивляться магам, хотя и более слабым, чем некогда был он сам, оказалось невозможно. Арсен сдался.

Он хочет оставаться человеком. Да, он будет превращаться по первому слову и слушаться, мгновенно подчиняться любому приказу Илиона или его брата. И позволять приглашенным исследователям осматривать себя, забирать для изучения кровь и ворс, заглядывать в клыкастую пасть. Кусать людей? Что ж, он постарается делать это очень-очень осторожно.

Как ни странно, добровольцев для превращения в оборотней в замке собралось не так уж мало. Они с готовностью подставляли плечи, морщась и отворачиваясь, когда перед их лицами раскрывалась огромная пасть. Конечно же, далеко не все люди оказывались в замке мага добровольно...

Ничего не получалось – оборотнем так никто и не стал. Сперва маги решили, что причина в сознательном поведении монстра, и несколько раз застали его врасплох, принудительно превратив и выпустив во дворе. Что случилось тогда – Арсен даже не стал вспоминать, просто постарался вычеркнуть этот день из сознания, из своей жизни. А маги снова потерпели неудачу.

Арсен иногда задавался вопросом – почему Илион решил позволить пленнику сохранять человеческий облик, и даже переселил из холодного и сырого подземелья в куда более пригодную для проживания каморку на башне. Быть может, прекрасно осознавая свою власть, он просто наслаждался покорностью давнего недруга, его полным и беспрекословным послушанием.

Арсен знал, что долго подобное не продлится. Рано или поздно ему прикажут сделать нечто такое, на что он не согласится, несмотря на любые угрозы, и тогда Илион воспользуется своей властью, окончательно превратив его в зверя.

Уже третий день, как раздосадованный рядом неудач маг не поднимался в башню, и только слуги с утра приносили недожаренное мясо и немного хлеба. Арсен был рад временной передышке, хотя и чувствовал, что подобное затишье не к добру. Зато у Арсена-человека было время собраться с силами и подумать.

Сначала он думал о Лионе, но эти мысли не задержались в голове надолго: слишком далека была прошлая влюбленность, чересчур мелочным – предательство. Потом он вспомнил Корвина – дружбу, которая теперь казалась лишь яркой иллюзией, растерянное лицо молодого мага во время обряда во дворце правителя Славена-града, пугливый отказ оставить опального товарища на ночь и сунутый в руку кошелек – вместо извинений. Вспомнил – и забыл.

Думать о семье и родителях было слишком тяжело, а больше оказалось и не о ком. Смуглокожий островитянин, делающий поразительные успехи в сложной науке, приобрел только недругов и завистников. Даже преподаватели относились к нему с предубеждением, только единственный старый учитель, господин Аллихар, всегда отзывался с теплотой о способном ученике, поэтому его морщинистое лицо тоже иногда всплывало в памяти.

Почему-то в последние дни Арсен часто вспоминал бабушку Айзу и молодую ведьмочку Эльзару. Ведьмочку чаще. Может потому, что она была последним хорошим человеком, с которым ему довелось общаться в своей людской жизни, а еще она ведь действительно пыталась ему помочь и, несмотря на ворчливые заверения, мол, даром ничего не делает, помогала совершенно бескорыстно. И в окружении магов встала – спиной к спине – готовая защищаться и защищать.

На длинной винтовой лестнице послышались шаги. Дверь отворилась, вошли маги. Ни Илиона, ни его младшего брата среди них не было, поэтому Арсен позволил себе помедлить, еще несколько секунд постоять на балконе, вдыхая прохладный воздух.

Маги привели его в одну из небольших, но уютных комнат третьего этажа. Горел камин, что в такую сырую, ветреную погоду было как нельзя кстати. В кресле, задумчиво глядя на танцующее в очаге пламя, сидел Илион. Распущенные светлые волосы его струились по плечам и спускались ниже пояса – маг редко заплетал их в косу, даже дома.

– Садись, – не глядя, он указал рукой на второе кресло, и Арсен, оставив провожатых у дверей, опустился на мягкое сиденье.

– Ты знаешь, что сегодня полнолуние?

– Да, – он всегда чувствовал полную луну, и недолюбливал с тех самых пор, как впервые встретил ее оборотнем.

– Мои коллеги провели несколько испытаний по выявлению второй сущности. Они говорят, что последний препарат оказался действенен, и сегодня ночью подопытные должны превратиться впервые.

Пустым взглядом Арсен смотрел в огонь. Вот и все...

– Я должен подготовить их к тому, что произойдет.

– Зачем? – удивился маг. – Цель эксперимента им и так известна.