Ведьмина тропа

Часть третья

Зима намела высокие сугробы, укутывая пышным одеянием деревья и кусты, плотным ковром укрывая прошлогоднюю листву и спящие глубоким сном травы, наряжая и добротные домики, и хижины на краю выселка, придавая им праздничный вид.

В лесу было тихо и спокойно – зимой люди не заходили далеко, а охотники выбирали места западнее Славена – дичи там водилось не больше, но отчего-то охота в тамошнем лесу всегда была удачливей. Возле южных окраин сколько не ходили, сколько не выслеживали – набредали только на запутанные с особой тщательностью следы, а самого зверья и видом не видывали.

Здесь, в густом лесу южнее Славена-града, стоял посреди круглой полянки маленький аккуратный домик. Снег вокруг был истоптан следами, в которых, если наклониться, можно разглядеть притаившиеся под белым покрывалом звездочки. Только вот пройти по этим следам до самых выселков могли лишь обитатели лесного жилища – случайный путник не увидел бы отпечатков на снегу, и полянку миновал бы, не заметив, не свернув.

Короткими зимними днями и долгими вечерами у ведьм всегда находилось, чем заняться. После того, как пришлось три месяца кормить прожорливого оборотня, денег не осталось – лишь долги, которые непременно нужно отдать и как можно скорее. А потому ведьмы трудились – по памяти искали под снегом целебные коренья, толкли порошки, варили зелья, мешали мази, да еще амулеты готовили: кому от сглаза, кому от наговора, кому от хворей, а кому в защиту от злых духов, а еще от соседской вражды, от нужды, для урожая, для приплода, для удачи в делах сердечных и просто для везения.

Оборотень им помогал. Только теперь он был далеко не так прожорлив, как раньше, и вообще совершенно не походил на огромного серого зверя с волчьей мордой, перепончатыми крыльями и рубиново-красными глазами. Просто человек: смуглокожий и темноволосый, как обе ведьмы, которые приходились ему землячками.

Естественно, помощи от него было немного: коренья в ступке потолочь, для Зариных амулетов из дерева заготовок нарезать, дров нарубить да сходить на охоту – вот и вся мужская работа. И ведь странно – охотиться в здешнем лесу ему удавалось, в отличие от остальных попытчиков: не иначе как леший помогал. Правда вот так запросто, как на ведьминой тропе, хозяин леса поговорить не выходил, да и вообще на глаза не показывался.

После возвращения из Каяры Арсен так и остался у ведьм. Сперва он едва передвигался и просто не смог бы уйти, а после его не отпустили. Сказали, мол, только недавно лежнем лежал, рукой-ногой пошевелить не мог, а уж собирается... Не полностью поправился, не окреп.

Арсен соглашался с ними, будто бы с трудом поддаваясь на уговоры, но и сам не хотел никуда уходить. Путь в столицу был ему заказан, в Славен также возвращаться не хотелось – тамошние маги узнать могли. Конечно, можно направиться в любой другой город и снова оказаться среди чужих, незнакомых людей, не зная ни одного ремесла, за исключением рыбацких навыков, полученных в далеком детстве на островах, ничему не научившись, кроме бесполезной теперь колдовской науки.

И все-таки, рано или поздно, ему придется уйти, потому как не дело здоровому мужику сидеть на шее у двух одиноких женщин. Арсен понимал это, но оттягивал момент расставания, объясняя это тем, что хозяйкам лесной избушки вовсе небезопасно жить в этакой глуши в полном одиночестве. Люди-то сюда не заходили, но случиться может всякое. Ведь маги теперь дорогу знают: и Высшие, и верховные. К тому же... а вдруг оборотень?

Почему-то Арсен едва ли не каждый день ожидал известия, что в округе объявился крылатый монстр, наводящий страх на местных жителей. Если такое чудовище явится сюда в одиночку, ведьмы еще могут справиться, но против хотя бы двоих им никак не выстоять.

Прошло три недели с тех пор, как Арсен побывал на допросе. Ведьмы, как обычно, занимались делами. Эльзара сидела у окна, выжигая охранные знаки на деревянной пластинке, которую Славенский сапожник заказал для дочери. Внезапно внимание ее привлекла голубоватая вспышка, и девушка, отложив работу, выглянула на крыльцо.

Сперва она никого не увидела, но, сделав несколько шагов, разглядела, что сбоку от дома, на самом краю поляны, кто-то стоит. Виноградного цвета мантия и длинные темные волосы выдавали в пришельце мага, а, приглядевшись, Эльзара узнала Корвина.

Девушка вернулась в дом и обернулась к Арсену.

– Кажется, к тебе пришли.

Нахмурившись, мужчина поднялся из-за стола и вышел вместе с ведьмой. Зара осталась на крылечке, Арсен же пошел по глубокому снегу к замершей в отдалении фигуре.

Корвин стоял у границы заколдованного круга и отчего-то не решался ее переступить. Он первым произнес слова приветствия, оглядел бывшего товарища с ног до головы и сказал:

– Ты изменился.

Арсен кивнул, признавая этот неоспоримый факт.

– Вообще-то я пришел по делу.

– Что еще нужно от меня Совету магов? – резко спросил Арсен.

– Ничего, но... может, лучше поговорим не здесь? Пригласишь меня в дом?

Арсен оглянулся. На крыльце, облокотясь о дверь и сложив руки на груди, стояла молодая ведьма, издали наблюдая за разговором.

– Не у меня, у хозяек спрашивай.

Корвин растерянно переводил взгляд с Зары на Арсена и обратно.

– Сестрица твоя, да? – приподнявшись на цыпочки, молодой человек громко спросил: – Добрый день, уважаемая. Пустите в дом?

Ведьма кивнула, и Арсен, не оглядываясь, первым пошел через сугробы к крыльцу.

Старушка радушно угостила гостя горячим малиновым отваром, не заметив опасливого взгляда, каким маг посмотрел на поставленную перед ним кружку. Гостя хотели и накормить, но он заверил старшую хозяйку, что не голоден.

– Я пришел по поручению его светлейшества Райна, – начал Корвин, запнулся, но договорил: – Он все-таки решил проверить, как ты тут...