Ведьмовская триада

Глава семнадцатая. Желтая пресса

Участники Диких Игр всегда были и будут оставаться публичными персонами. Специально для этого участники вместе с директором своего учебного заведения вырабатывают линию поведения, которая будет оптимально доброжелательной.

      Так же, как и все публичные люди, участники Диких Игр имеют право не являться на некоторые мероприятия.

Отрывок из книги "Дикие Игры. Правила и советы по выживанию".
 

***

      Голова просто разрывалась от жгучей, тянущей в висках боли. Я была готова поклясться, что за таблетку парацетамола продам Родину. Но действие заклятья началось довольно-таки быстро, поэтому я взяла все свои слова назад. Помассировав виски подушечками пальцев, я снова попыталась вернуться в разговор. 

      Но Анастасия с Баженой перешли на новую тему, в которой я была полным профаном, поэтому я лишь начала помешивать молочный коктейль трубочкой.

      Сегодня у нас должны были брать интервью. Только подумать. Интервью. Пятница, вечер, тихое уютное кафе в центре города и мы, все такие красивые.

      Ну как красивые. Если красотой можно считать огромные синяки под глазами (лорд директор с каждым днем зверствовал все больше и больше) и многочисленные ушибы и ссадины на руках, так умело прикрытые длинными рукавами. Мы всей триадой были похожи на жертв домашнего насилия. Наконец, к нашему столу привели веселую и не в меру болтливую… Девушку? Нет, девчушку. Ей только бантики да шортики носить, ничего более. Но она вырядилась в деловой фиолетовый костюм вместе с узкими очками, которые ей вообще не шли.

      — Доброго дня! Меня зовут Анна, — от знакомого имени я поморщилась, и головная боль, которая вроде исчезла, с еще большей силой начала бить по моим натянутым, словно струна, нервам. Но я лишь притворно улыбнулась и приложилась к молочному коктейлю, вкус которого даже не чувствовала на языке.

      — Добрый вечер. С нами Вы, надеюсь, знакомы? — Анна энергично кивнула, из-за чего из ее деловой прически вырвался один локон.

      Оказалось, что Анна — кудрявая. И это лишь еще больше добавляло ей сходства с ребенком, который накрасился маминой помадой и влез в ее туфли, которые ей оказались не по размеру. Бажена вновь нацепила на себя маску той отрешенной холодности, которая была на ней в наше первое знакомство. Девушки с каждым днем открывались для меня с новой стороны.

      Например, кто бы мог подумать, что "Ледяная Королева" Анастасия Крах во сне себя не контролирует?
Разговаривает, неся какой-то бред о мишках Гамми и шоколадном печенье, так еще и просыпается с таким видом, будто ей подарили первые подарки на Новый год. Сказочно счастливая и такая сонная, что хочется вечно за ней наблюдать.
Но стоит ей зайти в ванную, как она снова становится той, кем и всегда была на публике. Ледяной, такой манящей, но обжигающе холодной.

      — Владислава, Вы же Ведущая в вашей триаде? — смысл вопроса дошел до меня спустя секунд тридцать.
Снег за окном завораживал, вталкивая в сонную дрему.

      — Да, так и есть, — я снова перемешала коктейль в массивном стакане и глотнула, на этот раз вкус ощущая. Сахарно-ванильный. Гадство, какое гадство!

      — Как Вы попали в списки участников Диких Игр? — вопрос предназначался всем нам, но взглядом Анна сверлила только меня. Почему все Анны цепляются только ко мне?

      Была заготовлена красивая легенда о том, что мы так долго ждали, старались, надеялись получить эти заветные места участников. И то, как мы были рады, когда нам об этом объявили. Реальность же оказалась такой же простой и банальной, как и палка в руках у ребенка. Нас вызвали — у нас просто не было выбора.
Навряд ли кто-то хотел бы оказаться на нашем месте. Мои циничные раздумья вызывали горьковатую усмешку на губах.
Свет от уличного фонаря бил прямо в окно кафе, что нарушало его уютность и такую теплую отрешенность от мира.
Уличный свет был холодным, белым и не согревающим.

      — Владислава, как Вы относитесь к лорду директору? — я повернулась на звук голоса и слегка причмокнула губами, собираясь с мыслями.

      — Нормально к нему отношусь. У него свои жесткие методы воспитания адептов, и я не могу его за это судить. Он поступает так, как считает нужным. И я вынуждена с его мнением соглашаться, хотя кое-где он может быть и не прав, — я пожала плечами, возвращаясь к лицезрению проезжающих машин за окном.

      — То есть вам он нравится? — ее самодовольные глазки так и блестели жаждой наживы или новой сенсации в стиле 
"Участница Диких Игр влюблена в своего лорда директора!".

      Если они это напишут, то я посчитаю "Красную Искру" самым пошлым и никчемным изданием во всем волшебном мире.
Дальше были вполне типичные вопросы, вроде: "Сколько Вам лет? Каким занятием вы любите больше всего заниматься?" — и прочие, никому, кроме нас, не интересные вопросы.

      Проходило десять минут. Потом двадцать. После двадцати — тридцать. Время текло медленно, словно загустевшее старое варенье.

      Анна что-то рассказывала о забавных случаях из своей практики (срок которой максимум год), иногда перебиваясь на вопросы, которые заранее были выписаны у нее на отдельный листочек. Истории вообще никого не колыхали, но все терпеливо слушали, разглядывая помногу раз интерьер кафе, вид за окном, официанток и прочие важные для каждого кафе мелочи.

      Я поставила руку локтем на чуть шероховатую столешницу и положила на нее голову, продолжая рассеянно слушать Анну и даже пытаясь вникнуть в смысл слов. Клянусь волшебством, не получалось. Слишком широкий рукав шелковой блузки сполз по гладкой коже предплечья, обнажив его. Я опомнилась довольно-таки быстро, но Анна уже успела заметить крупные бутоны роз, распустившиеся прямо на дереве.

      — Ой, девочки, а можете показать Ваши Ведьминские метки? — Бажена первой оголила предплечье, явив миру свою метку. Вместо черного дерево было нежно-фиолетовое, с более плавными изгибами веток и самого ствола. У Насти дерево вообще оказалось белым, с чуть заметными синими прожилками. Все же в самом рисунке была некоторая жесткость и резкость, так не свойственная девушкам. Да и сама метка казалась наброском, слишком точным, но наброском.

      — На синяки не обращайте внимания — мы много тренируемся, — Бажена покачала головой и отпила свой кофе без молока и сахара. Два сиротливых кусочка так и остались лежать на белом фарфором изделии.

      — А Вы, Владислава? Как же Ваша метка? — я поежилась от столь голодного в плане наживы взгляда Анны и отрицательно покачала головой

      Не показать метку — значит, подтвердить догадки Анны по поводу моей влюбленности, показать — еще и принести ей на блюдечке доказательства.

      — Я воздержусь от ее показа, — Анна покивала, а я в очередной раз убедилась в том, что за личиной "веселой энергичной Анны" скрывается настоящая акула мира желтой прессы.