Великан

Глава первая

Глава первая

— Эй, Баб Мань, - голос Платонова царапает спину, разбегается по коже колючими иглами. 

А я ведь надеялся, что в этот раз у меня получится срулить незаметно. Специально после уроков задержался в школе, сказавшись Екатерине Владимировне, нашей училке по информатике и по совместительству классной, что хочу немного посидеть над написанием компьютерной программы. Не для какого-то задания – для себя. Вроде как на исходе школьного обучения заинтересовался программированием. Чудеса, в которые не поверил бы, прежде всего, я сам. Но Владимировна проглотила ложь, уж не знаю, почему, только посмотрела на меня с удивлением и даже с подозрением, но разрешила. И то верно – никогда прежде я не оставался после уроков, да и в целом не проявлял особой тяги к знаниям, а тут – нате, сам вызвался. Хотя, по сути, и не обманул, дома у меня компьютера нет, так что экспериментировать с программированием могу только в школе.

Как ни крути, а версия так себе, но другой у меня нет.

А проблема в том, что именно сегодня мне никак нельзя было попадаться Платонову. Почему? Да все просто – не дал списать ему на годовой контрольной по физике. Нет, я даже близко не отличник, не заучка и даже не хорошист. Я замшелый троечник, иногда едва-едва переваливающий за очередную четверть. Но вот, удивительное дело, физика и, отчасти, другие точные предметы дается мне очень легко. Физику же я просто понимаю. Ни формулы, ни определения у меня в голове почти не задерживаются, но, когда приходит время задач – их решение как-то само собой выстраивается в голове. И об этом, разумеется, знают все в классе. Именно в такие моменты я враз перестаю быть жирным боровом и пузатым жиробасом с сиськами, как у тетки Марии Александровны из столовой, и становлюсь Стасиком и «своим чуваком», который просто обязан не помнить прошлых обид.

Я и не помнил, наивно надеясь, что таким образом завоюю если не уважение, то хотя бы посредственное к себе отношение. В идеале, чтобы меня вообще не замечали и не трогали. Но не тут-то было. Заканчивалась очередная контрольная, на которой я позволял списать у себя Платонову и еще нескольким ребятам, и жизнь возвращалась на круги своя – к пинкам, жвачке в волосах или на стуле, запертым снаружи кабинкам в туалете и многим другим «веселым» вещам, с помощью которых одноклассники «любезно» выражали свое ко мне расположение.

Не все, конечно. Некоторые просто стояли в стороне и смотрели или отводили взгляды. Я их хорошо понимаю – в каждом классе должен быть чухан, на которого будут сыпаться все шишки. Эдакое негласное правило. И если кто-то на роль такого чухана выбран, то не дай бог хоть взглядом, хоть словом изменить это положение вещей. Ведь на его место можешь попасть именно ты. 

 И вот на сегодняшней контрольной я не дал списать. Понимал, что совершаю огромную ошибку, из-за которой потом буду очень жалеть, но ничего не смог с собой поделать. Утром, когда шел в школу, уже у самых дверей меня обогнал какой-то парень. Я и внимания не придал, что он едва коснулся меня за задницу. Думал, нечаянно. Его лица я не рассмотрел, да и не старался. Так и протопал по всей школе, поднялся на третий этаж и вошел в класс. Лица уже сидящих там одноклассников сразу навели на нехорошие подозрения. Они все смотрели на меня и о чем-то тихо шушукались, не особенно скрывая улыбки. 

Причина столь «радушного» приема стала ясна сразу, как только я сел на свое место. Ощущение было такое, будто задом плюхнулся в холодную лужу. Тут же вскочив и обернувшись, увидел на стуле нечто жидкое и коричневое в остатках рваного целлофана. И когда я садился, этого там точно не было.

Да, как я потом понял, еще на улице тот самый парень подвесил мне сзади пакет с чем-то… нет, это не было чье-то дерьмо. Просто грязь. Но попробуйте рассказать об этом кому-нибудь, кто видит на вашей заднице коричневое влажное пятно. Вряд ли он даже слушать вас станет.

Понятия не имею, почему не заметил пакет раньше. Наверняка же он должен был хотя бы немного болтаться или оттягивать штаны. Должен… но не заметил, за что и поплатился.

Красный от стыда и обиды, я выбежал из класса и с пол часа пытался отмыться в туалете, стараясь при этом, чтобы штаны еще и высохли, поворачиваясь мокрым местом к сушилке. Наверняка очень занятное со стороны зрелище.

Мне было и обидно, и при этом я жутко злился. Когда бросал взгляд в зеркало, видел там неопрятного краснолицего парня с несколькими прыщами на лбу. Точно, я же вчера хотел сменить рубашку, потому что на эту капнул немного кетчупа. Но утром, разумеется, ни о чем подобном уже не помнил. 

Мне бы свалить домой, но тогда я бы никак не успел на контрольную. А потому пришлось возвращаться в класс. Кажется, еще никогда в жизни я не был так зол. Говорят, человек привыкает ко всему – и к постоянным унижениям тоже. Я думал, что научился пропускать их мимо себя, не реагировать, уходить в сторону при первой возможности. Но не в тот раз.

Когда началась контрольная, я просто сидел и на чистом автомате решал задания, не позволяя никому заглянуть мне в тетрадь. Слышал сначала просьбы, а потом шипение и угрозы, но своего решения не изменил. 

Как же приятно было видеть перекошенные рожи своих одноклассников, которые наверняка получат по двойке, а вместе с тем – кучу проблем с закрытием четверти. Жаль, что моя радость быстро испарилась, когда Платонов пообещал вспороть мне брюхо, как только выкачу свой жирный зад из школы.

Вот я и сидел в ней, пока мог, пока на улице не начало темнеть, пока уже даже уборщицы не стали смотреть на меня косо. Впрочем, к тому времени я все же надеялся на лучшее, что сегодня мне удалось избежать «заслуженной мести». А может и не только сегодня. В конце концов, проклятая школа уже почти окончена, мне осталось продержаться совсем немного. И я очень старался держаться, очень ждал гребаного последнего звонка, едва ли не зачеркивал в календаре даты.