Великолепный век (по сериалу)

3 глава

Османская империя. Дворец Топкапы. 22 сентября, 1520 год. 
Представители Совета Дивана с тревогой и надеждой ожидали, когда увидят нового султана Сулеймана. Советом Дивана руководил Великий визирь Пири Мехмед-паша, тридцатый визирь Османской империи. С 1518 года он был самым приближённым к султану служащим во благо государства, занявшим должность Девширме Юнуса-паши, бывшего главы корпуса янычаров, которого казнили за предательство одного из приближённых султана Селима. 

Пири Мехмед-паша был сыном мюдерриса, учителя в медресе Зинджирие, матерью его считалась дальняя родственница Мевляны Хазаматюддина. Родился Пири Мехмед-паша в Амасье, где обучался наукам, стал писарем, судьёй, казначеем в Анатолии, вторым визирем после Хадыма Синана-паши, любимого визира Селима Явуза, который пожертвовал своей жизнью ради султана (по ошибке Хадыма Синана убили, перепутав с султаном, когда закончилась Чалдыранская битва против Сефевидов) и, наконец, заслуженно стал Великим визирем в 1518 году. После успешной экспедиции в Египет Пири Мехмед-паша, под руководством которого перевозили драгоценности и оружие из Александрии в Стамбул, получил в благодарность от султана Селима должность Великого визиря. Пири Мехмед-паша был одним из самых уважаемых людей в Османской империи, занимался благотворительностью: созданием имаретов для бесприютных и вакфов, строительством мечетей, учебных заведений, мектебов (начальных школ) и медресе (высших учебных заведений); воспитал достойных сыновей, один из которых стал учёным человеком и на которого отец возлагал большие надежды — только бы любимый сын добрался из далёких краёв до Стамбула в здравии. 

Рядом с Великим визирем стояли капудан-паша Джафер-ага — османский адмирал, командующий флотом империи; Ахмед-паша, второй визирь империи, сопровождавший ранее султана Селима Явуза в его завоевательном походе в Египет в ранге второго мирахура — начальника императорских конюшен, поэтому и назвали его агою: Ферхат-паша, третий визирь империи и супруг Бейхан-султан, третьей сестры султана Сулеймана; Зенбилли Али-эфенди — шейх-уль-ислам, высшее должностное лицо по вопросам ислама, знающий во всех тонкостях исламскую правовую традицию, заставший правление султана Баязида Второго, Селима Явуза и ставший свидетелем вступления на престол султана Сулеймана Первого. Али-эфенди также был учителем молочного брата султана Сулеймана — Бешикташлы Яхьи-эфенди. 

— Слава Аллаху, вырос султан, не зная особых проблем, добрался до столицы без препятствий, — заметил Ферхат-паша, — если бы с ним что-нибудь случилось, у нас появилось бы много неприятностей, Пири-паша. 
— Избавь Аллах! Даже подумать страшно, — Пири-паша с волнением ждал молодого султана: что готовит государству и народу новый правитель?.. 
— Ничего ужасного и не произошло бы, Пири-паша. Пустые страхи. Разве у султана Селима нет больше сыновей? Вы забыли про Увейса, которому запретили приближаться к столице и к трону. Увейс находится в ссылке в наших восточных провинциях? — как обычно постарался выделиться своими знаниями про дела государственные Джафер-ага. — Не так ли? 
— Для подобных разговоров сейчас не время и не место, Джафер-ага. Как говорил почтенный Юнус-паша, «бывает слово, которое войну прекращает, а бывает слово, которое и головы лишает» — Али-эфенди сурово посмотрел на адмирала. Не нравился ему этот человек: неискренний, зазнавшийся, жестокий. Давно ходили слухи, что капудан наживает и пополняет своё состояние на бедах и смертях других людей, которых покойный Селим Явуз доверил под его покровительство, поджигает их дома, если несчастные бедные люди не могут в положенные сроки отдавать ему свои заработанные непосильным трудом деньги... 

Джафер-ага, Ахмед-паша и Ферхат-паша с беспокойством переглянулись: совесть каждого из них не была чистой, каждого коснулось искушение властью, каждый попал в её обольщающие объятия. 

Султан Сулейман взошёл на свой престол. Из зарешёченных окон башни Справедливости, Адалет кулеси, величественная валиде Айше Хафса-султан и Хатидже, приложив руку к взволнованно бьющемуся сердцу, переполненная радостью за сына и трауром по султану-мужу, ждала, какие решения примет сын-повелитель. 

Совет Дивана был представлен Сулейману; каждый участник Совета целовал полы султанского кафтана. Взгляд нового повелителя был ясным и суровым. На решение судьбы каждого из участников Совета у него были свои планы: помиловать или казнить, подарить жизнь или забрать её.

В это же время Папа Римский Климент Шестой в Ватиканском дворце получил депешу из Стамбула о том, что место ушедшего в мир иной грозного и воинственного султана Селима занял его молодой и мудрый не по летам сын. Климент Шестой, погрузившись в свои раздумья, тихо проговорил: 

— Лев ислама успокоился. Ушёл лев, а пришёл его львёнок. 

Но никто тогда не мог подумать или предсказать, что в тот же день в гарем дворца Топкапы вошла убитая горем рыжеволосая девушка-рабыня, лишённая Родины, всего, что у неё было, и всех, кто был у неё. Девушка из славянских земель, которой через много лет было суждено, пройдя испытания Судьбой, стать одной из самых влиятельных женщин в Османской империи того времени — Александра.