Верхом на Марсе

Глава 1

Ким Йон сидела в позе лотоса на скамейке под густой раскидистой кроной кленового дерева и делала вид, будто ей не страшно. Не страшно ни капельки. Обычно, она всё делала наоборот: дрожала, как осенний лист на ветру, и корчила гримасы, похлеще, чем в фильмах ужасов. Йон знала – страх продаёт её необычный товар. Однако сегодня она перестаралась. Да кто вообще мог подумать, что девчонка окажется такой слабой? 
Йон наклонилась чуть ближе, разглядывая каменное лицо студентки. Она с таким усердием пыталась отыскать на нём признаки жизни, что на лбу проступил пот, а правая нога начала подергиваться и неметь. Как в прошлый раз, когда она по неосторожности и природной торопливости перепутала звездные карты клиентов: первокурснице нагадала рассеянный склероз и подагру, а пожилой соседке предсказала выкидыш. Случай, конечно, был не тот, но комок напряжения, сидящий напротив, грозил убить электрическим разрядом всех студентов SNU в радиусе десятка километров. 
Йон дождалась следующего порыва ветра и когда ее угольно-черные волосы разметались по лицу (так пророчество звучало гораздо эффектнее), развела руки в стороны и взглянула исподлобья стеклянно-серыми глазами:
- На Ри-ши, ты будешь жить! Это лишь кор-о-о-о-тенькая, у-у-у-зенькая, черная полосочка неудач. Слышишь?! С кем не бывает!
- Когда…когда ЭТО начнется?
Йон нахмурила брови, да так, что третий глаз, который она любила рисовать меж бровей, сморщился и озлобился. Огурцы в теплицах её бабули выглядели бледнее чем лицо На Ри.
- ЭТО начнется завтра. Придется потерпеть недельку, ну, в крайнем случае, две… звезды, они ведь знаешь какие?!
- Какие?
- Капризные! Ужасно капризные! Ни одной истории не расскажут тебе до конца. Так и норовят припрятать туза в рукаве!
С этими словами Йон отдала На Ри свиток скрепленный печатью, а другой, которым пользовалась во время предсказания, утопила в высоком металлическом стакане и подожгла. Когда бумага сгорела дотла, Йон, молча, протянула руку для вознаграждения.
- Йон…я знаю, что ты говоришь правду,… моя подруга…Су…моя Су…она ещё не поправилась. Твоя бабушка тогда сказала ей,… предупредила… Я знаю, бабушка Мин А может расшифровать послание звёзд…
Йон замерла, а бодрящая улыбка на её лице стала ещё шире.
- Может. За отдельную плату бабушка Мин А может все.
- Я заплачу вперед!
- Будущее в деталях пропишем только на следующей неделе. У бабули очень плотный график! 
Йон свернула деньги трубочкой и засунула их в карман джинсовой куртки. Сбила носком ямку под деревом, высыпала туда пепел пророчества и отряхнула руки. Полуденная тишина была привычна для студенческого городка, это был перерыв между учебными сменами и только-только замелькали вдали веселые, беззаботные лица. 
Йон сложила горкой ладошки, точно в молитве, и слегка поклонилась:
- Да прибудет с тобой энергия космоса, На Ри-ши. Файтинг! – отсалютировала она и бодрым шагом направилась в сторону центрального здания, где у нее была назначена другая встреча.
Уходить с места «преступления» всегда приходилось быстро. Потому что после лёгкого шока у клиентов обычно начиналась истерика. И это было вполне объяснимо: будущее редко оказывалось прекрасным и безоблачным…
                                                           
***
Малое крыло университета любили за огромные окна: высотой от пола до потолка они тянулись вдоль всего корпуса и открывали вид на зеленый сквер с ухоженными цветочными клумбами, маленькими фонтанами и разбросанными по живописному острову столиками, за которыми любили обедать студенты. Погода стояла теплая, ребята расстилали жакеты, ветровки и устраивали  пикники на траве, греясь в лучах весеннего солнца. Он узнал ее среди всех. Среди массы черных голов, с высоты седьмого этажа. Хотя, по правде говоря, он узнал бы ее даже с высоты птичьего полета. Шаманка, как ее прозвали в студенческом городке, лежала на траве, закинув нога на ногу и подставив лицо жаркому полуденному солнцу, отмахивалась от насекомых одним из свитков, которые обычно таскала с собой охапками.  Эта неуправляемая кипучая энергия разительно отличалась от девушек, которых Ли Юн Сон когда-либо встречал в своей жизни и от тех, которых выбирал для себя. С разрисованным лицом, с запястьями, увешанными нитками и браслетами, она была чудачкой, которая меняла цвет глаз через день. И ему, как человеку последовательному и сдержанному казалось, что в этом сосуде природа поторопилась намешать слишком много всего, так много, что это выплескивалось через край – ее жизнелюбие, ее бунтарский дух и прямо-таки неиссякаемая вера в собственные силы. 
Юн Сон прижался лбом к горячему стеклу и закрыл глаза. Какое-то безумие…весь университет будет потешаться над ним, возьмись он ухаживать за этой девчонкой…
 - Хен! Слышал последнюю новость?!
 Веселый и звонкий голос друга вырвал его из оцепенения, в котором он оказывался каждый раз, когда думал о невозможных отношениях.
- Экзамены перенесли…
- Да, нет же! Эту, чокнутую…как её…Ким Йон! Ее, скорее всего, выпрут из универа. 
- С чего ты взял?
Юн Сон развернулся так круто, что выбил папку с конспектами из рук друга вместе с батончиками мюсли, которыми тот любил пообедать. Хон Рё смотрел несколько секунд настороженно, потом склонился и начал собирать разлетевшуюся в разные стороны бумагу.
- Да вот из-за этого.
Он протянул Юн Сону глянцевый листок, на котором с одной стороны была напечатана звездная галактика, а с другой - звездная группа Big Bang. Это была яркая, со вкусом сделанная реклама, на которой была указана одна ссылка на университетский портал.
- И что? Все знают, что она создала Фан-страницу…
- Да, но она продает там свои услуги! Услуги гадалки…астролога,…в общем, черт знает чего! Она использует портал университета и любовь фанатов, чтобы продавать себя!
- Кто в курсе?
- Эээ…твой дядя…я узнал об этом случайно, когда... Хен! Хен! Куда ты?! Юн Сон уже не слышал его. В таком щекотливом вопросе как отчисление студента время имело значение. Шел он очень быстро и, обгоняя на скорости встречные фигуры, он, тем ни менее, не позволил себе побежать. Как можно было так вляпаться?! Глупая чудачка! На пороге кабинета ректора Юн Сон остановился, выдохнул, и, подтолкнув дверь ногой, вошел в светлый, просторный кабинет.
- Профессор, я рад видеть вас!
Он улыбнулся самой счастливой улыбкой, которую только мог изобразить, поклонился и смиренно выждал паузу. Профессор Пак с неохотой оторвал взгляд от стопки бумаг, которые подписывал. Черные с проседью волосы были взъерошены, а в воздухе витал слабый запах табака. Курил он крайне редко, тем более в стенах университета, где студенты, включая Ли Юн Сона, боролись за «здоровый образ жизни». 
- О, Юн Сон…
- Как тётя?
- Скучает. Её племянник ушел из дома и не звонит.
- Мы уже говорили об этом…я пообедаю с вами в выходные, если ты не против…
- Начинаешь издалека? 
- Профессор…
- Переходи к делу Ли Юн Сон. У меня мало времени. Личные вопросы отложим на потом. 
Он резко черканул росписью на бланке приказа, но о чем был этот приказ, Юн Сон не рассмотрел.
- Я могу сказать за тебя – профессор отодвинул бумагу в сторону, выпрямился в кресле и глянул поверх очков. - Пришел похлопотать за студентку Ким Йон. Но, видишь ли, я уже принял решение.  Ее бесстыдство переходит всякие границы.
- Все могут перейти границы, особенно, если их заранее не определить.
- Считаешь, я несправедлив?!
- Только прошу о втором шансе. - Юн Сон помедлил, тщательно подбирая слова – с дядей нужно держать ухо востро и не взболтнуть лишнего.  - Выступите с официальным предупреждением. Чтобы все, кто с помощью университета пытается заработать на университет, понимали возможные последствия своих действий.
Пак Сон Хо сощурился, на губах мелькнула усмешка. Во всяком случае, Юн Сон мог поклясться, что это была именно усмешка, а не привычный оскал. Усмешка игрока, который рад повстречать достойного соперника. 
- А ты уверен, что мотивы ее так благородны, как ты о них думаешь,…ммм? Юн Сон? 
- Профессор, девушка изучает маркетинг, ее стоит похвалить за прекрасное знание дисциплины. – Юн Сон чувствовал себя адвокатом. Адвокатом дьявола. - Вы только подумайте,…она совершенно бесплатно создала платформу для продвижения своего продукта, куда ловко заманила огромное количество потенциальных потребителей. Разве предприимчивость, не то качество, которое стремятся культивировать в SNU?
Юн Сон видел, как дядя напрягся, как плотно сомкнулись его губы и еще сильнее сощурились глаза. И в тот момент, когда ему показалось, что он проиграл битву, тот расхохотался, да так громко, что секретарша из приемной зашла убедиться «все ли в порядке у профессора». 
- А вот ты в отличие от студентки Ким выбрал не ту дисциплину, сынок! Ха-ха-ха.… Изучал бы лучше юриспруденцию! Надо будет сказать профессору Чон Ши, чтобы поставил тебе зачет… 
Он встал из-за стола, подошел к Юн Сону и похлопал его по плечу. 
- Вот, передай этой девчонке. –  Протянул тот самый листок, на котором расписался – приказ об отчислении Ким Йон. – Скажи, что это последнее предупреждение и попроси убрать рекламу с Фан-сообщества Big Bang. Едва ли ребятам понравится,  что кто-то бессовестно пользуется их именем.
- Ситуация под контролем, я уверен.
Юн Сон взял листок и поклонился.  
- Кому-кому, а вам – маркетологам, больше других известно о текучести  информации…Юн Сон, я не хочу, чтобы из этого недоразумения вышел скандал. Уж постарайся!
- Да, профессор.
- И, да, вот еще что…обязательно приходи на обед в выходные.
***
Апрельское солнце припекало сильнее обычного, поэтому девчонки ловили тени от деревьев, чтобы к ним не прилип загар. Солнцезащитные крема весной и летом передавались из рук в руки килограммами, а если оттенок лица, хотя бы на тон отличался от «молочной белизны», драма разыгрывалась нешуточная. Айг-у-у-у…вот уж дурацкая погоня за идеалами, – бормотала Йон, растянувшись на открытой лужайке, – нужно продавать им солнечные зонтики.… Эта мысль буквально подбросила ее на ноги и чуть не столкнула с Джи Мин, которая приготовилась сесть рядышком и пообедать.  
- Я знаю, как нам заработать!
- Опять? Йо-на, я такая голодная…
Джи Мин присела на траву и открыла контейнер, в котором лежал ее скромный обед – рис, кимчи и красная фасоль. 
- Ты послушай! Много не обещаю, но для сезонного поддержания штанов, это приличные деньги!
Йон уселась рядом, и пока подруга жевала рис, она таскала у нее капусту. 
- Зачем мама кладет тебе кимчи, ты ведь не любишь?
- Наверное, она делает это для тебя – засмеялась Джи Мин и подала Йон второй комплект палочек. – В субботу мама пожарит мясо,…зовет тебя к нам, придешь? 
- Не, не могу. Бабуле обещала начертить карты. Почему ты опоздала? 
Джи Мин собралась ответить, но тут, же запнулась и отвела глаза в сторону, где в тройке метров от них  сидела компания мальчишек. Один из них перехватил ее взгляд и заулыбался. Она резко отвернулась и посмотрела на Йон, которая наблюдала эту картину. Джи Мин покраснела.
- Ын Чон не смог выполнить последнее задание и доверился другу. Уверял меня, что это только на разок. Да и задание-то плевое! Помнишь, Со Ён? Ты ей на прошлой неделе карту сдала? Он должен был спрятать ее конспекты, чтобы она подумала, что потеряла их.
- Да она так и подумала! Прибежала ведь за расшифровкой знаков.
- Йо-на, этот «друг» теперь хочет быть в деле! Сказал, что если мы его не возьмем, он пойдет к ректорскому сынку и нас выкинут из университета!
- Интересно, почему сразу не к ректору.  Ли Юн Сону нет до этого никакого дела.
- Йон! Может, просто перестанем, а?! Мы же не мошенницы… бабушка Мин А всегда говорит правду! Пророчества итак сбываются!
- Конечно, сбываются. Но когда?! Через месяц, а то и два! К этому времени они забывают, что им предсказали. Когда люди погружаются в переживания,  сарафанное радио глохнет и немеет!  - она кивнула в сторону худощавого паренька за столом – Это он? Тот, который улыбался?
- Да…
- Скажи ему, что мы согласны. 
- Но…
- Не волнуйся, я быстро придумаю, как его обезвредить.  Должен же кто-то отбить у него желание пакостить людям!
Джи Мин усмехнулась и состроила гримасу, безмолвно намекая на то, что они занимаются тем же. 
- Посмотри …
 Йон говорила почти шепотом, но парень будто почувствовал, что говорят о нем и обернулся. Она усмехнулась в ответ на его пристальный взгляд. 
- Он при деньгах, а мы выживаем. Мы идем на уловки, чтобы заработать на учебу, а он это делает от скуки - веселиться. 
 Она вытащила их кармана сверток денег и протянула Джи Мин. 
- Ха На Ри не нужно устраивать «черную полосу». Ее подруга лежит в больнице, с ней произошла авария, так как предсказала бабушка. Она в курсе, что мы тут не в игрушки играем. В общем, На Ри уже заказала расшифровку. Пожалуйста, оставь их себе. 
- Йо-на, я не могу. Давай разделим и…
- Просто передай маме, чтобы в следующий раз она  положила мне побольше кимчи.
***
Домой Ким Йон шла медленно – плелась нога за ногу. После смены в «Coffee Town» где приходилось стоять по шесть, восемь, а иногда десять часов она так уставала, что едва не падала. Да и как назло, сегодня пришлось танцевать.  Ох уж эти любители танцевального сопровождения! В караоке-клубе, куда обычно приходят петь, некоторым еще и декорации подавай. Она тащила в горку свой единственный ханбок, стараясь не испачкать его в грязи, которая на разбитой дороге лежала густым месевом. Она измоталась, заляпала кроссовки и видела перед собой лишь узенький переулок с одним фонарем, который тускло освещал извилистую тропку. Вдоль тропы по обеим сторонам  теснились мизерные, обшарпанные домики: низкие, и чуть повыше, с разноцветными крышами и проржавевшими резными калитками они лучше дворцов и музеев несли дух старой Кореи, выделяясь своим  экзотическим очарованием. Возвращение сюда из зеленого Кванак-ку или блестящего Каннама было сродни телепортации в другой мир. Йон доползла до высоких ярко-зеленых ворот, единственных ворот на всей улице, которые были покрашены, и толкнула ногой дверь, втискивая в проем костюм и пакеты с едой. На калитке звякнули золотые колокольчики, которые бабушка развесила в саду, так как  верила - колокольчики отгоняют зло. Садом служил широкий, расчищенный участок земли между забором и порогом дома, на котором стояли ящики с рассадой огурцов, и росло вишневое дерево. В окнах горел свет – бабуля ждала к ужину. Йон заперла калитку, поставила пакеты и повесила ханбок на бельевые веревки, протянутые рядами вдоль сада. Она уже сняла один кроссовок, когда маленькая тень юркнула в дальний угол забора и притаилась. 
- Эй, Ху Бом вылезай, я тебя видела!
Он выглянул из-за дерева, а потом снова спрятался. Бом был такой худой, что за стволом вишни буквально растворялся, выдавало его лишь громкое дыхание. 
- Ну-нна, а почему фонарики не горят? Бабушка говорит, если фонарики не горят то Лакшми потеряется и не найдет наш дом.
Йон улыбнулась. Бом и вправду считал этот дом своим. 
- Ну, пока мы ждем Лакшми, кто-то еще должен платить за электричество…
Она щелкнула выключателем и три самодельных голубых фонарика вспыхнули над головой мальчика. Бабушка знала силу цветов в тантрическом буддизме: зеленый, голубой и золотой дарили человеку  просветление и мудрость. 
- Бо-ма, а почему ты здесь?
- Я…я… разбил большую-прибольшую гору тарелок.
Йон присела на корточки и взяла мальчика за руку.
- Мама тебя сильно ругала?
- Нет, совсем нет. Мама просто заплакала…
- Почему тогда ты сбежал?
- Мне страшно, когда она плачет.
Он говорил шепотом, немного зажевывая слова и все время теребил в руках край кофты. В этой старой кофте Бом выглядел как воздушный шарик на  ножках. 
- Ипа-ипа…ты опять сам подстригал челку,…- она улыбнулась, глядя на неровные пряди, которые он то и дело смахивал с лица. – Заходи в дом! Там нас ждет самый вкусный на свете рис.
Когда они распахнули дверь, в нос ударил запах вареной рыбы и горелого лимона. Бабушка Мин А прыгала рядом с духовкой и махала прихватками точно лопастями, разгоняя дым от сгоревшего пирога. В семьдесят с лишним лет седовласая старушка кружилась по кухне как заводная юла. 
- Бабуля, сколько раз я просила тебя не ставить мусорное ведро на лицо Квон Джи Ёна! Мне больно на это смотреть!
Бабуля распахнула окно и поставила «десерт» на стол.
- Это резиновый коврик, сердечко мое! Да и что я могу сделать?! Он же тут повсюду - шагу ступить негде! 
Это была чистая правда. Квон Джи Ёна становилось слишком много для двух маленьких комнатушек, одна из которых заменяла и кухню, и гостиную. Вот Джи Ён смеется, вот поет и танцует, вот он гламурный и сексуальный. Его лицо украшало кухонные полотенца, магниты на холодильнике, кружки, тарелки и даже клеенчатые занавески в ванной-комнате. В свободное время Йон часами мотала видео с его концертами и ТВ-шоу, которые она считала лучшим средством для поднятия духа. 
Ху Бом наелся досыта и задремал, свернувшись клубочком на подушке, как котенок. Йон накрыла его одеялом, убрала со стола остатки ужина и приготовила «Джунджак», который бабушка обычно пила, сидя на табурете во дворе. Обычно. Но сегодня она работала с каким-то демоническим усердием. Карандаш и линейка попеременно метались в воздухе, а комната наполнилась протяжным мычанием «ом-а-ра-па-ча-на-дхих». Почему именно сейчас бабушка Мин А взывала к мудрости Йон не поняла. 
- Ба, смотри, чтобы от твоего усердия  не воспламенились карты. А то нам нечем будет платить за дом.
Йон поставила чай на стол, который служил бабуле кабинетом, а сама устроилась чуть поодаль с кипой звездных диаграмм, которые сворачивала трубочками и склеивала аромопечатью. 
- Йони, милая, не привязывай к себе мальчика.
- Почему ты это говоришь? 
Бабушка оторвала взгляд от чертежей. Несмотря на возраст, лицо ее сохранило свежесть, а глаза зоркость. Она носила китайские шелковые халаты с широкими рукавами, расшитые золотыми драконами, а густые седые волосы убирала в высокий узел, который украшала шпильками с разноцветными камнями.
- Не взваливай на себя ношу, которую однажды невмоготу будет нести.
Йон напряглась. Шестое чувство подсказывало – что-то не так, совсем не так.
- Ба…ты…подожди-ка ты, что гадала на меня?
- Совсем чуть-чуть.
Йон вскочила на ноги, глаза ее запылали. 
- Мы же договорились с тобой! Помнишь?! Живем - здесь и сейчас!
- Цветочек мой, я не всегда гадаю, чтобы увидеть будущее! Я не могу контролировать эти бегающие перед глазами картинки.
Бабушка улыбнулась и отхлебнула чая.
- Остыл…
- И? Что там? 
- Где?
- С моим будущим! Что с ним?!
- Конфетка моя, твоя личная жизнь…
- Ты еще и карту на меня составила?!
- Если пару строк на клочке бумаги можно назвать картой… 
- Таааак…хорошо… и кто он?
- Круглолицый  мальчик с наших занавесок.
Йон схватилась за голову. Боже, только не он!
- Ты составляла натальные карты на меня и Квон Джи Ёна?!! 
- Да.
- Но ты ведь не знаешь дату его рождения!
- 18 августа 1988 года…
- А как же точное время?!
- Это не всегда нужно.
- Ах ты, врушка! Только скажи мне еще раз, что не умеешь пользоваться интернетом!
- Кое-что интересное…
- Я не хочу слушать! 
Она сложила руки на груди и отвернулась. Ее затрясло, да так сильно, что закружилась голова. Затрясло от возмущения, от любопытства и от чего-то еще…это «что-то» разливалось по телу горячим адреналином, перехватывало дыхание и саднило горло. 
- Шансов нет, да? Конечно, нет, для «шансов» его надо хотя бы увидеть! И деньги на концерт не помешало было иметь.
- Да и кому нужна такая бестолковая девчонка…
Йон ощетинилась. Одно дело себе самой говорить, что ничего не светит и надеяться не на что, и совсем другое, когда об этом заявляет личный астролог.
- Ты же моя бабуля, могла и подсластить пилюлю.
- А если подслащу? Простишь меня за то, что нарушила обещание?
Йон, не в силах больше сдерживать тревогу шагала из угла в угол. Бабуля - крепкий орешек и темная лошадка в одном лице. 
- Все прощу! Говори…
- Цветочек мой, я обнаружила…
- Ну-у-у, говори же - что?!
- Я договорю, если ты не будешь меня перебивать. Венера твоя, плутовка! Прочно сидит на его хвосте! Попадание – градус в градус, сцепление - на сто процентов!
- Сцепление, с драконом?
- С Марсом! Про драконов, милая, я ничего не знаю.
- И что это значит?
 Бабуля покачала головой.  Глаза хитрые, задорные смотрели безотрывно.
- А это значит, что прокатится твоя Венера с ветерком!