Вернуться на "Титаник"

Глава 15

Глава 15

Раввин Афтаназ был одним из тех людей, которых называют ребе. Много лет назад он приехал в Америку из Греции, и за долгие годы своей жизни в Нью-Йорке повидал и хорошие и плохие дни. Маленькая община Бруклина, на его глазах и его стараниями, стала большой и уважаемой. (1)

Пожертвовав всем ради неё, он не уставал и даже в старости продолжал много трудиться, часто приходя на помощь тем, кому отказывали все.

В доме у раввина Афтаназа не было денег. Но тут было много книг. Но чаще приходили не за книгами, а за словами. И слова у него находились для всех. И не только слова. Он никому не отказывал в помощи.

Его дом благословился голосами детей. Но очень быстро опустел. Гражданская война между Севером и Югом забрала всех детей... Единственный внук вырос и уехал за океан, откуда часто писал письма. Последнее его письмо было радостным, но этот дом первый раз не дождался тех, кого здесь ждали...

Весть о смерти единственного внука и трёх правнуков, ехавших в гости из Германии, заставила раввина Афтаназа слечь, а слово «Титаник» он заставлял себя слышать через силу.

Грузенберга он встретил полулёжа. Но выслушав его рассказ, подумал, покачал головой и, поправив очки, поднялся и сел в кресло, в котором обычно встречал своих посетителей.

- Реб Оскар, не думаю, что ситуация нехорошая, - произнёс он тихо и задумчиво, - миссис... мисс Эмили Браун сейчас с трудом уживается с мыслью, что этого мальчика больше нет. И лучше, если она, и уж тем более её сын, Френсис, которого я знаю с момента его Брит-Милы, в ближайшее время не будут знать, что Гарольд жив. Да и самому Гарольду не стоит напоминать о той ужасной ночи. Они дети «Титаника». И «Титаник» это единственное, что может их соединить как братьев. Больше - ничего! А трагедия - не лучшее, что может объединять людей... Но дело даже не в том. Семья Голдсмит очень небогатая. Вдова с двумя детьми просто обречена на нищету. С мисс Браун ребёнок останется инвалидом на всю свою жизнь... Неизвестно когда он сможет нормально ходить. Это лечится в клиниках Европы, но не Америки. Но даже если мы все соберём нужную сумму, мальчику категорически сейчас нельзя даже и близко показывать корабли. Мы поможем, чем можем, но даже всех наших денег не хватит на то, чтобы Гарольда поставить на ноги волею врачей. И мальчик должен исцелиться сам, когда исцелит свою душу. (2)

- Понимаю, рабби, - кивнул Грузенберг.

- Кроме того, что говорит доктор Соломон? Что именно с мальчиком? - спросил раввин.

- Точно неизвестно. Обмороки начались ещё в Англии. Католикам там живётся так же как и евреям в России. Это тоже сыграло свою роль, - ответил Грузенберг, - контузия не самая страшная. Он больше испугался, ровно настолько, что у него почти отказали ноги. И ещё он винит себя в том, что не смог спасти своего друга.

- Бедный ребёнок, - покачал головой раввин, - я ему сочувствую. И Вы представляете его в приюте?

- Нет, - категорически ответил Грузенберг, - в приют ему нельзя. Где Вы видели, рабби, чтобы мы отдавали своих детей в приюты? Теперь он наш ребёнок. Потому что он нам верит.

- Да, это так, - кивнул, соглашаясь, раввин, - хотя миссис Браун, которая Марго, вызвалась поддержать этого шотландского мальчика, это не значит, что она оплатит лечение несчастного ребёнка! Очень скоро она забудет его, как забыла его семью и десятки других детей на «Титанике». Рассовывая бренди миллионерам в шлюпки, она не побежала открывать запертых детей в Третьем классе. О них никто не вспомнил. Никто не вспомнил про моего внука и маленьких правнуков, которых я так и не увидел. Они так и погибли, не дождавшись спасения... Лучше, если Маргарет Браун пока не будет вмешиваться в его судьбу. Лучше пусть обеспечит ему учёбу в школе и дальнейшее образование. Он должен вырасти человеком достойным, реб Оскар, - посмотрел на Грузенберга Афтаназ и помолчал.

Он встал, прошёлся по комнате и вернулся в своё кресло.

- Выжил, - сказал Афтаназ, - но не для того, чтобы остаться инвалидом и нищенствовать. Есть мать, которая подарит ему свою любовь. Но это не Эмили Браун! С возвращением Гарольда в таком состоянии, она быстро возненавидит чужого ребёнка. Он, с обмороженными руками и ногами, контузией, сильнейшим нервным срывом, быстро станет ей обузой. А после матери его возненавидит и Фрэнк. Потому что это уже не тот мальчик которого они знали на «Титанике». Он уже видел смерть и не побоялся заглянуть ей в глаза.

- Согласен с Вами, - кивнул Грузенберг, - этим мы обречём их на нищету. Гарольд не найдёт там новой семьи. И это в лучшем случае.

- А в худшем?

- А в худшем, Гарольд отправится в Англию, в приют. Обратно в тот ад, из которого его пытались увезти отец и мать, - Грузенберг подумал, - и неизвестно, выдержит ли его сердце очередное морское путешествие.

Он посмотрел на рава Афтаназа.

- Что скажете, ребе?

- Миссис Маргарет в любой ситуации выйдет сухой из воды, - усмехнулся рав Афтаназ, - а где сейчас Эмили Браун и Фрэнки?