Вероника

Часть 1 Глава 1

• 
  
  Я не знаю, почему это произошло именно со мной. И что это: награда или наказание. Но случившееся, исправить и изменить было нельзя.
  Ранним утром, в полудреме, мне послышались негромкие голоса людей. Они, словно стояли у моей кровати и спорили о каком-то Даре.
  
  - Вероника! – вдруг услышала я тихий мужской голос, обратившийся ко мне. - Ты можешь видеть будущее. Видеть горе и радость людей, которые тебе не безразличны, а предупредив, менять их жизнь к лучшему. И это хорошо. Но с другой стороны, в этой жизни ты будешь, словно слепой щенок, потому что помогая другим, о своем будущем ты никогда не будешь знать ничего. Мне жаль, моя девочка, на долю Хранителя выпадает немало испытаний и, придётся очень постараться, чтобы не упустить свое счастье, и сделать то, что не смогла сделать твоя бабушка.
  
  Чья-то прохладная рука коснулась моего лба.
  Я вздрогнула и открыла глаза. В комнате никого не было.
  
  Но с этого утра изменилась вся моя дальнейшая жизнь.
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 1
  
  Открыв дверь родительской квартиры, я вошла и оставила сумку в прихожей.
  
  Огляделась.
  
  Год назад всё было по-другому.
  
  Родители сделали ремонт и поменяли мебель. Теперь в гостиной вместо старого, привычного дивана стоял огромный коричневый кожаный монстр. Комната напоминала картинку из каталога красивых квартир. Хоть фотосессию устраивай. Мама всегда была выпендрежницей. Но меня это теперь никоим образом не касалось.
  
  Я очень давно не жила с родителями.
  
  
  Быстренько осмотрев комнаты, полюбовавшись красивой мебелью в спальне, я взяла из комода две простыни и, чтобы не нарушать созданную мамой идиллию, вернулась в гостиную. Постелила себе на диване и помчалась в душ. Жара и дорога забрали последние силы. Струи прохладной воды постепенно вернули к жизни и к размышлению. Замотавшись в большое полотенце, я вышла из ванной. Прихватив по дороге альбом со старыми фотографиями я, в блаженстве, упала на диван.
  
  Это был очень старый альбом со снимками знакомых и незнакомых мне людей. Некоторые были живы, а некоторые уже безвозвратно ушли.
• этом альбоме были фотографии моих родителей. Подумать только, они почти не изменились. Такие же молодые и красивые, как и восемнадцать лет назад. Когда я была маленькой, этот альбом лежал на видном месте, но я росла и стала задавать слишком много вопросов о других, изображенных на снимках, людях. Альбом быстренько убрали, а мои вопросы так и остались без ответов.
  
  нашей семье была какая-то тайна.
  
  
  У каждого человека есть свои тайны, свои достоинства и недостатки – это я знала наверняка.
  
  Талант моей матери, заключался в том, что она была коммуникабельной, легко находила общий язык со всеми (кроме меня). Люди прислушивались к её словам и доверяли ей.
  
  К достоинствам моего отца причислялось то, что он был однолюб, безумно любил мою мать и, прожив долгие годы вместе, они по-прежнему, с восхищением, смотрели друг на друга.
  
  Талант моей тётки был в том, что она могла, с лёгкостью, найти выход из самой запутанной ситуации и к тому же обалденно готовила.
  
  Мой недостаток был в том, что я панически, до пупырчатых мурашек на коже, боялась телефонных звонков, причем любых. А тайна заключалась в том, что я могла видеть будущее.
  
  
  пять лет я поняла, что могу видеть будущее: беду и радость людей, которых
  люблю, и которые находились рядом, а предупредив, могла изменить их судьбу.
  
  Картинки, плохие и хорошие, возникали и раньше, но вот то, что мои видения сбываются, я осознала в пять лет. Бегая с подружками по двору, я вдруг зацепилась и упала, а сын соседей, восемнадцатилетний парень, поднял меня. Только Колины руки коснулись меня, как в голове возникла картинка: грузовик, разбитый мотоцикл и Коля в крови…
  
  идение было до такой степени четким, что испугавшись, я не смогла сразу отличить будущее от настоящего. Вырвавшись из рук соседа, я в слезах прибежала к маме
  
  - Мама! Коля упал с мотоцикла и разбился – закричала я.
  
  От волнения я даже не смогла объяснить матери, что это было моё видение и что это произойдет. Она, выглянула в окно. Коля спокойно ковырялся в своем мотоцикле.
  
  - Ника! Не говори глупости. Не сочиняй - устало сказала мать, не обращая внимания на меня.
  
  Ах! Если бы к моим словам кто ни будь, тогда прислушался.
  
  Через несколько дней Коля, на мотоцикле, врезался в грузовую машину. Он чудом остался жив, хотя сильно травмировался. Мать мои слова не помнила и не стала выяснить причину столь жутких фантазий.
  
  А позже, я увидела болезнь бабушки и опять попыталась сказать об этом маме. Мне было страшно.
  
  - Перестань врать! Иначе получишь - резко оборвала меня мать. - от пойдешь в школу, и дети будут говорить, что Вероника Исаева – врушка. И не будут с тобой дружить. И не вздумай мне пугать бабушку своими глупыми сказками.
  
  Мама подумала, что я вру. Мама мне не поверила. Да у нее и не было времени прислушиваться к моим словам. ечно занятая, работая консультантом в известной косметической фирме, она пыталась сделать карьеру, попутно делая красивым и счастливым все женское население нашего городка. Из-за частых семинаров, встреч и презентаций она практически не находилась дома. Отец тоже пропадал в командировках, связанных с работой, поэтому меня оставляли с бабушкой.
  
  Я «видела», что у бабушки было очень больное сердце, и продолжала говорить матери о бабушкиной болезни, пытаясь привлечь внимание, чтобы предотвратить беду. Но этим только разозлила её.
  
  Перед школой мы проходили собеседование у психолога. Мама не преминула сказать врачу о том, что я слишком много сочиняю, и она не знает, как с этим бороться. Мне было очень стыдно. Я не слышала, что ответил врач, но в тот момент поняла одно: маме нельзя говорить ничего. С того дня доверие было разрушено. Я продолжала видеть по-прежнему, горе и радость, но никому не рассказывала, боясь, что надо мной будут смеяться.
  
  Поначалу что бы я «увидела», человек должен был коснуться моих рук, а позже, мне достаточно было просто постоять рядом. И если надвигалось, какое-то событие, шла картинка.
  
  
  Мои родители создали семью совсем молодыми. Маме Лене было восемнадцать, а папе Диме двадцать два, когда у них появилась я. Из близкой родни, у папы, была младшая сестра Зина, которая часто приезжала к нам, когда я была совсем маленькой. Она очень любила меня, и я любила её не меньше. Мне очень хотелось, чтобы моя мать была хоть каплю похожа на Зину, или чтобы Зина была моей мамой.
  Где-то у отца были ещё какие-то родственники, но родители старались об этом при мне не говорить.
  
  Это была тайна.
  
  общем, когда мне исполнилось восемь лет, бабушки не стало. Тетя Зина поставила моих родителей перед фактом, что будет забирать меня к себе, на все выходные и каникулы, в другой город N, где она жила, потому что я часто оставалась дома одна. Родители долго не соглашались. В восемь лет они считали меня уже взрослой девочкой. Моя мудрая тетка, настояла на своем и победила.
  
  Зина, первая заметила, что меня что-то тревожит. Она ненавязчиво и очень тактично расспрашивала меня обо всем. И вот однажды я решилась и доверила тете свою тайну.
  
  Узнав в чем дело, Зина сама, почему-то заволновалась, но меня поспешила успокоить.
  
  - Это Дар, моя девочка - сказала Зина.- И бояться не надо. Ты же делаешь доброе дело – помогаешь людям. Просто ты не такая, как все. Если ты хочешь предупредить кого-то, то это делать нужно аккуратно, чтобы не испугать человека, и чтобы он тебе поверил. Давай, подумаем над этим.
  Ещё Зина посоветовала мне, избавляться от своих видений, а не держать их в голове. Если не было возможности или я не могла передать видение, я подходила к крану, открывала его и рассказывала всё бегущей струе воды. И сразу становилось легче.
  
  Однажды тетка, придя с какой-то вечеринки, спросила меня, что ее ждет дальше. Недолго думая, я сказала ей то, что увидела:
  
  - Зина! Ты здесь жить не будешь. Скоро выйдешь замуж за иностранца, уедешь с ним, родишь ребенка и будете жить хорошо и счастливо.
  
  Тетка засмеялась, расцеловала меня и больше ничего не спрашивала.
  
  Она считала, что для нее, тридцатидвухлетней, вопрос брака был закрыт. Замуж Зина не стремилась, и не хотела. У нее была любимая работа, а все свободное время она посвящала мне. Но, через год, на какой-то конференции, она познакомилась с Полом Морганом, за которого впоследствии вышла замуж.
  
  С тринадцати лет я уже постоянно жила у Зины. Закончила здесь школу и, получив аттестат о среднем образовании, вместе с друзьями поступила учиться в техникум, на западный манер именуемый «колледжем». учении звезд с неба я не хватала, поэтому институт мне не светил. Хотя у папы и у Зины было высшее образование, насчет института ко мне никто не приставал. Если не дано, так не дано. Я до сих пор не знала, кем хочу быть.
  
  
  С родителями у меня сложились непростые отношения. С отцом я всегда ладила и любила его. А с матерью мы так и не смогли понять друг друга.
  
  Когда я сообщила, что переезжаю к Зине, она меня задерживать не стала, сказав, что я всегда была больше Зининой дочерью, чем её. Позже мать попыталась наладить отношения, но то, что не было посеяно в детстве, в юности не проросло. Мы созванивались, но отношения были далеко не идеальными.
  
  
  За время, что я прожила в этом городе, у меня появились друзья, подруги. Соседи по дому хорошо относились ко мне.
  
  Наш старый, четырёхэтажный дом, расположенный буквой «Г», имел чудесный внутренний дворик, с многочисленными клумбами, растениями и детской площадкой. Жильцы дома по какому-то негласному соглашению с заботой и любовью относились ко всему во дворе, словно к своему собственному. Если вдруг что-то ломалось, мужчины, без напоминаний, выходили во двор и ремонтировали: будь то ограда, скамья или качели. Ну и соответственно женская половина дома занималась покраской и ухаживала за растениями во дворе.
  
  Квартира, где мы жили, располагалась на третьем этаже, в самой середине дома. Двухкомнатная, уютная. Зина купила ее перед тем, как стала забирать меня к себе. Окна нашей кухни и большой комнаты смотрели на восток, а спальни на запад, поэтому в квартире никогда не было жарко.
  
  После моего окончательного переезда мы даже осилили с Зиной капитальный ремонт.
  
  конце лета, после моего зачисления в колледж, приехал Пол, чтобы забрать Зину к себе на ПМЖ. Уезжая, она сделала мне дарственную на квартиру, а в октябре у них родился мальчик, которого назвали Марк, в честь отца Пола.
  
  
  Я осталась одна в двухкомнатной квартире.
  
  Отец помогал мне материально, но я, с детства привыкшая довольствоваться малым, никогда не шиковала. И у меня была стипендия. Зина часто присылала и передавала подарки, желая порадовать меня. Но самым дорогим подарком было общение с ней. Мне её не хватало. Мы созванивались часто или общались через интернет.
  
  
  Полгода я проучилась спокойно.
  
  Наша группа на отделении считалась взрослой, и колледж для многих стал промежуточным звеном между школой и вузом. Руководитель группы, бывший однокурсник моей Зины знал, что я её племянница, хорошо относился ко мне, но я никогда не наглела. колледже никто не догадывался о моих способностях, да я и не старалась афишировать их. Пока однажды не увидела беду.
  
  Моя подружка с детства Лиза Куницына, жившая в доме напротив, встречалась с парнем из соседнего квартала, Максом. Он учился вместе с нами.
  Парень мне нравился. Спокойный, рассудительный, умеющий поддержать разговор. Единственный сын врачей Потаповых. Однажды я «увидела», как в Макса, сидящего на пассажирском сидении автомобиля, врезается грузовик и сминает под собой всю правую часть машины…
  
  Я не стала долго мудрить.
  
  Отозвав Макса в сторону все ему рассказала, предупредив, что если он будет трепаться, я, с лёгким сердцем, откажусь от своих слов и оставлю его в дурацком положении.
  
  Макс Потапов, умный парень, отнесся серьезно к моим словам. результате машина его знакомого на свалке, а Макс жив – здоров и не кашляет. С того дня он стал моим хорошим и надежным другом. И еще, я могла теперь говорить ему о своих видениях, а он в свою очередь, так завуалировано передавал сообщение получателю, что тот даже не мог и подумать на меня. У нас с Максом получилась отличная команда.
  
  Больше о моих способностях не знал никто. Даже Лиза. Лизка - хороший человек, добрый и отзывчивый, но у нее один недостаток - длинный язычок. Поэтому, разговаривая с ней, приходилось следить за своими словами, чтобы ненароком самой не сболтнуть чего лишнего.
  
  
  Я не отличалась редкой красотой и сговорчивостью, поэтому общение с противоположным полом было сведено до минимума. Помимо Макса, было ещё несколько парней, с которыми можно было просто нормально общаться, не боясь, что тебе залезут под юбку. общем, молодого человека у меня не было, первый курс я заканчивала с холодным сердцем и без происшествий.
  
  
  Наступило лето. Закончился учебный год и сданы экзамены. Я решила сэкономить и провести это лето дома. У меня была мечта на следующий год поехать к Зине с Полом.
  
  Конечно, Зина купила бы мне билет и все остальное, но мне не хотелось ее напрягать, она и так мне много помогала. Поэтому я решила, что чем больше средств будет на моем счету, тем больше я буду финансово независимая. А значит, на лето мне нужно найти себе работу.
  
  И вот, пару дней назад, Когда я просматривала объявления с предложениями работы, позвонил отец и попросил, если я свободна, приехать и с неделю пожить у них. доме меняли отопление, а родители, уезжая в деревню, не хотели доверять ключи от квартиры чужим людям.
  
  То место, куда они отправились, по моим понятиям, точно располагалось на другом континенте. Хотя родители мотались туда часто, от меня всегда скрывали, где находится эта деревня и что за родственники там живут. Я слышала, что там похоронены дедушка и бабушка, родители отца. Я была свободна, ни чего не планировала, и поэтому сразу согласилась.
  
  
  И сегодня, предупредив соседку, бабу Таню, я приехала в город своего детства, так и не ставший родным, и к вечеру уже переступила порог родительской квартиры.
  
  Было поздно, я лежала на родительском диване, и уже засыпая, вспомнила бабушкину присказку: «Ложусь на новом месте, приснись жених невесте». И уснула.
  
  Я шла по тропинке через лес. Солнце почти не пробивалось через густые кроны высоких деревьев. Я спешила. от впереди солнечная лужайка и на ней кто-то стоит. Человек стоял спиной к солнцу, и я не могла разглядеть его лица. Яркий свет ослепил меня. Но вот незнакомец немного переместился, и я, подойдя поближе, смогла рассмотреть его. Это был высокий молодой человек, очень симпатичный. Я увидела его лицо, темные прямые брови, серо-синие, почти черные завораживающие глаза, прямой нос, красивый контур губ и четко отчерченные скулы. Ветер шевелил его темные, слегка волнистые волосы, почти достававшие до плеч. Он что-то говорил, но я не слышала его голоса. Я попыталась коснуться его, но рука наткнулась на пустоту.
  
  Я резко открыла глаза. идение исчезло. За окном царствовала ночь, а я лежала на новом родительском диване. Посмеявшись над собой, над своим сном, я подумала: «И чего только не приснится на новом месте». Я никогда не видела этого человека, я бы навсегда запомнила это лицо. Да и вряд ли он существовал вообще. Это был плод моего воображения. Призрак. И успокоившись, снова заснула.
  
  
  Утром разбудил меня звонок мобильного. Нащупав телефон, который лежал на полу, возле дивана, я подняла его и не глядя на экран, нажав на клавишу соединения, сунула себе под ухо. Это была Лиза.
  
  - Ника! Ты что, спишь? Открывай скорее, соня. Мы у тебя под дверью стоим.
  
  Полусонная, накинув халат, я подошла к двери. Открыла. За дверью никого. А потом сообразила, что стоят-то они под дверью у меня, а я нахожусь у родителей, в другом городе, за сто километров от них. Мне стало смешно. Я перезвонила Лизке.
  
  - Ну, Куницына, ты где? Я дверь открыла, а здесь никого.
  
  - Как никого?- возмутилась Лиза.- Мы с Максом здесь стоим, у тебя под дверью. Я уже в туалет хочу.
  
  - Если хочешь, можешь еще с неделю постоять, поскольку я у родителей. Предупреждать надо заранее, если в гости собираешься. А если сильно в туалет приспичило – постучись к бабе Тане.
  
  - Ну вот, в кои веки решили тебя отдохнуть вытащить. А ты?- заныла она.
  
  -А я и так сейчас буду отдыхать, со слесарями, до самого вечера - ответила я, передала привет Максу и отключила телефон.
  
  
  Целую неделю я провела в городе, где родилась и прожила восемь лет. Ничего не дрогнуло в сердце, город как был, так и остался чужим. Почему-то коробило всё. Поэтому, что бы не вызывать у себя негативные эмоции, я вечерами сидела дома.
  
  К приезду родителей все работы были закончены, и я убрала квартиру. Постельное белье постирала, погладила, и сложила на место. Моя сумка была уже собрана и стояла у двери. Задерживаться не хотелось.
  
  После поцелуев и объятий, мать пробежалась по комнатам, посмотреть все ли в порядке. Придраться было не к чему, но я была уверена, что она все равно, что-то, да найдет и потом, будет названивать, высказывая. Мать зашла в кухню и открыла холодильник.
  
  - Ника, ты хоть в холодильник заглядывала? – послышался её возмущенный голос. – Чем ты питалась?
  
  - Конечно, заглядывала. А что его надо было разморозить? ы же никаких распоряжений не оставляли – ответила я, не став говорить матери, что всю неделю провела на соках и кексах и фруктах, благо магазин был под домом. Она бы, с удовольствием, заложила меня Зине. Но при такой жаре ничего другое в рот не лезло.
  
  - И деньги целые – продолжала накручивать себя мать. – Что ты за человек?!
  
  Чтобы не доводить всё до критического финала, я улыбнулась маме, отдав ключи и сказав «Пока» обняла родителей. Мать вздохнув, сухо чмокнула меня в щеку. Отец решил проводить меня к автобусу и взял мою сумку. Он хотел поговорить, и мы не спеша пошли по улице. По лицу отца было видно, что его что-то тревожит. Но что, он не решился сказать. молчании мы подошли к автобусной остановке. Наконец отец решился начать разговор, но как всегда был немногословен.
  
  - Дочка! Тебе уже восемнадцать. Я хотел, чтобы ты поскорее сделала себе загранпаспорт и поехала к Зине или куда-нибудь ещё. Я пополнил счет на твоей карточке. Так что, не экономь, купи себе, что хочется. Если нужны будут деньги или еще что, говори, не стесняйся.
  
  - Спасибо, папа! Ты же знаешь, я не любитель магазинов. А с карточки я стараюсь деньги не снимать - ответила я и обняла отца. - Я позвоню тебе, папуль.
  
  Отец имел доступ к моим деньгам, так как регулярно пополнял мой счет. И он видел, что деньгами я не пользовалась. Подъехал автобус, я села, про себя думая: «Родители, мои дорогие! Мне всегда будут нужны ваша любовь и поддержка, а не деньги. А вы отнеслись ко мне, как к котенку. Хорошо, что не в чужие руки отдали» и уехала домой.
  
  Оставшаяся часть каникул прошла спокойно.
  
  Я нашла себе работу, ухаживая за бабушкой из соседнего подъезда.
  
  Эмме Львовне, сильно не повезло. свои семьдесят, она упала и сломала ногу. Дети и внуки далеко. Дочь, работавшая в другом конце города, не могла каждый день ездить к матери. А Львовна переезжать к ней категорически отказывалась. Вот и попросили они меня, поскольку я была на каникулах, помочь. Ну, соответственно, и платили за это. Я ходила в магазин, аптеку, убирала комнату и помогала Львовне с приготовлением обедов, пока бабушка не могла передвигаться самостоятельно. Вскоре она уже могла ходить с палочкой, но все равно пользовалась моими услугами. У меня оставалось время и на отдых, и на встречи с друзьями. А ночью, во сне, меня продолжал преследовать образ незнакомца. И поначалу, казавшиеся радужными и сказочными сны, постепенно стали превращаться в кошмары.