Вершители. Книга 1

Глава 6. Тавда

Катя уставилась в окно, все еще всхлипывая.

— Получается, — Ярослава положила руки перед собой, мерно постукивая пальцами по темной поверхности, — ты издалека...

— Из будущего я!

Ярушка с сомнением кивнула:

— Пусть так... Твоя мама не успела или не смогла тебе что-то рассказать. Что-то важное, что есть в твоей шкатулке. Но разобрать, что ты не успела, потому, что напали разбойники эти. Верно?

Катя кивнула:

— И еще она сказала, что надо нос грифона погладить... или дотронуться, не помню уже.

— И что?

— А не было там никакого грифона, только зверюга эта страшная!!!! — и Катя шумно всхлипнула, стараясь снова не зареветь. — Я его не нашла, и вот сейчас заблудилась...

Ярослава насупилась:

— Что-то мне ничего не понятно. Может, и не заблудилась ты вовсе! Может, тут твой грифон. Надо к бабушке идти, авось, она разберется.

— А она кто, бабушка твоя?

Ярослава вздернула подбородок:

— О! Бабушка моя — ведунья, каких мало! Она такое волхование знает! — она округлила глаза. — Может, она со шкатулкой тебе поможет...

— Ну, пошли, тогда, — Катя привстала с лавки.

Ярушка внимательно посмотрела на нее, с ног до головы, хмыкнула:

— Ты куда в таком наряде собралась-то? Народ перепугаешь.

Катя снова села на лавку, озадаченно поправила свитер:

— А что делать тогда?

— Нельзя! В такой срамной одеже хоть по городу идти, хоть огородами, а все одно – увидят! Опозоримся!

При этих словах она достала из сундука, что стоял рядом с кроватью, светлое платье, такого же простого кроя, как и у самой, только с широкой красной вышивкой по груди, плечам. Передала его Кате, сверху положила широкий тканый пояс, ленты, верхнюю рубаху, чуть короче и шире, скромно расшитую по подолу. Под ноги бросила светло-серые туфельки:

— Переодевайся скорее! Бабушка за городом сейчас. За одно посмотришь, как живем, — и на подмигнула Кате, — небось, интересно?

***

Ярушкин дом оказался довольно большой, светлый.

«Что-то дом больно велик», — мелькнуло у Кати: по количеству переходов и коридоров мог сравниться с небольшим стольным кремлем. Некоторые упирались в какие-то помещения, другие уводили, казалось, в никуда – то просто обрывались забитой досками дверью, то переходили в новые лабиринты.

И двери, двери...

Будто живет здесь большая семья.

— Дом такой большой! – не удержалась Катя. — И пустынный, будто нежилой. Как так?

Ярослава только рукой махнула:

— Много знать будешь – до ночи не доживешь, — хохотнула она. Катя замерла. – Да брось, шучу я. Это он снутри такой большой. Снаружи – простой, как у всех.

— А зачем?

Ярослава стала спиной спускаться вниз, лукаво поглядывая на испугавшуюся подругу:

— А, видать, гостей много бывает...

И стремглав бросилась по лестнице, унося с собой звуки и тепло.

Дом, словно живой, сразу стал приглядываться к Кате. Она почувствовала его строгий взгляд, сухое дыхание.

— Подожди! – крикнула она уносившейся вниз Ярушке. — Я ж дороги не знаю!

— Так догоняй!

Она догнала ее уже на длинном открытом мосту, увитом лилово-красными цветами, и только затем оказались в основной части дома.

– Ты чего такая пуганная? – смеялась Ярослава. – Светелка моя - в легкой части дома, в ней гости живут разные... И не все они люди в том виде, к какому ты привыкла. Вот для того, чтоб они в мир живых не перебирались, и придумала бабушка этот мост.

— А зачем ты сейчас там живешь?

Ярослава остановилась. Строго посмотрела на Катю:

— Там силы больше, книги лучше запоминаются, — Ярослава приглушила голос, доведя его до зловещего шепота, — особенно ночью.

Катя побледнела.

Ярушка посмотрела ей в глаза и снова расхохоталась:

- Да не пужайся ты так! Шучу я! Шучу...

И выскочила на крыльцо, громко топая по дощатому полу.

Катя выскользнула за ней, спиной почувствовав, как сжимается за спиной пространство.

Отбежав несколько шагов от крыльца, она оглянулась: перед ней стояла обыкновенная деревенская изба, только на высоких сваях-столбах — четыре окна по фасаду, с кровлей, изукрашенной кружевами. Хороший, добротный дом. Ни тебе двух этажей. Ни перехода с лилово-красными кружевами.

— Чудеса, — прошептала она.

Ярушка нетерпеливо топталась за калиткой:

— Чего встала, побежали уже!

***

Катя вертела головой, стараясь запомнить все до мелочей, но глаза не успевали фиксировать все, что попадалось: вот ребятишки в одних перепачканных золой рубашонках, упругой веточкой дразнили гусят, те сердились, верещали, пытаясь щипнуть за пятки. А ребятишки заливисто хохотали, пока из-за распахнутых соседских ворот величественно и важно не выплыла гусыня. Тут уж малышня пискнула и бросилась врассыпную, отбиваясь от мамаши ветками, пока на не загнала их в крапиву.

По середине дороги, мальчишки-подростки везли на низкой повозке огромную бочку с водой, покрикивая:

— Во-оду везем! Кому во-оду надоть!

За ними, словно стайка воробьев, торопилась местная мелюзга, готовая броситься на помощь и отвоевать в честном бою право подать ковш чистой воды конному всаднику: тот, чинно позвякивая кольчугой, выводил лошадь со двора.

Катя прищурилась, ослепленная то ли бликами воды, то ли блеском начищенных до зеркального блеска доспехов.

— Ярослава! — окликнул их. — Подь сюды!