Ветер далеких скал

Манназ

«Прежде чем в дом

войдешь, все входы

ты осмотри,

ты огляди, —

ибо как знать,

в этом жилище

недругов нет ли[1]».

Они носили множество имен: дубгаллы, финнгаллы, аскеманны, варанги и варяги, — и все же в истории они навсегда остались викингами. Теми, чей неуемный дух воина звал их далеко от родины. Страждущие и жаждущие лучшей доли они не страшились встретиться с новой культурой и чуждой религией. Рожденные морем взывали к богам, которые первое время откликались на их мольбы, но вскоре наступили перемены. Необратимые перемены.

Мужчина самозабвенно печатал строку за строкой и, совсем увлекшись, мог пропустить собственный обед, услужливо принесенный официантом. Однако ему повезло, и юноша, тактично кашлянув, привлек его внимание к блюду. Лишь сейчас, когда взор обратился к сочному бифштексу средней прожарки, Конрад осознал, насколько был голоден. Ровно настолько, чтобы отвлечься от работы минут на пятнадцать, а затем снова продолжить начатую еще прошлой ночью статью для литературоведческого журнала.

Отодвинув в сторону ноутбук и нажав на кнопку сохранения, он приступил к трапезе, которая безусловно приносила ему несравнимое ни с чем удовольствие. Не хватало лишь терпкого красного вина в бокале, но вместо него стоял графин с кристально чистой водой. У мужчины было одно нерушимое правило: работать с ясной головой, а потому расслаблялся он только после окончания дела или проекта.

Мясо вышло столь восхитительным на вкус, что мужчина не сумел противиться и заказал вторую порцию. Все же Конрад был голоднее, чем рассчитывал. А затем он вспомнил, что не ел уже целые сутки. Иногда уходить в работу с головой становилось той еще проблемой для собственного же здоровья.

Расстегнув оставшиеся пуговицы черного пиджака, мужчина приступил уже ко второму стейку за сегодня. Флегматичным взглядом он скользнул по входной двери и, не обнаружив там ничего интересного, вернулся к трапезе.

Только нежный кусочек мяса отправился к нему в рот, как без всякого стеснения напротив присела молодая женщина. Легкий румянец и заметная одышка говорили о том, что она недавно бежала, и если на вопрос куда Конрад мог ответить, то зачем, он пока не понимал.

— Профессор Иверсен, мне нужна ваша помощь.

— Очень жаль, но в свое нерабочее время я не даю консультаций. Будьте добры, встаньте и покиньте мое скромное общество, которое не готово к незваным гостям, — уж слишком вежливо произнес он, отчего незнакомка вздрогнула, словно ей отвесили знатную оплеуху.

— Это не займет много времени, — мигом оправившись, настойчиво заявила она, глядя на руки Конрада, державшие столовые приборы. Минута — и он окончательно утратил интерес к разговору, продолжив резать стейк на аккуратные треугольники. — Хорошо. Я вас поняла. Вы можете даже не отвечать, просто выслушайте меня.

Иверсен не отреагировал на ее слова, и женщина, расценив это как согласие, продолжила.

— Недавно в мою жизнь ворвалась скандинавская культура, чего я совсем не ожидала, — она беспокойно постукивала указательным пальцем по циферблату наручных часов, однако рассказ не прерывала. — Я честно пыталась самостоятельно разгадать смысл этих рун, но они не поддаются, сколько бы я над ними не билась.

— Неужели ко мне обратилась нерадивая студентка, не справившаяся с заданием? Нет, взгляд явно неюной особы.

Шум ресторана вдруг отошел на второй план, а голос Конрада звучал так звонко и четко, словно они сидели в пустой комнате. Даже суета официантов вокруг испарилась, как и не бывала.

— Просто интерес к скандинавской культуре? Тогда можно было записаться на мои лекции по литературе, чтобы утолить свою жажду знаний в стенах университета. Это явно проще, чем… — Его многозначительная пауза вынудила незнакомку еле заметно поерзать на месте, однако Иверсен не закончил свою мысль, оставив ее повиснуть в незавершенном виде. — Так почему вы... простите, не знаю, как к вам обращаться. Вы не представились.

— Лёвушева.

— Так почему, Лёвушева, вы побеспокоили меня в личное время? — Пауза для ответа оказалась слишком мала, и женщина не успела и слова сказать. — И кто вообще сообщил вам, что я буду в этот час здесь?

Конрад не злился, но и не пытался скрыть нарастающее раздражение, охватившее часть его разума. Он пребывал в замешательстве от столь неожиданного конфуза, который пока не поддавался даже элементарному анализу.

— Или же это новый способ знакомства? Склеить меня решили, Лёвушева?

— Боже упаси, нет! — Она вновь бросила напряженный взгляд на часы, словно они отмеряли немногочисленные минуты ее жизни. — Я могла бы прийти на вашу лекцию, если у меня самой было бы достаточно времени, но увы. Даже сейчас мне его катастрофически не хватает, — на одном дыхании выпалила женщина, и звучало это привычно и органично, будто она говорила так всю свою сознательную жизнь. — А ваш коллега — Виктор Станиславович, услужливо подсказал мне где вы.

— Услужил, так услужил. — Сделав глоток воды, Иверсен подозвал жестом официанта, который мигом убрал всю посуду.

— Поэтому я обращаюсь к вам сугубо как к профессионалу в своей сфере, а не как к мужчине, — безжалостно завершила она, заставив Конрада ухмыльнуться.