Ветер перемен

Ветер перемен

Боязнь высоты – не слабость, а вызов. Поставив ногу на очередную ступеньку смотровой площадки Думской башни, я подняла голову, вперив взгляд в убегающую спиралью узкую лестницу. Уподобившись штопору, я с упорством преодолевала метры, устремившись вверх, чтобы там, на высоте, вкусить терпкость победы и насладиться видом на Невский проспект и прилегающие улицы.

Но робкие взгляды в боковые окошки башни, периодически появляющиеся по мере продвижения, умерили пыл. Отдыхая от крутого подъема у окон и любуясь питерским закатом, я пришла к мысли, что переоценила силы, бросив себе вызов. И даже мерный стук башенных часов, механизмом которых я любовалась на финишной прямой, не вселил уверенность.

Раскрасневшаяся не столько от подъема, как от осознания неминуемого, я шагнула на внутреннюю часть смотровой площадки. Шумно выдохнула, не обращая внимания на туристов, медленно передвигающихся по узкому балкону, проходящему по периметру центральной части.

Я не спешила тут же присоединиться к ним. Вдыхая свежий осенний воздух, который проникал в открытые балконные двери, я привела в норму сердечный ритм, готовая к новым испытаниям.

Обведя глазами небольшое помещение, больше напоминавшее аквариум, я зацепилась взглядом за лист бумаги, сложенный вчетверо. Он прилип к внешней стороне окна. Края нервно трепыхались на ветру. Каким чудом лист не вспорхнул и не улетел, подхваченный потоком, оставалось загадкой.

Но таинственному посланию удалось пробудить любопытство настолько, что я, не задумываясь, перешагнула порог, очутившись на балконе. Рука легла на холодный металл ограждения, нижняя часть которого представляла собой прозрачную стенку. Мне с трудом удалось оторвать взгляд от земли, до которой было сорок семь с половиной метров, как гласила статистика.

— Только не смотри вниз. Только не смотри вниз, — шептала я себе, мелкими шажочками продвигаясь вперед.

От письма или чем другим являлся лист бумаги, меня отделяло не более двух метров. Никто из присутствующих, казалось бы, не замечал его. Восхищенные взгляды туристов приковали купола Исаакиевского и Казанского соборов. Чуть в стороне возвышался шпиль Петропавловской крепости, а Лахта-центр красовался на фоне розового заката.

Невольно вид города захватил меня в плен. Забыв о страхе, я не отводила глаз от развернувшейся, как на ладони, картины. Но мысль о послании вновь вернула на землю.

Шаг. Я была уже у цели, когда тучная мужская фигура закрыла обзор. Прижимаясь спиной к стене, протиснулась в узкую щель, мысленно моля: "Только не двигайся, мужик! Задавишь". Протянула руку, отлепляя листок от стекла. Трепещущим птенчиком он скользнул ко мне. А ветер старался вырвать его, не позволяя развернуть и утолить любопытство.

Я вернулась в башню, переводя дыхание. Пригладила взъерошенные волосы и присела на одну из скамеек, расставленных вдоль стен для уставших, но довольных гостей, не без интереса глазеющих сквозь панорамные окна на потрясающий вид.

С неким благоговением я расправила лист, ради которого совершила подвиг. Но вчитаться в содержание письма не получилось: оно отсутствовало. Послание состояло из аббревиатуры. На весь лист три коряво начертанные буквы, молящие о спасении: SOS.

Проведя кончиком указательного пальца по изогнутой "S", я обратила внимание, насколько толщина буквы соответствует ширине подушечки. Неизвестный посланник писал пальцем, обмакивая его в кровь? На это решение меня подтолкнул красно-бурый цвет аббревиатуры.

— Пф-ф, ничего себе! И что делать? Бежать в полицию и просить провести анализ ДНК, чтобы выяснить личность писавшего? Вряд ли в органах заинтересуются. В лучшем случае укажут на дверь, со словами: "Полиция – это не место для квестов". И будут правы. А если бы и пошли навстречу, неизвестно сколько времени займет разбирательство. Уже и спасать будет некого. Но мне от того не легче. Сон потеряю, ломая голову.

Туристы, проходя мимо и спускаясь по винтовой лестнице к выходу, оглядывались. Кто с улыбкой, другие в недоумении: сидит в одиночестве на скамейке и бормочет под нос, комкая в руках лист бумаги. Состроив милую гримасу в ответ, я сложила послание и засунула его в карман ветровки. Рюкзак остался дожидаться в камере хранения на входе.

— А что если...

Я поднялась и снова вышла на балкон, стараясь не глядеть вниз. Обвела глазами часть города с той стороны башни, где обнаружила записку. Гуляя по Питеру, я передвигалась преимущественно пешком, используя карту в мобильном телефоне. Достаточно изучила центральные улицы и имела представление о местонахождении. Однако вид сверху сбил с толку. А доставать из кармана телефон не рискнула. С моим везением, он непременно бы упал с высоты птичьего полета.

— Вы не подскажете, что это за улица? — спросила я у сидящего возле балконной двери охранника.

— Невский проспект. Прямо и никуда не сворачивая упрешься в Московский вокзал. Там выйдешь на Лиговский проспект, а тот в свою очередь пересекается с Обводным каналом. Все центральные улицы. Для туристов есть, на что поглазеть.

— Это точно. Спасибо за информацию!

Прислонившись к косяку и позволяя ветру играть прядями волос, я всматривалась в здания и крыши домов. Гадала, откуда проказник ветер доставил письмо. Подхватив его, долго кружил в воздухе, пугая пролетающих птиц, прежде чем припечатал к окну на Думской башне.

Выбранное мной направление было скорее интуитивным. Перед поездкой в Питер я прочитала информацию о достопримечательностях, которые предлагали в первую очередь посетить гостям города. Но не зря Санкт-Петербург называют мистическим. Кому-то дворцы и музеи, а меня в первую очередь интересовали приключения, связанные с загадочными явлениями.