Кто-то злой и умелый,
Веселясь, наугад
Мечет острые стрелы
В воспаленный закат.
Слышно в буре мелодий
Повторение нот...
Все былое уходит,-
Пусть придет что придет.
В.Высоцкий
Они ожидали, что попадут в ночь - и эта была ночь. Но это была вовсе не та ночь - она светилась огнями, она вспыхивала далекими фейерверками, она вздыхала музыкой.
К остановившемуся браганту подскочил какой-то слуга в ливрее, и жестом выразил крайнее неодобрение.
Миреон почему-то без вопросоов открыл дверь - хотя, конечно, нужно было бы сначала проверить воздух на пригодность для дыхания.
- Ваше Небесное Великолепие! Лауры! Сюда на машинах нельзя! Простите великодушно, здесь ходят ножками! Прошу прощения, лаура! Служитель отведет ваш брагант. Вам заказана ложа? Понятно, ничего, есть свободные.
- Вы что-нибудь понимаете? - прошептал Петерас, едва слуга закрыл за ним дверь ложи.
- Дрон ничего такого не показывал, - таким же шепотом ответил Марсус.
- Эх, аппаратура осталась в браганте.
- Воображаю, как бы ты смотрелся со своей коробкой на спине.
- Пустили же нас в походных костюмах.
- Мальчики, я понимаю, что это последствия шока, но нельзя же быть такими слепыми...
- Ой. Ты нас переодела... а я и не заметил, - удивился Марсус.
- Давайте лучше осмотримся пока без аппаратуры!
- Один вопрос. Кара-ла, ты догадываешься, где мы находимся? - спросил Миреон.
- Нет. Даже идей не возникает. Только... я уверена почему-то, что это тот самый мир, в который мы шли.
- Мне почему-то кажется, что ты говоришь не все.
- Тссс, давай смотреть!
Легкий шум в зале, над которым нависала ложа, тем временем стих, свет еще больше померк, музыка начала что-то плавное а слева дохнул голос - непонятно, мужской или женский, но пронизывающий до костей - и не словами, а какой-то нечеловеческой устремленностью:
Настала ночь, и сжался мир вокруг
Уже не мир, а так, кусок, осколок.
И призрачен, и неизбывно-долог,
И небо замыкает черный круг.
Ему ответил другой голос, откуда-то справа и уже явственно женский:
Собери сухие ветки,
Оторви клочок рассвета,
Зачерпни ладонью света
Прожитых минут.
Разгоняя ночи небыль,
Пусть огонь взовьется к небу,
И растает, словно не был,
Оставаясь тут.
И снова вступил первый голос:
Но что-то там, за гранью черноты
На нас глядит загадочно и строго.
Из ниоткуда в никуда дорога
Из ночи в ночь, вдоль тьмы и пустоты.
Теперь они пели оба и медленно выговариваемые слова, казалось звучат с двойной силой.
Будут в сумрак блики литься,
Будут отблески на лицах,
Будут тени шевелится
Взмахом темных крыл
А вокруг, холодной ночью,
Ненаписанною строчкой,
Непоставленною точкой
Темный мир застыл.
Второй голос пропал, теперь звучал только первый, звучал затихая, как будто у него не было сил:
Нет расстояний, есть лишь темнота.
Нет времени, вокруг чернеет вечность,
И ночь, и пустота, и бесконечность -
На тонкой грани черного листа.
- Нам пытаются что-то сказать, - шепотом произнес Миреон.
- Знаешь, в мире есть много зла, есть великое зло, но я никогда не слышала, чтобы странников просто вот, за здорово живешь приглашали в такие места. Все, что не зло - все это делают существа - люди или нет.
- Я читал истории о чудовищах, жертвы которых блаженствовали, пока их пожирали, - поддержал его Петерас.
- Так, мальчики, я вижу, что это иллюзия, но... во-первых, давайте прислушаемся, что оно хочет. А во-вторых...
- Что?
- Если есть возможность дотянуть до конца балла, может быть, нас доставят домой?
- Если только подадут иллюзорный экипаж?
- Да нет, неужели ты не видишь, что эти картины извлечены из памяти всех нас - а значит, это нечто большее, чем просто иллюзия. Слушай, - она повернулась к Миреону, пойдем потанцуем!
- Я не умею, да и зачем?
- Затем, что я хочу! И не заставляй меня искать причины, знаешь же, что найду.
Она схватила юношу за руку, и в два шага они оказались за красноватом диске в углу балкона - это был лифт, и он скользнул вниз и в сторону, и в следующий момент те же голоса начали вальс.
Ночь словно звезды погасит мечты,
Осень сменяет зима.
Снег тихо-тихо летит с высоты,
И серебрятся дома.
Но навевает сны первый снег,
Светлыми стали в ночи,
Пройденный день, прожитый век,
Веток опавших лучи.
- Ты имеешь понятие, что женщины любят, чтобы их обнимали немного крепче, да и немного ниже не помешало бы...
- Но...
- Знаешь, когда ты пластал меня голою на столе, ты был существенно смелее.
- Ты бы видела со стороны, как тебя колбасило на этом столе.
- У меня отняли все, даже боль. Когда ты взялся за этого... боль была как возвращение жизни. Никогда не думала, что буду радоваться такой боли. А теперь расслабься и обними меня покрепче - честное слово, я тебя не укушу. Там у меня зубов нет.
Зимняя песня над миром звучит,
Мягко, и будто звеня.
Тучами скроются звезды-лучи,
Ночь и покой храня.
Вспомни о прошлом несколько слов,
Было оно, и прошло.
Снег скроет память несбывшихся снов,
И сохранит в ней тепло.
- На Таларе нет снега. Только на Сильване.
- Да не путайся ты в смысле слов, откройся им, постарайся дать возможность сказать нам, что оно хочет!
Эти снежинки из детства пришли,
Сквозь океаны тьмы.
Нежные капли ушедшей весны
Станут покровом зимы.
Может быть, у него стало что-то получаться - во время очередного круга показалось, что среди стоящих у стен мелькнуло знакомое лицо. Очень знакомое.
Тают снежинки как прошлая жизнь,
Словно осколки сна.
Будет зима еще долго кружить,
А за зимою - весна.
Снежный покров над прошлым не тронь,
И, ради будущих дней,
Эту снежинку возьми на ладонь,
Спой колыбельную ей.
- Знаешь, я бы не прочь повторить, - сказала Кара-ла, когда они остановились.
- А мне показалось, что я видел вот нам, у стены графа Гэйра. Друга моего отца. Слушай, ты уверена, что мы не умерли?
- Стала бы я с тобой танцевать, если бы мы умерли. Там, знаешь ли, эти радости уже не котируются.
Но уже начался новый танец, и когда они добрались до противоположной стороны зала, там уже никого не было.
- Что будем делать?
- Давай потанцуем еще. Мне кажется, что я что-то чувствовала, и потом... неужели тебе не нравится?
- Я не верю в добрых дядюшек, которые устраивают пышный праздник для блудных детей, даже не пытающихся возвратиться домой.
- И я не верю. Но я вижу, что нам пытаются что-то сказать выбирая из памяти - моей, твоей, Марсусовой, может быть, даже графа Гэйра - самые яркие и светлые воспоминания.
- А почему пытаются сказать? Почему бы просто не взять и не сказать?
- А это первое граничное условие - значит, тот, кто хочет сказать не умеет говорить. И он находится здесь, потому что там мы ничего не слышали. Ну где твое научное мышление?
- Научное мышление? - Миреон демонстративно зашарил по карманам, - а, наверное оно испугалось хонгов.
- Не будете во мне зверя, а то он проснется и убежит? - рассмеялась Кара-ла.
- Постой. А что, если "оно" просто не может сформулировать слова, и показывает образы, наиболее адекватные ситуациям, которые он хочет описать - с поправкой, разумеется, на то, как он их видит? Тогда мы можем просто отрезать все остальные семантические слои, кроме явного содержания картинки?
- Ну вот, а ты говоришь, убежало! Продолжай.
- Из того, что нам показали здесь, я могу выделить только графа Гэйра. Конечно, если я не ошибся.
- Давай считать, что ты не ошибся. Чем он характеризуется, прежде всего.
- Он встал на пути у Великого Мастера. Он исчез, хотя известно, что он жив.
- Так. И мы исчезли - застряли. Может быть, он тоже попал к хонгам?
- Да ладно, мало ли в этих мирах всякой дряни. Хорошего мало, а дряни... подожди! Я, кажется, догадываюсь. Это - сигнал бедствия!
- От кого, от графа Гэйра?
- Может быть и от него. Может быть, просто использован образ "пропавшего". А весь этот бал - образ дома. Пойдем, скорее, к нашим!
* * *
В ложе они обнаружили только Петераса, Марсус отправился искать их брагант. Внизу танцевали что-то быстрое, и свет ритмично пригасал под музыку.
- Можешь с ним связаться? Пусть возвращается. Есть кое-какие идеи.
- Мне тут нравится, - сказал Петерас.
- Вот и я думаю, это или сигнал о помощи или ловушка, - сказал Миреон.
- По-моему, сигнал о помощи должен содержать членораздельную информацию, - меланхолически заметил мальчик.
Музыка теперь играла что-то не танцевальное, и все тот же голос выводил:
Тихо падает снег, приглушая осенние звуки.
Где-то у горизонта сгорает туманный закат.
Оседают на желтые листья и память и руки
Капли древней зимы, что нежданно вернулась назад.
В этих крохотных искрах зимы вечный сон и свобода,
И рождение светлых, холодных и чистых снегов,
Сон уставшей листвы, белый саван ушедшего года,
Бег плененной реки меж своих ледяных берегов.
Где же Марсус? - подумал Миреон. - Хотя, если он не найдет брагант, вся затея потеряет смысл. Туда и вооруженными-то лезть - безумие, даже если получится найти и открыть ворота. А без машины и запаса апейрона, нас можно брать голыми руками.
Посмотри, и увидишь меж этих холодных крупинок
Белых призрачных замков немой зачарованный сон,
Блеск забытых, былых городов, чьи-то лица в сединах,
И холодное зимнее солнце ушедших времен.
Первый снег укрывает травинки, и память, и руки,
Невесом и тяжел, бесконечен, но скоро пройдет.
И снежинки летят, заглушая осенние звуки,
За холодным безмолвьем скрывая, что завтра нас ждет.
Тихо, не скрипнув, открылась тяжелая дверь и появился Марсус.
- Вот твоя аппаратура, - прошептал он, снимая ящик со спины. - Побоялся там оставить. Есть новости?
Миреон вкратце рассказал.
- Ясное дело, ловушка. Хотят, чтобы мы вернулись.
- Им невыгодно, чтобы мы возвращались. Им выгодно, чтобы мы нашли отсюда выход, в который они смогут за нами проскользнуть, - сказала Кара-ла.
- Вот они и узнают у тебя, как вызвать Древние дороги.
- У меня они ничего не узнают, а у вас и узнавать нечего.
- А если он просто хочет отомстить? Ну, за то, что ты от него сбежала?
- Не думаю, они слишком умны для этого. Они не будут тратить столько сил на то, что не принесет особой пользы.
- А может быть, ты знаешь что-то, что может принести им вред. Если ты вырвешься? - спросил Петерас.
- Я ничего такого не знаю. В любом случае, выгода от того, что мы найдем отсюда выход для них во много раз больше.
- Когда ты нашел брагант, рядом не было портала? - неожиданно спросил Миреон.
- Нет, а что?
- А то, что я остановил машину сразу же после ворот. Они должны быть от браганта не дальше, чем метрах в пяти.
- Это не обычная иллюзия, - вмешалась Кара-ла, - она гораздо более материальна. То, что мы видим - оно, в общем-то, реально, только гибко и меняется по воле местного обитателя.
- Узнать бы еще, кто он такой, - проворчал Миреон поднимаясь. - Ну что, пошли ребята? Чего зря сидеть?
* * *
- Только что тут ничего подобного не было! - с изумлением произнес Марсус, когда они зашли в указанную дверь. - Тут был гараж, в нем стоял брагант.
Теперь там были уходящие вниз по спирали каменные ступени - старые, истертые, покрытые пылью - казалось, по ним не ходили годами.
- Попробуем спуститься, - произнес Миреон и первым пошел вниз.
- Мне это напоминает шизофренический бред, - сказал Петерас, когда лестница сделала десяток оборотов.
- То есть? - спросил Марсус.
- Нас учили определять, не написана ли книга шизофреником. У них какая-то деталь картины может стать основой для построения совершенно новой сцены, как бы цепляющегося за эту деталь но исключающей предыдущие.
- Меня сейчас больше занимает, как мы будем потом подниматься, - пробормотал Марсус после того, как они сделали еще десяток оборотов.
- Увы, брагант здесь не пройдет. Можно сделать ял, но он одноместный, вчетвером мы туда совершенно точно не влезем.
- Вот что, мальчики, давайте попробуем иначе, - остановилась Кара-ла. - Подойдите сюда и цепляйтесь все за меня.
- Зачем?
- Потому что я умею летать, а вы нет. Только цепляйтесь всерьез, без нежностей - сорветесь, я с таким грузом не догоню.
- Можно лишить нас веса, - пробормотал Петерас.
- Да, но не массы. Так, вот тебе придется держаться самому, потому что я до тебя не дотянусь. Ногами все держитесь? Крепко? Полетели!
Теперь обороты лестницы мелькали с такой скоростью что уследить за ними, особенно с "ночным зрением" не удавалось. "Ф-р-р-р-р-р-р".
Наконец, девочка осторожно опустилась на ступени.
- Все, больше не могу, - она тяжело села на каменную ступеньку у стены. - Когда восстановлюсь, я такой нагрузки и не замечу, но сейчас...
- Я же говорил, не стоило так напрягаться, - погрустнел Миреон.
- Не бойся, я вижу пределы своего тела. К тому же вы - не самая неприятная ноша. Через два квадранса полетим дальше, вниз осталось около лиги.
- Там что-то есть?
- Конечно, там что-то есть, не зря же мы сюда спускались. Только вот что - я не знаю.
* * *
- Кто-нибудь представляет, куда мы попали? - спросил Миреон.
- Ага, вот наш брагант, - донесся издали голос Марсуса.
- Не разбредайтесь, стягивайтесь все к браганту.
Пещера, в которую они попали была большой, лишь слегка обработанной и из нее выходило четыре трубы правильной формы, наводившие на мысль о том, что их проделал какой-то механизм.
- Похоже на транспортный узел, - пробормотал Петерас. - На Таларе есть такие. Древние, говорят, еще до шторма сделанные, и поновее.
- Интересно, куда ведут эти коридоры? - спросил Миреон. - Может быть, какой-нибудь приведет нас домой?
- Это вряд ли, - заметила подошедшая Кара-ла. - Если бы нас хотели отправить домой, мы оказались бы там, пройдя через портал. Но боюсь, что мы в любом случае возвратимся к хонгам.
- Боишься? Ты же, вроде, хотела...
- Знаешь, жизнь затягивает, - улыбнулась девочка. - Тем более, когда в ней появляются друзья. Так что, в безнадежные схватки сейчас уже не тянет. Впрочем, у меня есть одна идея.
- У меня нет идеи, куда нам ехать...
- Тогда поедем куда-нибудь.
- Блестящая идея. По коням, ребята. Нас ждут злые хонги. Поспешим, пока им не надоело ждать!