Ветер с запада

Глава 1. Среди друзей

Когда Герда открыла глаза, то обнаружила себя посреди огромного пещерного зала. Его освещали глыбы голубого льда в центре. Вертикальные, высокие, они тускло мерцали и манили к себе. Герда поковыляла к ним, спотыкаясь о камни и неровности. Ноги ослабли и дрожали, дорога казалась бесконечной.

Наконец, она протиснулась в щель между глыбами и стала в центр. Они будто обступили её по кругу, образовав капище. От льда веяло холодом, по поверхности бежали капли. Она становилась всё более прозрачной, будто стекло. Внутри одной из глыб получилось разобрать лицо.

Ноэль! Это же Ноэль!

Словно сквозь туман проступила мысль: они же вместе летели по воздушным горкам, а потом что-то выбило их из потока. Почему Ноэль вмёрз в лёд, а Герда осталась на свободе? Может, это сон? Ниже лица, где должна была находиться грудь, на глыбе красовалась руна «Альгиз» - защита.

Герда повернулась посолонь к следующей глыбе. В ней тоже появилось лицо. Высокие скулы, нос с горбинкой, раздвоенный подбородок, тонкие губы. Золотистые, выгоревшие на солнце вихры. Россыпь веснушек на щеках. Финист. Что он здесь делает? Он же должен был остаться далеко отсюда, в Урсалии. На его глыбе руна «Кеназ» - огонь.

Это колдовской ритуал?

Герда поспешила к третьей глыбе. В ней безмятежное лицо Олафа – с мягкими, крупными чертами и светлой улыбкой. Как он похож на небесного посланника, которых любили изображать в пресветловерческих храмах. На глыбе руна «Турисаз». Тёрн. Такая же появилась у него на запястье после испытаний в Шибальбе. Возможно, у Финиста и Ноэля они тоже есть. Только откуда?

Нет, это сейчас не так важно. Олаф! Он же предал Николаса и обрёк его на гибель, а сам ступил во Мрак! Можно ли его спасти? Антрацитовых щупалец Мрака не видно, значит, шанс ещё есть. Может, Герда здесь именно поэтому?

Она прижалась лицом к глыбе.

- Очнись! Очнись и борись. Николас так хотел тебе помочь! Мы не думали тебя предавать и никогда не бросили бы.

Нет, в мерзлоте её словно не слышно, пускай даже они исходят из самого сердца. Сквозь лёд нельзя почувствовать ни человеческое тепло, ни желание быть рядом и разделить все тяготы. Даже мыслечтением не пробраться под твёрдый покров.

Раздался глухой стук. Герда повернула голову к последней глыбе с руной «исаз». Лёд. И правда, лёд. Ни убавить ни прибавить.

Внутри, в клубах серебристого тумана появилось ещё одно лицо. Черты резные, острые. Жёсткие губы, глубоко посаженные глаза. Чёрные волосы отливают синевой. Милый, родной! Николас!

Герда ударила кулаками по глыбе, пытаясь её разбить. Пускай он будет жив! Пускай! Даже без нее. Невозможно думать, что он, холодный и мёртвый бродит по Тихому берегу в одиночестве и горюет о потере, которую даже вспомнить не может.

Николас распахнул глаза, тёмные, сверкающие колдовскими молниями. Герда слабо улыбнулась. Его лицо вытянулось. Он разинул рот в немом крике, ударил кулаками об лёд раз, другой, но всё без толку.

За её спиной что-то снова загрохотало. Злой смех лающим эхом отразился от стен. Герда обернулась. У её ног растекалась лужа. На полу валялись осколки льда. Глыба Олафа оказалась разбита. Сам он приложил ладони к голове Ноэля и руне на его глыбе и словно что-то высасывал из них. Теперь в его ауре пульсировали антрацитовые жилы Мрака. Чем больше Олаф напитывался от Ноэля, тем толще они становились.

Нужно остановить его, но как? Её силёнок явно не хватит. Да и ноги будто приросли к полу, тело оцепенело.

Олаф перешёл к глыбе Финиста и сделал то же, что и с Ноэлем. Герда испуганно всхлипнула. Олаф повернул к ней голову. Его глаза стали разноцветными, как у Предвестников – один голубой, другой зелёный. Губы изогнулись в злой ухмылке.

Он шагнул к ней. Герда смотрела на него, как загипнотизированная. Пыталась разнять челюсти, но нёба будто слиплись. Получалось только глухо стонать.

Олаф растопырил пальцы. Из них вырвались чёрные нити и потянулись к Герде. Они шевелились, как черви, и шептали сводящим с ума гулом:

«Будь с нами! Будь одной из нас!»

Нет!

Как же бабушке Лайсве удалось защититься от Мрака?

Она умерла. Неужели другого способа нет?

Сзади послышался грохот. Герда скосила взгляд. Николас разбил свою глыбу и бросился к ней. Закрыл её спиной от хищного Мрака. Чёрные нити разбились об гудящую стену ветроплава.

Лицо Олафа исказила гримаса ненависти. Он потянулся за висевшим в ножнах на поясе мечом. Николас сузил глаза и направил в него поток сгущенного воздуха. Олаф оступился и замешкался. Воспользовавшись этим, Николас прижал Герду к себе и выскочил из круга.

Пол под ногами исчез, исчезли и своды пещеры. Они вдвоём парили в бледном небе полугодовалого дня.

Живой! Николас живой!

В рубашке из белых перьев. Казалось, вот-вот у него из лопаток вырастут огромные лебяжьи крылья, и они полетят на них домой. На дальний север.

Герда судорожно цеплялась за его руки, переплетала с ним пальцы. Так страшно, что неистовые воздушные вихри разделят их навсегда.

Внизу плескался холодный серый океан. Посреди него качались на волнах крохотные кораблики: два с голубыми парусами – суда Лучезарных, и два с белыми.