Виноваты звёзды - нам нельзя

Пролог

Такого разгрома эта больница за долгие годы своего существования ещё не помнила. Бывало всякое, но чтобы вот так?

— Двадцать миллионов, понимаешь? Он уже снял счета на двадцать миллионов... И это не просмотрев даже половину запрошенного материала... — взволнованно говорил главный врач, расхаживая туда-сюда по кабинету, — Ни одна история не осталась нетронутой. В каждой, в каждой нашёл какие-то недостатки! Придирается ко всему! Я понимаю, реальные дефекты. Что-то не сделали, где-то накосячили, но то, что он снимает — это ни в какие ворота! Почерк, видите ли у врача неразборчивый! Или не слово «да» стоит в документе, а плюсик или галочка... И сразу десять тысяч — вжик! Как корова языком слизала...

— А договориться не пытались? Вы его кормили-поили? Там чай, кофе, выпивку, закуску, досуг организовывали?

— Пффффф. Конечно! Только без толку. К коньяку и бутербродам с икрой не притронулся вообще. В ресторан обедать идти отказался. Девчонок симпатичных ему в помощь истории копать отправлял — бесполезно. Даже не глянул. Чурбан бесчувственный.

— Что же это за эксперт злобный такой? Из какой страховой компании? Из СОГАЗа? Не Серебряков фамилия? А то от него вся область плачет.

— Нееет. Серебряков по сравнению с этим сущий ребёнок. Соколов у него фамилия или Ястребов, в общем что-то с птицами хищными связано. Из головы вылетело. Короче, новый какой-то. Таких лютых мы ещё не видели. Двадцать миллионов, Марьян... Просто катастрофа. Еще чуть-чуть и месячная зарплата всех сотрудников больницы. И это, я так понимаю, не предел, — главный устало опустился в кресло и потёр виски.

— Сергей Викторович, а давайте я с ним рядом сяду и буду следом просматривать истории. Заодно аккуратно прощупаю чего хочет-то? Может, удастся найти подход, договориться и что-то отбить обратно... Вы же знаете, я с людьми разговаривать умею...

— Да я, собственно, Марьяна Андреевна, тебя для этого и пригласил. До последнего не трогал. Понимаю, что и так работы полно, но тут тяжёлый случай. Ты со своей обманчивой внешностью — то, что нужно. Подвоха от тебя не ждут. На вид несмышлёная, глупенькая. Ромашка безобидная. А на деле профессионал, каких поискать. Акула зубастая. Усыпишь бдительность, уболтаешь, по спорным моментам пройдёшься. Ну и пофлиртуй с ним немного. Ты ведь умеешь, когда хочешь, да и меру знаешь. В общем, на тебя одна надежда, Марьяш. Может, уговоришь, согласится так много не снимать...

— С вашими заданиями меня муж когда-нибудь из дома выгонит, — недовольно потянула девушка.

— Не бойся, никуда твой Данька не денется. А будет скандалить — на меня всё вали. Уж с племянником родным я как-нибудь договорюсь.

— Ладно. Пойдёмте смотреть что же там за эксперт лютый такой. Соколов, говорите? А зовут как?

— Денис Олегович. Вроде, бывший военный врач. Ты ведь тоже служила. Так что тем общих у вас должно быть огромное количество.

В груди у Марьяны шевельнулось недоброе предчувствие. Ассоциации с именем Денис Олегович были совершенно определённые. Да ещё бывший военный...

— Он старый? — уточнила девушка.

— Нет, молодой. Лет тридцать пять на вид. И я бы даже сказал привлекательный. Только зануда редкостный. Весь мозг уже выклевал.

Сергей Викторович открыл массивную дверь кабинета, где проверял истории злобный эксперт, и пропустил вперёд себя Марьяну. Девушка уверенно переступила порог.

Тесное помещение было наполнено ярким солнечным светом и сизым сигаретным дымом. Серые разводы парили в светящемся воздухе, оставляя везде причудливые полосы и кучерявые облака. На фоне жёлтого квадрата окна угадывался покачивающийся в кресле темный силуэт мужчины, сидящего за столом, заваленным толстыми историями болезни. Он неспешно стряхнул пепел в тяжёлую хрустальную ёмкость и нехотя повернулся.

— Денис Олегович, — заговорил главный врач, — это Шевченко Марьяна Андреевна, мой заместитель по клинико-экспертной работе. Она хотела ознакомиться со списком дефектов, которые вы обнаружили.

Эксперт заметно встрепенулся, поднял голову на звук и застыл в кресле. Марьяна сделала пару шагов к столу, нацепила дежурную улыбку и попыталась вглядеться в лицо мужчины, сидящего напротив. Яркое солнце слепило, и девушка никак не могла рассмотреть с кем ей придется иметь дело. Эксперт же знакомиться не спешил. Он сидел не двигаясь, как каменное изваяние. Застыл на месте в позе хищника, будто боялся спугнуть добычу. И только дымящаяся сигарета нервно подрагивала в его длинных холёных пальцах.

— Шевченко, значит... — констатировал он низким бархатным голосом и Марьяна непроизвольно вздрогнула. Этот тембр спутать ни с чем другим она не могла.

Не веря ушам, она медленно наклонилась к столу, заглянула в лицо незнакомцу и тоже оцепенела. Не может быть... Из тени кресла, прожигая насквозь, на неё смотрели те самые черные глаза, забыть которые она честно пыталась последние три года. В них одновременно плескались противоречивые чувства. Радость и злость, восхищение и обида. Что угодно, только не равнодушие. Не забыл. Не простил. Не успокоился.

Как в тумане, девушка покачала головой из стороны в сторону. Нет. Нельзя. Нельзя с ним видеться, нельзя говорить, нельзя находиться в одном помещении... Добром это не кончится. У неё давно уже новая жизнь и ему там нет места. Как и она всегда была лишней в его размеренном существовании. Зачем тревожить то, что с таким трудом удалось выбросить из головы? То, о чём невозможно думать, не сгорая от стыда? Только недавно всё улеглось, успокоилось, устаканилось — и опять? Ну уж нет...

Бежать. Бежать от него к чёртовой матери. Всё равно куда. Главное, быстро...

Марьяна резко развернулась на каблуках и метнулась к двери. Не тут-то было. Она с размаху врезалась в грудь обалдевшего от такой прыти главного врача.