Виренский излом

1. Сотид.

Шелестящую тишину березовой рощи прорезал звонкий детский голосок:  

– Лила! Лила! 

Темноволосая кареглазая девочка лет восьми стремительно бежала по узкой тропинке. Перепрыгнув шумный ручей, она обогнула большой пень и наконец остановилась, тяжело дыша: 

– Лила, бабушка тебя ищет.  

– Ну и пусть! – угрюмо буркнула вторая девчушка того же возраста. 

Она сидела на толстом корневище, подперев щеку ладонью. В ее чудных глазах солнечный луч затейливо переливался сине-медовыми оттенками. 

– Ты что! Наругают!  

– Ну и пусть!  

Кареглазая беспокойно огляделась и тихонько присела рядом: 

– Опять поругались? 

Лила кивнула. Чуть помолчав, не выдержала: 

– Она опять хочет, чтобы я резала этих противных лягушек… Они такие мерзкие, но мне все равно их жалко. 

В глазах Лила блеснула слеза, но девочка сразу растерла ее пятерней: 

– А эти дурацкие упражнения? Я вчера весь день пыталась спичку зажечь, у меня аж голова разболелась. А она все: «Работай, работай». Надоело, сбегу от нее. Или вот здесь останусь жить… навсегда! 

– Навсегда? Здесь? – кареглазая опасливо огляделась. 

Их окружала старая березовая роща, заросшая синелистником и путаными петлями кровицвета – пробраться по ней можно было только по неширокой тропинке. Воздух вибрировал от монотонного гула сотен насекомых, который иногда прорезали длинные трели жаворонка. 

На минуту обе девочки замолчали, задумавшись. 

Вдруг Лила подняла голову и уставилась на подругу пытливым взглядом.  А затем, осторожно пододвинувшись ближе, вкрадчиво спросила: 

– Соти, давай еще разок попробуем? 

Та отмахнулась: 

– Хватит уже, а? 

– Ну давай! Может, она в этот раз передумает?  

Сотид поморщилась, но Лила уже схватила ее за руку: 

– Бежим! – и потянула подругу к тропинке. 

  Через несколько минут обе стояли перед высокой крепкой женщиной в возрасте. На ее лице лежал отпечаток сильной воли, а серые глаза были холодны, как сталь. 

Но хрупкая девочка с сине-карими искорками во взоре, казалось, совсем не боялась ее. Дерзко запрокинув маленькое личико, она твердо произнесла: 

– Леди Лориен, позвольте представить вам вашу новую ученицу. Сотид, дочь Меругула. Умеет гадать на речном песке и вообще очень хорошая девочка. 

Леди Лориен приподняла бровь: 

– Лила, перестань, – она вздохнула. – Опять ты за свое? 

– Бабушка, – Лила, шагнув чуть ближе, доверительно понизила голос, – ты только не ругайся. Давай поговорим с тобой как взрослые люди. 

Губы волшебницы дрогнули в едва заметной улыбке. Но Лила, похоже, не обращала на это внимания: 

– Ты же понимаешь, у меня нет никаких способностей. У Сотид наоборот. Я даже видела, как она пушинку взглядом поднимала. Честно-честно! А тете Мелиссе она на прошлой неделе нагадала потерю. И все – нет козы! Представляешь? 

Лила даже округлила глаза, пытаясь произвести большее впечатление. 

– Лила, – леди Лориен устало покачала головой, – еще раз повторяю: волшебники могут выбрать только одного ученика. Я выбрала тебя много лет назад и изменить это уже невозможно. И закончим на этом. А теперь домой. 

Лила приподняла пальчик, будто хотела еще что-то добавить, но волшебница рявкнула: 

– Быстро! – и так грозно посмотрела на свою ученицу, что та сорвалась с места, как напуганная весенняя пчелка.