Византийский детектив

Глава 1

Глава 1

Случилось бы вдруг так:  с высот горних раздался бы глас и этот глас спросил бы у молодого императора Василия,  кого из  врагов своих  хотел бы он  видеть испепеленными небесным огнем, то первыми не задумываясь назвал бы он  ненавистных болгар,  мятежного Варду Фоку и недружественных тавроскифов.  

Болгар - за страшное поражение у Трояновых ворот, за полный разгром его армии, за позор бегства.  Ведь не будь этого разгрома, не поднял бы мятеж спешно вызванный из ссылки и поставленный во главе остатков  ромейского войска Варда Фока -  второй кандидат на испепеление.   И не пришлось бы  просить помощи у заносчивых тавроскифов против коварного возжелавшего трона доместика, будь он неладен. Ну, а тавроскифов -  за дерзость неслыханную.   Их князь Владимир в обмен на военную помощь возжелал  брака с порфирородной царевной - сестрой императора Анной.   Правда, за это варвар обещал принять Христианство.

Но небесного гласа с его испепеляющим  огнем, увы, не было.  Не было и обещанной военной помощи от тавроскифов.   Посольство, отправленное в Киев с полным императорским согласием  пару месяцев назад,  не иначе как сгинуло в дикой варварской стороне.  

Лишь мятежный Фока был реален и все ближе продвигался к столице империи со своей растущей день ото дня армией.  По слухам,  он уже  давно объявил себя императором и даже сменил по этому поводу черную обувь на красную. А младший брат и со-правитель Константин, как всегда,  погряз в пирах и хмельном веселье, доверив все тревоги и думы ему -  старшему.  

У императора от всех этих мыслей еще с вечера  заныло за грудиной и даже долгая  молитва Богородице  перед сном не принесла облегчения. Терзаемый тревожными думами, он опять не спал всю ночь и три удара в дверь опочивальни,  коими по давно заведенной традиции будили государей,  воспринял как избавление.

И покатился очередной тусклый зимний день.  Обязательная утренняя молитва перед иконой Спасителя в Золотой зале, завтрак, который Василий вкушал  уже сидя на троне, согласование с дворецким распорядка, встреча с  придворными, их доклады, просьбы, неотложные дела...  Он давал распоряжения, подписывал, миловал и карал,  а в в голове крутилось тревожное: “Придут ли? Не обманут ли?” Тавроскифы были нужны императору  как воздух.  Но выполнить ли князь Владимир свое обещание?   В мире коварства и лжи слова стали стоить так дешево. И в них,подобно прогнившим мосткам, уже не находишь былой опоры.

”Нет,  не обманет,” - говорил сам себе император, но через мгновение его снова одолевали тревожные думы.

-Горожане просят устроить бега на ипподроме... - доносили до него очередную просьбу.  И хотя Василий любил это азартнейшее действо, но сейчас бросил нервно:   

-Отказать.     

И уже про себя: “Какие могут быть увеселения в сей роковой момент? Его судьба как колесница, влекомая обезумевшими лошадьми,  летит к пропасти, а горожане хотят развлечений. Или они рады мятежу? Неблагодарные предатели.”

-Но … государь, это поднимет дух и отвлечет народ от опасных мыслей.

-Отказать!

И даже в сердцах  топнул ногой.  

И снова тревожные думы печалят чело, не дают сосредоточиться на текущем, таком неважном.

“Придут? или нет?”

Посреди очередного доклада вдруг сообщили:

-Тавроскифы, государь.  Плывут...

Василий,  тут же позабыв про все дела, поспешил подняться на  выходящую к Босфору  стену Большого императорского дворца…

Тяжелое зимнее небо надвинулось на Город.  От серых свинцовых туч потемнела и выстуженная холодными ветрами вода. Отыскивая взглядом варварские ладьи,  Василий  нетерпеливо отмахнулся от  семенящего следом  пожилого евнуха, похожего на сморщенную тетку с бритой до зеркального блеска головой, ходившего за ним еще с младенчества.

-Запахнись, государь, а то простудитесь,  ветер с Босфора больно студеный, - настойчиво бормотал тот, набрасывая на плечи василевса подбитый мехом плащ.

Ладьи русов плыли широким клином со стороны Понтийского моря.  Числом более ста... Под грязно- белыми парусами.  Что дало летописцу  заметить позднее, что шли по воде клином яко  птицы в небесных стихиях обитающие.. От вида этих ладей, идущих к Константинополю,  полегчало на душе императора.

Чуть поодаль величаво, поблескивая позолотой носа и бортов  шел византийский дромон,  везущий назад его посольство. Над багряным парусом дромона гордо реял флаг с императорским орлом.

Тревога сменилась радостью.  Тавроскифы сдержали слово.  Значит, Богородица услышала его молитвы.

Радость породила жажду действия.  

-Варваров встречать как дорогих гостей, - сыпал он на ходу указаниями, -  улицы украсить флагами, и завтра вечером пир во дворце для воеводы и знатных воинов, остальным вина и еды вдоволь. И разместить в хороших, теплых  казармах рядом с дворцом.

Корабли варваров  еще не успели пришвартоваться, а город  уже был украшен, казармы устланы свежим сеном, а на императорских кухнях в  огромных очагах во всю пылал огонь …

Суровые, обветренные морским ветром  тавроскифы казались изнеженным горожанам  языческими богами, шагнувшими прямиком из своих болот и лесов на широкую  мощеную светлым камнем набережную.   

В колонне по пять, закинув за спину большие круглые щиты,  с длинными копьями на плечах, прошли они по городским  улицам, внушая одновременно  ужас и надежду сторонникам  Василия и Константина.  Шесть тысяч воев во главе с хмурым воеводой Яромиром.  Ровно столько,  сколько обещал прислать киевский князь Владимир.