Византийский детектив

Глава 3

Глава 3

Воеводу привели в спальню и, не раздевая,  положили на широкую постель под балдахином.   

-Смотри,  не давай ему спать на спине, а то как бы ненароком не захлебнулся,   - предупредил  царедворец  Алексаху перед уходом. - Или быть может служанку оставить?

Спросил и подмигнул заговорщицки. Но юноша решительно мотнул головой.

-Никого не надо,  сам справлюсь. Нам не впервой.

-Ну, как знаешь, А-лек-саха.  Тогда до утра.

Едва вельможа со слугами ушел, воевода до этого спавший мертвецким сном, вдруг  резко перекинулся на спину и, широко раскинув руки, захрапел так, что на прикроватном столике зазвенела ваза.

Алексаха подскочил, повернул Яромира на бок и  положил тому под спину  пару жестких валиков.  То ли валики помогли, то ли воевода, наконец, успокоился, но лечь навзничь он больше не пытался.  

В этот момент Алексаха показалось, что одна из закрывающих стены портьер чуть шевельнулась.  Он мотнул гудящей от выпитого  головой, с силой открыл и закрыл глаза.  Быть может какая-то из греческих баб все-таки осталась по приказу сладкоречивого царедворца и теперь ждет удобного случая, чтобы разделить с ними ложе?  Ну уж, точно, такие подарки Алексахе не нужны, а воеводе  сейчас не до этого.

Мысленно кляня настойчивого вельможу,  юноша  подошел и заглянул за портьеру.  Между ней и каменной стеной  никого не было.

“Показалось,” - решил он, но на всякий случай, осмотрел спальню и даже заглянул под кровать, с которой безвольно свешивалась рука воеводы Яромира.  

Никого.  Значит, точно показалось.

”Это все коварное греческое вино”, - подумал он и, бросив на пол несколько шитых золотом  подушек,  лег, наконец,  сам.   Устланный толстым ковром пол был на удивление теплый. Словно кто-то грел его изнутри.   

Но более всего его поразил не теплый пол, а то, что отхожее место, которое он обнаружил,  осматривая спальню  и примыкающие к ней комнаты,  было устроено прямо здесь, в доме  и больше напоминало какую-то богато украшенную залу, а не нужник.  Там даже был специальный фонтанчик для омовения.

-Одно слово - греки, - пробормотал он.   На  особые восторги по этому поводу сил уже не осталось.  Он даже сапог снимать не стал, просто  подгреб под себя подушки и провалился в сон...  

Проснулся  от Яромирова  рыка:

-Пить!  Алексаха, пить скорее, все нутро печет и выворачивает!

Воевода сидел на постели, корчась от боли.  Изо-рта его шла кровавая пена.

Алексаха заметался  по спальне,  в поисках  искомого, но тщетно.  Во всех попавшихся ему на глаза сосудах  было пусто.  Ни воды, ни вина.  И для чего, спрашивается,  их  только выставили на столах и в нишах.  

Одно слово - греки.

Сгоряча он даже грохнул об пол один из кувшинов бледно-зеленого цвета с ручкам в виде каких-то непонятным животных.

А воевода крючился от нестерпимой  боли.  Его снова вырвало.

-Воды, Алексаха, леший тебя забери, холодной, нет ледяной воды…. Быстрее..Греки… Отравили проклятые греки!

В испуге Алексаха схватил первый попавшийся под руку  кувшин и, прохрустев по  бледно-зеленым черепкам,  выскочил из спальни.

-Эй, кто - нибудь?

Его крик эхом прокатился  по скудно освещенной редкими факелами галерее.  Ее левая сторона утопала во мраке.  А справа,  откуда их накануне привели  слуги,  горел зыбкий  свет и чудилось какое-то движение.

Алексаха  бросился было  туда, но пробежав с десяток метров, вдруг вспомнил про фонтанчик рядом со спальней.

“И как я мог про него забыть!”  - с досадой подумал он, поворачивая назад . В этот момент из  спальни выскользнула чья-то фигура.

”Неужели воевода?”.

В сердце Алексахи затеплилась зыбкая надежда.

- Яромир, ты?

И уже крикнув понял, что ошибся, ибо человек как раз шагнул под свет факела,  горящего у дверей спальни.  На Алексаху глядело обезображенное шрамом лицо.  Сощуренные глаза.  Большой рот. По бритому черепу скользили огненные блики.

-Ты кто такой? А ну стой! - взревел тут молодой воин,  быстро перехватывая кувшин левой рукой и тщетно пытаясь схватиться правой  за  отсутствующий меч.

Бритоголоый это заметил и его губы скривила  усмешка.  

Окончательно разьяренный Алексаха, угрожающе потрясая кувшином, бросился на незнакомца.  А тот неожиданно и весьма  резво метнулся прочь.  В правой руке его при этом блеснул  длинный чуть изогнутый нож.   Заметил этот  нож Алексаха   и тут же позабыл обо всем, кроме воеводы.  Отшвырнув в сторону ненужный уже кувшин, юноша влетел в спальню.

Яромир лежал на подушках лицом вниз весь залитый собственной кровью.  Кровь была  на постели, и  на полу возле… Подскочил, приподнял и... понял, что все: у воеводы было перерезано горло.    

Алексахе сразу же вспомнился нож в руке бритоголового. Не помня себя от гнева, юноша выскочил из комнаты. Фигура убийцы мелькала уже в самом конце галереи.

-А ну  стой! - крикнул Алексаха.  Но тот даже не обернулся. Рыча от ярости,  юноша бросился в погоню.  

В мгновение ока он миновал галерею и,  едва не навернувшись с крутых  ступеней, влетел в  ночной сад.   Какая-то ветка неожиданно больно хлестнула по лицу.  Под ногами зло захрустел усыпающий дорожку песок.  Здесь мрак был еще гуще, еще непрогляднее.  Но в этом  пульсирующем мраке Алексаха каким-то шестым чувством различил бегущую впереди фигуру.