Властелин двух миров. Фантастика. Монстры из будущего

Часть 2 Монстры из будущего. Главы 1-2

Все персонажи – плод фантазии автора.

Любые совпадения случайны.

Глава 1

Лаборатория тонула во мраке. Двое мужчин в белых халатах склонились над тихо попискивающим прибором, экран которого светился зелёным.

– Им пора бы уже вернуться, – гнусавым голосом сказал один.

– Да куда они денутся? – успокоил его второй. – Это лишь непредвиденная задержка. Генератор работает, все показатели в норме…

– Рисковые молодчики, – прогундосил первый.

– Авантюристы, – хихикнул собеседник. – А у одного, ты помнишь, особый счёт к нынешнему правительству.

– Меня это не удивляет, – пробурчал гнусавый.

Разговор прервался, когда дисплей ярко вспыхнул, осветив помещение. Створки дверей справа от него раздвинулись, и оттуда, дымясь, вывалились трое неизвестных, облачённых в серебристые защитные костюмы. Упав на пол, они застыли в неуклюжих позах, хриплое дыхание вырывалось из-под масок, облегающих голову.

– Ну, и перегрузка, – простонал атлетически сложённый, седеющий брюнет, – не всякое сердце выдержит.

Он оказался прав. Один из его спутников пришёл в себя, а другой лежал, не подавая признаков жизни. Когда с него сняли маску, учёные содрогнулись, увидев выпученные глаза и почерневшее лицо мертвеца. Погибшему было не больше тридцати пяти лет.

– Жаль, – вздохнул учёный – владелец нормального голоса, – жить бы и жить. Молодой, а слабый.

– Да, – отозвался второй из возвращенцев – плотный блондин лет сорока пяти, – не то, что старая гвардия.

И, подмигнув соседу, рассмеялся.

– Что ж, господа…

Гнусавый улыбнулся оставшимся в живых счастливцам.

– Мы с Бруно ждём вашего рассказа.

Атлет оживился.

– О, нам есть, что поведать. Место, куда вы нас отправили – просто находка. Если использовать достижения того мира с умом, обществу, строящемуся на развалинах Империи, скоро придёт конец.

– Это вдохновляет, – без энтузиазма произнёс Бруно, с жалостью рассматривающий умершего. – Но, Август, я думаю, людям сначала надо отдохнуть…

– А я полагаю, что отдых и отчёт можно совместить, – прервал коллегу Август, направляясь к двери. – Идёмте, господа.

Помогая друг другу, те поднялись и отправились за хозяином.

Дитрих сидел, опершись о стол локтями и касаясь подбородком стиснутых ладоней. Со стороны могло бы показаться, что он молится, но даже мысль об этом не приходила в голову угрюмого человека.

Штригель с отчаяньем думал, что по собственной воле угодил в ловушку; после года наслаждения свободой и безопасностью в счастливом будущем свободного мира он осознал, что это не для него. Дитрих привык бороться, а существование здесь расслабляло и не давало пищи уму.

Но это было лишь полбеды. Его постоянно мучили чувство вины перед умершей Генриеттой и тоска по ней. Её образ, как некогда тень Изольды, постоянно витал у Штригеля перед глазами. Две женщины, любимые им и любившие его, расстались с жизнью, потому что он оказался глупцом.

Дитрих открыл верхний ящик стола, где лежал злополучный пистолет, выстрелом из которого покончила с собой его несчастная юная жена. Взяв оружие, Штригель заколебался. Мужчина понимал, что исполни он сейчас вынесенный самому себе приговор, горе Ниады, сына и друзей будет неизбывно. Но его останавливало не только сочувствие к близким; он знал, что Натон не захочет смириться с его желанием умереть и непременно клонирует заново.

Кинув пистолет обратно, Штригель снова принял позу молящегося, не сводя взгляда с копошащейся на стене мухи. Рука его дёрнулась, чтобы убить насекомое, но усилием воли Дитрих удержал её. Даже этот маленький паразит имел, по его мнению, большее право на жизнь, чем он сам.

Друзья испытывали сильнейшую тревогу, видя душевное состояние Штригеля. Тот почти ничего не ел и очень мало спал, проводя час за часом в неподвижности и мрачном молчании. Ниада плакала, не понимая, что происходит, женщины пытались её утешить, а мужчины с унылым видом бродили по большому дому, лишившемуся атмосферы радости и благополучия. И, конечно же, эти изменения не могли не отразиться на работах Виктора: из-под кисти его теперь всё чаще выходили реалистичные изображения тёмных руин и пасмурной постапокалиптической планеты.

Только Натон догадывался, что творится с отцом. Он, да маленькая Изольда остались единственными, кому удавалось разжечь потухший, казалось, навсегда огонь жизни в глазах Штригеля. Вот и сейчас, стремясь расшевелить затворника, юноша, взяв сестрёнку на руки, постучал в дверь его комнаты.