Властелинство

Глава 23. Наследник Яковичей.

У брата жизнь семейная как не заладилась с самого начала, так и дальше была нерадостной. Он мне жаловался, что жена мало что не занималась ребёнком совершенно, так и мужа к телу не подпускала, ссылаясь на проблемы со здоровьем после трудных родов.

В конце концов он сдался и занялся делами политическими и хозяйственными, всё более отдаляясь от семьи. Благо он был часто в разъездах, и ему легко было дома не появляться месяцами. Каталина осталась в Дёляваре. Тут она, конечно, очень скучала. Не такой представляла себе она жизнь графини. Она ожидала, что будет вертеться на балах в красивых платьях, блистать на приёмах и бывать при дворе.

Иллюзии обоих разбились как богемское стекло. И тут нашла коса на камень. Антун ждал, что Каталина образумится и займётся ребёнком, тогда бы он стал её вывозить. А Каталина решила, что раз всё не так, как она себе представляла, то тогда не будет она ничем тут заниматься, пусть семья идёт прахом.

Ребёнок, этот бестолковый орущий комок, вызывал у неё глухое раздражение. Она и так натерпелась в родах. Поэтому она старалась видеть его как можно реже.

А малыш, оставшись в чужих руках, просто тихо угасал. Нет ничего хуже, чем с рождения быть покинутым своей матерью. Вдобавок, то ли сказался образ жизни матери во время беременности, то ли от природы, но маленький Михо не обладал ни здоровьем, ни, видимо, борцовским характером.

К тому времени, когда его сверстники уже уверенно сидели, он едва переворачивался на живот. Когда другие встали на ноги, он только сидел. Ходить он начал почти в полтора года, и то неуверенно, часто падал на ровном месте. И молчал. Но некому было обеспокоиться его состоянием. И ещё, малыш иногда вдруг начинал синеть и задыхаться. Няньки его растирали и метались в панике. Но графиня без интереса выслушала весть о том и велела напомнить, когда приедет лекарь.

Доктор фон Виткофф осмотрел малыша, признал его физически здоровым, но с задержкой в развитии. Его рекомендации были больше гулять и чаще бывать с мамой. Однако маме было недосуг. Она перезнакомилась со всеми соседями, и целыми днями пропадала в гостях со скуки.

Антун приехал в очередной раз из Загреба, Каталины не было. И нянька сообщила отцу о странностях с малышом. Отец позвал фон Виткоффа на разговор. При более обстоятельной беседе лекарь предположил, что может быть проблема с кровотоком, возможно даже с сердцем. Но что с этим делать, он не знал.

Тун решил посоветоваться со светилами медицины, и взял ребёнка с собою в поездку в Вену. Каталина была против, потом настаивала на совместной поездке. И брат решил, что она переменится хотя бы к ребёнку.

На удивление, малыш переносил поездку вполне неплохо. Был конец весны, тёплая погода, ничто не угрожало простудами. Путешественники часто останавливались, так что продвижение было небыстрым, зато они не уставали.

 Больше того, то ли от близости родителей и ощущения своей нужности, то ли Бог ещё знает от чего, но он начал говорить. Простые слова вроде «мама» и «тата», но это был уже большой шаг вперёд. Правда, в основном с ребёнком возился граф. Графиня восседала среди подушек и вяло реагировала на ребёнка.

Доктора в Вене высказывали разные теории относительно здоровья наследника. Но даже и общий консилиум только подтвердил, что у Михо порок сердца и общая слабость организма. Антун готов был ради сына поселиться в Вене или Виллендорфе. Однако светила медицины в один голос его уверяли, что климат столицы никак не подходит для ребёнка, что его надо на природу, в тепло и на свежий воздух. Так что все сочли Дёлявар идеальным выбором.

Все, кроме Каталины. Дорого бы она дала, чтобы остаться в Вене. Высшее общество, балы, приёмы... За время поездки она успела побывать с мужем на нескольких приёмах. Как же ей это нравилось! Так что к ребёнку она переменилась. Но не в лучшую сторону. Однако не выказывала этого ни перед кем. Только наедине с малышом она менялась в худшую сторону.

Домой они вернулись в середине лета. Мы сейчас же приехали с визитом, чтобы узнать новости. Брат с сокрушённым видом рассказал нам о мнении лекарей. Действительно, порок сердца был неизлечим, но к этому можно было приспособиться.

Мы с Эржи предложили малыша привезти к нам, так как в компании других детей он мог бы подтянуться в развитии, да и у нас всегда все детки были под присмотром, хотя играли спокойно во дворе, в лугах, в поле и в роще. Мы только не пускали их в лес и к развалинам, на всякий случай.

Брат с радостью согласился, да и Каталина нам не перечила. Так мы и уехали с ещё одним малышом в карете. Всё лето и начало осени Михо был с нами. Он оказался очень способным к обучению, и уже к концу пребывания у нас забавно лепетал, весело играл с другими. Особенно он любил прятки. Вот только с ходьбой у него и далее были проблемы. Он падал.

Похоже, что это было лучшее лето в его жизни. Он не синел, не болел, ему было весело. И если бы мы знали, что будет дальше –просто бы оставили малыша у себя.

Но, в начале октября за ним приехала Каталина. И мы вернули его родителям.

Это и оказалось началом цепи печальных событий. Октябрь был ещё весьма тёплый, хотя ночи и становились всё холоднее. Антун должен был уехать по делам надолго, как раз к концу месяца. А в ноябре вдруг резко зарядили дожди и стало холодно. И нам пришлось топить печи, чтобы удержать тепло в доме. А уж в большом дворце в Дёляваре это было ещё сложнее. Там даже летом в жару после долгого отсутствия хозяев было холодно, особенно в приземном этаже. Толстые стены сохраняли температуру, медленно отдавая тепло. Но и также медленно нагревались.

Хозяина не было, хозяйка предпочитала разъезжать с визитами. Слуги, естественно, в отсутствие хозяев ленились. Это распространялось и на отопление. В итоге жилые комнаты кое-как прогревали к вечеру, а днём топили кое-как. Михо оставался в холодных комнатах, чаще всего предоставленный сам себе и своей игре. Его и без того не слишком крепкий организм в конце концов сдался.