Вляпалась!

2.

Меня потряхивало, руки свисали плетьми со спины господина долины Роз. Земля казалась очень далекой; упади — свернешь себе шею. Я явственно ощутила себя дубинкой, перекинутой через плечо пещерного человека. Человек этот упрямо шел вперед в таком трагичном молчании, что мхатовская пауза меркла по сравнению с ним.

— Аккуратнее нельзя? — возмутилась я, дрыгая ногами.

— Нет, — лаконично ответил этот невыносимый мужчина. — Пока я не втащу тебя в поместье и не прикую цепью к кровати — никакой тебе аккуратности.

О, даже цепью?! В мозгу нарисовались самые внезапные образы, от которых кровь прилила к щекам (а может, причина в том, что я висела вниз головой). Предложение, конечно, заманчивое, но я на должность бесправной рабыни не подписывалась. И вообще. Я тут бегаю, про внебрачных детей расспрашиваю, с бывшими женщинами налаживаю деловые отношения. А он со мной вот так… не по-человечески…

— Эй!

Я попыталась извернуться, но запуталась в собственных конечностях и повисла очень грустным, почти безжизненным тельцем. Демьян с подозрением осматривал серые стены, увенчанные колючей проволокой.

— Что ты забыла в этих трущобах?

Я неохотно рассказала о встрече с Маркеловым и про то, что мне почудилось стороннее присутствие.

— Кто ж знал, что моё чутье отрицательно реагирует на тебя. Неспроста, судя по всему. Как ты так быстро меня нашел?

Хотелось добавить язвительным тоном: «Марину за несколько лет не сумел отыскать», — но я удержалась от неуместной колкости.

— Присобачил на тебя отслеживающее колдовство.

Блин! Да сколько можно на меня что-то навешивать?! Это переходит все мыслимые и немыслимые границы, у меня такими темпами скоро начнется паранойя.

Постойте-ка. Как он мог следить за мной через магию, если на пограничном пункте меня пропустили беспрепятственно в Россию? Браслет они сразу заметили и изъяли, а вчера ничего даже не пикнуло.

— Но магические предметы сюда пронести нельзя.

— Ага, — безмятежно согласился Демьян, привалив меня к стене и окинув задумчивым взглядом. — Все, кроме одного.

— Какого?

— Твоей искры.

Я машинально потрогала себя в области сердца. Так и не определилась, где находится источник магических сил: то ли в груди, то ли внизу живота, а может быть, и вовсе в пятой точке, оттого она так и просится на приключения?

Ладно, а если о серьезном. Что он сотворил с моей искрой, черт бы побрал эти коварные дворцовые замыслы?!

— Не переживай, не умрешь, — словно угадав мои мысли, ответил Демьян. — Я вплел нить следящих чар в твой чай, и они, если объяснять по-простому, зацепились за искру, потому и не развеялись в не магическом мире. Но мне повезло найти тебя, ибо чары не вечны.

— Пообещай больше ничего и никуда не вплетать без моего согласия, — потребовала я, скрестив руки на груди. — Мне надоело быть подопытной мышью.

Он резко качнул головой, но на моё возмущенное пыхтение объяснился:

— Полина, таким создали меня боги. Мне нужно всё контролировать, и либо ты с этим живешь как с данностью, либо…

— Да ты просто опасаешься, что я тоже уйду! — выпалила на едином дыхании.

— Что за бред? — Его брови сошлись на переносице, хотя взгляд на мгновение потускнел, будто моё предположение попало в цель. — Дело не в том, что меня что-то тревожит. Я помчался за тобой потому, что в России ты умрешь.

Мы вернулись к тому самому перекрестку, подальше от которого я уматывала несколько минут назад. Кафе всё так же сияло вывеской и зазывало внутрь. Демьян без сомнений пошел через проезжую часть, и я последовала за ним, хотя последнее сказанное слово заставило вздрогнуть и оступиться.

— Почему?

— Потому что дни твоего существования тут сочтены. У каждого есть срок жизни, и тебе было отмерено без малого двадцать четыре года. Полина, тебя отобрали не просто так, но ещё и из-за того, что в России ты бы погибла. Таким образом, мы сохранили равновесие: твое исчезновение уже было предрешено, а мы лишь заменили смерть жизнью в Иссе. — Демьян подумал и добавил, закусив губу: — В прошлый раз, когда ты уходила обсуждать идею с розами, колдуны успокоили меня, что время ещё есть. Но после твоего возвращения его почти не осталось. Так что я отчасти виноват в том, что тебе нельзя больше находиться в родном мире.

Мы остановились возле входной двери в «ЧайКоффский». Как только дверь откроется, колокольчик звонко оповестит о новых посетителях, а в ноздри ударит аромат свежей выпечки и корицы. Но моя рука замерла, занесенная над ручкой.

— Скорее уводи своего друга, — посоветовал Демьян. — Он околдован сильнейшими ментальными чарами, я их отсюда чувствую. Ему нужно показаться магам, иначе мозг попросту закиснет.

— Кто это с ним сотворил?

Господин долины роз неоднозначно ухмыльнулся.