Пролог. Восемь лет назад до описываемых событий
Сквозь густые и раскидистые кроны вековых деревьев пробивались первые лучи весеннего рассветного солнца. Бледно-сиреневым окрасилось небо, словно небрежная рука невидимого художника опрокинула краски, и свод небес впитал их в себя.
Наступившее утро, казалось, пробуждало к жизни лес и населяющих его существ. Звучные птичьи трели раздавались вдали. В воздухе чувствовался пьянящий запах весенней прохлады после разразившегося ночью дождя, капли которого блестели на траве и листьях, искрясь и переливаясь мириадами бликов.
— Мой друг, не кажется ли Вам, что это была плохая идея?
— Рене, Ваше мнение я охотно разделяю, но авторша, по велению левой пятки решившая написать NC-сцену с нашим участием на фоне окружающего великолепия природы, так не считает.
Из груди черноглазого брюнета вырвался тяжкий вздох.
— Понимаю, Арамис… — Атос сочувствующе похлопал по плечу молодого шевалье. — Мне тоже горько от того, что в среде фанфикшена нашей преданной дружбе придали самое пошлое и фривольное толкование.
— Оливье, как подумаю о том, что по указке каких-то девчонок нам предстоит, вопреки нашей воле, яоить друг дружку, так всё во мне пылает негодованием! — Арамис сжал в кулак свои тонкие длинные пальцы. — Атос, а почему мы должны повиноваться её извращённой и порочной фантазии?
— Арамис, я уже пробовал воспротивиться пэйрингованию меня с ДʼАртаньяном, но ничего не добился, кроме того, что авторша психанула и заангстила меня до такой степени, что месяц в себя приходил.
— Заангстила? — Арамис удивлённо посмотрел в карие глаза своего погрустневшего брата по оружию.
— Да, Рене, заангстила, сделав миледи Винтер моим самым верным и постоянным ночным кошмаром, желающим меня придушить в моих снах, и взявшим себе за правило являться ко мне после третьей бутылки бургундского.
— О, я видел вчера Вашу жену с Констанцией Бонасье… Обе имели такой подавленный вид, хоть и шли, взявшись за руки, и обнимаясь.
— Да, я тоже видел свою жену, только позавчера и в компании Кэтти.
— И до неё добрались. Что фэмслэшерам камеристка сделала?
— Не говорите, мой друг…
— Так что, Оливье, позволим и дальше во всяких фанфиках придавать нашей дружбе самый похабный характер?
— Вы можете предложить способы решения этой проблемы? — в голосе мушкетёра не чувствовалось обычно присущей ему властной уверенности.
— Увы, ни одна мысль не посетила меня, как бы можно было пресечь этот произвол.
— Рене, я боюсь. Сам не верю, что говорю это, но так оно и есть.
— Вы ли это говорите, Атос, чья храбрость известна среди мушкетёров и даже гвардейцев Его Высокопреосвященства? Вы, всегда бесстрашно взирающий в лицо смерти?
— Арамис, с первого дня существования фанфикшена, я боюсь потерять самого себя. Боюсь превратиться в сопливое подобие мужчины, у которого из мужского лишь внешние первичные половые признаки. Мне страшно однажды дожить до того дня, когда я стану подставляющим свой зад фэндомным промискуитетником, перестав быть самим собой.
— И я не меньше Вас страшусь того дня. Я слышал, — вдруг зазвучала надежда, придавшая голосу ДʼЭрбле эмоциональную яркость, — что есть ещё среди фикрайтеров те, кто не боится вступиться за нас и бороться с учиняемым над нами произволом! — горячо воскликнул он, покраснев от волнения.
— О, мой дорогой друг, прошу Вас, не питайте пустых иллюзий. — Атос грустно усмехнулся, улыбнувшись правым уголком губ. — Не терзайте напрасно свою душу!
— Но почему, Атос? Ведь пока есть те, кто готов хоть со шпагой в руке отстаивать истину и бичевать всё безобоснуйное, у нас есть надежда! Настанет светлый день, когда нас перестанут самозабвенно яоить друг с другом, и никто больше не посмеет придать нашей преданной дружбе пошлый характер!
— Рене, Рене, — Оливье тяжело вздохнул, обратив взор к безоблачному ясному небу, — Ваша неистребимая вера в лучшее достойна уважения. Право, мне очень жаль открывать Вам вновь и вновь глаза на то, что Вы гонитесь за несбыточными миражами… Но многие из этих так называемых «ярых защитников-канонистов» поднимают свои знамёна и сломя головы бросаются в бой лишь в тех случаях, когда меня гетят, а то и воссоединяют с моей женой. Но на превращение нас в сопливых фэндомных промискуитетников, подставляющих друг другу свои пятые точки, смотрят вполне лояльно.
— И что нам делать? Не мириться же с тем, что нам насильно меняют сексуальную ориентацию…
— Вы правы, мириться нельзя…
— Вас уже посетили какие-нибудь идеи?
— Да, одна идея есть. Мы могли бы подождать, пока кто-нибудь снова не решит сгетить и воссоединить меня с Анной. Расчёт делается на то, что набегут рьяные канонисты и начнут поливать отходами фанфик и пэйринг. На эти холивары сбегутся шипперы и анти-шипперы, и у нас будет шанс привлечь их внимание к тому, что нам меняют насильно сексуальную ориентацию, делая из нас подобие сентиментальных промискуитетствующих фиалок.
— Идея прекрасна, но что нам делать здесь и сейчас, в этот момент, когда авторша решила нас съяоить?
— Я уже сказал Вам: любоваться окружающей природой и ждать, когда меня снова сгетят с женой и псевдоканонисты прибегут брызгать ядом в сторону неугодного им пэйринга…
— Значит, нам остаётся только ждать?
— Да, Рене, только ждать…
#7192 в Фанфик
#1978 в Фанфики по книгам
#19135 в Попаданцы
#14891 в Попаданцы в другие миры
Отредактировано: 09.01.2017