Во имя искусства

Во имя искусства

В тени высоких гор, сокрытый от любопытных глаз и алчных рук, среди поросших мхом камней жил родник. Да-да, именно жил, поскольку родник это был необыкновенный. Сотни людей по всему миру отдали бы что угодно, лишь бы испить хоть каплю его прозрачной воды, ведь это был источник Вдохновения, того неуловимого чувства, что порождает в душе самые прекрасные порывы и заставляет человека совершать невозможное во имя искусства. Вот только желающих испить из источника было так много, что роднику приходилось прятаться то в глухом дремучем лесу, то в одиноком оазисе посреди знойной пустыни, то вообще забиться глубоко под землю. На этот раз он решил укрыться от людей за несколькими рядами горных цепей, что доставали своими вершинами до самых облаков. Уж сюда-то никто не доберется!

- Эти люди такие ненасытные, - недовольно журчал родник, осваиваясь после своего очередного переезда. – Норовят выпить все, до последней капли, а для чего? Все ради своего безмерного тщеславия, которое и без полива растет буйным цветом!

Но не успел он как следует расправить хрустальные складки своего одеяния, как кусты, скрывающие горную тропу, закачались, и на каменистом выступе показался человек. Опять не повезло!

Испуганный родник вжался в землю, наблюдая за человеком сквозь густой папоротник – может, на этот раз не заметит? Но нет. Человек – судя по висевшему за спиной мольберту и пятнам краски на руках и одежде, это был Художник, - издал дикий возглас радости и бросился на колени перед родником.

- Наконец-то, - шептал он, разгребая ладонями влажную землю. – Столько лет поисков, страданий и наконец я нашел мой источник вдохновения!

Значит, не спрятаться. Вздохнув, родник забил с прежней силой. Ну, ничего, ничего, дружочек, ты еще не знаешь, что тебя ждет!..

Художник еще больше обрадовался и зачерпнул полную пригоршню холодной воды, мало заботясь о том, что руки были сплошь перепачканы уже не только краской, но и землей. Дрожащими губами он приник к живительной влаге. Но что это? Вода мгновенно испарилась, обдав лицо легким облачком морозной свежести. В недоумении, Художник зачерпнул еще воды, потом еще, но каждый раз вода ускользала сквозь пальцы, не давая ему испить ни капли.

- Думаешь, все так просто? – послышался ему ехидный тоненький смешок. Художник огляделся, но вокруг не было ни души, а родник продолжал манить своей сверкающей прохладой.

- Ты хочешь получить вдохновение, а что готов отдать взамен? – на сей раз Художник готов был поклясться, что голос исходил из самого родника!

- Что же я могу тебе дать? У меня есть золотая пуговица от мундира моего отца, и еще жемчужная булавка моей матушки…

- Э, нет, - родник презрительно фыркнул, так что брызги полетели во все стороны. – Мне нужно что-то особенное, по-настоящему ценное. К примеру, твое зрение, умение красноречиво говорить, очаровывать…

Художник озадаченно потер лоб. Такого поворота он не ожидал. Зрение – как же тогда он будет рисовать? Умение говорить ему так же необходимо, иначе как он сможет защищать свои картины от язвительных нападок критиков?

- Ты можешь забрать мой слух, - решительно сказал он, приникая к источнику и делая большой глоток.

Ничего не случилось. А ведь он ожидал радужный фейерверк, землетрясение, или еще что-то в этом роде. Вытерев губы, Художник огляделся. Вокруг все те же безмолвные скалы, только орел плавно кружит в небе, высматривая добычу. И лишь на обратном пути, когда на тропинке камни беззвучно осыпались у него под ногами, Художник понял: родник не солгал.

- Ничего, без слуха я как-нибудь обойдусь, - успокаивал он себя. – Лишь бы вдохновение не подвело.

А оно не подвело. Едва добравшись до своей каморки на чердаке, Художник ощутил непреодолимое желание писать – сейчас же, красками, безо всяких набросков. К счастью, под рукой оказался подходящий холст, так что прямо с порога, даже не сняв пальто, Художник принялся за работу. Он забыл про еду и про сон, и только внушительный толчок в спину заставил его вернуться к реальности.

- И что за постоялец попался, вторую неделю не платит, да еще такую грязь развел, - старая хозяйка недовольно повела носом, оглядывая захламленную комнату. Художник, у которого перед глазами продолжали выстраиваться причудливые красочные образы, только молча смотрел на нее.

- Что уставился? Давай деньги! - выжидающе протянула она вперед руку, и вдруг ахнула, глядя за спину Художника. Потом резко повернулась и убежала, даже не взглянув на деньги, что он протягивал. А через полчаса вся улица столпилась у дверей его каморки, страстно желая хоть одним глазком взглянуть на чудесную картину. Люди заглядывали Художнику через плечо, восторженно расхваливали красоту красок и правильность линий, другие ковыряли ногтем краску, желая понять его технику – нет, они положительно не давали Художнику работать!

- Нет, так не годится, - решил он, собрал все свои кисти и краски в мешок, и вышел за черту города. Внимание его привлекла отвесная скала, на которую можно было забраться лишь по веревке, если удастся зацепиться за верхушку одинокой сосны на вершине. Тут как раз вовремя мимо проезжал старый торговец, который одолжил художнику кусок прочного каната. Похоже, вдохновение подразумевало собой еще и удачу: художнику не только удалось затянуть петлю вокруг деревца, но и благополучно забраться на вершину, не сломав себе шеи.

Сбросив торговцу его веревку – возвращаться назад Художник не собирался, а зачем? по всему склону росло полным-полно сочных ягод, и толпы зевак больше не смогут его здесь побеспокоить, - художник заметил крайне удобный выступ, защищающий от солнца и дождя, под которым обнаружилась совершенно гладкая стена.

- Все как на заказ, - улыбнулся он, проводя рукой по холодному камню. – Вот уж будет где размахнуться!

Поклонники художника, разнесшие вдребезги его мастерскую и разобравшие по кусочкам все его холсты, нашли его и здесь. Но ни у кого из них не хватило духу взобраться на неприступную вершину, поэтому они толпились у подножия, громко выражая свое восхищение, выкрикивая советы и едко критикуя каждый штрих Художника, надеясь, что он прислушается к ним.