Во славу человечества!

Во славу человечества!

Где-то в дали до сих пор гремели раскаты плазменных корабельных орудий. Яркие вспышки света, фиолетовые краски на фоне чёрного ночного неба, рассечённого от края до края огромным корпусом планетарного поглотителя. У них не было шанса. Когда они вступили в войну, каждый, от маршала до рядового, уже знал итоги. И дело не в развитых аналитических машинах, способных рассчитывать будущее на десятки лет вперёд. Всё было просто очевидно с самого начала. Нет, и не будет силы, способной встать на пути человека. Человек годами оттачивал это изящное ремесло. Тысячелетиями истреблял в себе лживые, сентиментальные чувства, которые в масштабах эволюции были не более чем прихотью, ненужной шалостью в руках юных хозяев вселенной. Из раза в раз, с момента, когда древний абориген заточил обтёсанным камнем своё первое копьё, лжепророки и глупцы пытались уберечь себя и немощных, пустыми словами. Но слова не отразят острия меча, не уведут в сторону стрелы, не прервут смертельный свист картечи, несущей за собой смерть и стоны раненных. Слова не утешат горе тех, чьи близкие погибли в битвах. Тех, чьи близкие не хотели принять простой истинны. Сильные жрут слабых. Это эволюция. Это наука превосходства. Они умирали веря, что война — это грех. Они гибли, повинуясь велению судьбы. 

Но это было давно. Сквозь тысячи лет, в попытках изменить себя и природу, мы всё же встали на путь истинной силы. Равенство возможно лишь среди равных. Латарианцы отказались принять нашу правду. И теперь им уже слишком поздно что-то менять.

Планетарный поглотитель прогремел раскатами Марша Величия. Он оповещал о том, что наступила первая фаза завершения оккупации. С этого момента, мы хозяева всего галактического пространства, на котором находились их планеты и звёздные станции. Теперь не мы, а латарианцы оккупанты, претендующие на наше право жить и работать во имя человечества. Любой представитель их расы отныне должен быть задержан и отправлен в распределительный пункт, где его судьбу решит один из надзирателей, направив на работу, с которой он справится лучше всего, и за которую ни один из наших граждан не возьмётся. Достойная награда раба, обрести хозяина. Слишком высокая почесть для столь тщедушной расы. Латарианцы были примерно равного нам роста, но из-за того, что планета- колыбель, на которой они зародились, обладала слишком мягкими условиями окружающей среды, кости их были гораздо более хрупкими, чем наши. Они обладали более гибким позвонком и четырёх суставными пальцами на руках и ногах. Тазовые кости были уже, а плечи опущены чуть ниже, чем у нас. В плане мышечной массы они так же были слабее нас. В целом, средний латарианец, при условии земной гравитации, весил бы не более 50 кг. Как докладывали наша развед.служба и дипломатическое консульство, их раса была моложе нашей. Слабые тела латарианцев вынудили их гораздо быстрее и эффективнее применять возможности своего интеллекта. То, на что у нас ушли миллионы лет эволюции, они преодолели в два раза быстрее. Как знать, ещё какая- то тысяча лет, и мы бы, возможно, не смогли им противостоять, так как технологический уровень их цивилизации уже превосходил наши разработки. 

 Но в войне побеждают не технологии, а твёрдая уверенность в своих целях, храбрость солдат и тактический гений генералов и маршалов. Мы сотни тысяч лет являемся богами войны и, раз мы всё ещё живы и находимся на вершине своего величия, наш путь верен. Правда, за нами! 

Сидя в окопе в окружение бойцов моего отряда, я жду, когда будет дана команда на выдвижение. Психотропные бомбы были выброшены на планету 37 минут назад, а значит ждать осталось не долго. Когда газ проникнет в каждую щель, никакого сопротивления мы уже не встретим, латарианцы станут послушны и счастливы, нам останется лишь собрать их в организованный строй и направить на распределение. На каждом из моих солдат скафандры, за которыми не видно лиц. Но мне этого и не нужно, я и так знаю что скрыто под защитными шлемами. Выгравированные, будто руками гениального скульптора, черты лица истинных сынов человечества. Небольшие складки на коже, символизируют напряжение, и готовность ринуться в пекло, лишь только поступит приказ. Быть всегда готовыми к бою. Война не имеет конца, а потому, снять с себя эту жестокую маску война, можно лишь тогда, когда поступит приказ "Отставить боевую готовность". Глядя на своих бойцов, я ясно осознаю всё горе тех, кому роком судьбы и собственной несостоятельностью не посчастливилось служить на передовой или во флоте. Кто они в этой пустой, холодной вселенной? Зачем пришли в этот мир? Заполнять бланки, сгибаясь перед мониторами, распределяя нормы довольствия для военнопленных и рабов? Торговать безделушками и товарами повседневного спроса среди них же? Жить, ради того что бы продолжать жить. Влюбляться и рожать детей, которые являясь пленниками своих генов, никогда не станут кем-то значимым. Не обретут явственной цели, которую дарует нам верховный военный совет. Именно эта бесцельность, бессмысленность, неопределённость взглядов являются главной обузой их повседневности. Вынуждает их противиться военной диктатуре, в надежде занять место под солнцем. Их безнадёжные бунты и по сей день вспыхивают неяркими искрами на галактической карте, но каким бы масштабом не обладало очередное восстание, оно не имеет ни толики шанса оказаться успешным. Каждый новый бунт делает нас только сильнее. Он поставляет на полигоны свежие живые мишени, в лице захваченных бунтовщиков и рецидивистов, позволяя молодняку сломать психологический барьер убийства.  Когда-нибудь, я абсолютно уверен в этом, мы победим и эту опухоль. Победим, ибо не было войны, которую мы не смогли бы закончить успешно.

Где-то в дали, километрах в 30 от нас, прозвучал выстрел бортового лазерного орудия. По заранее выученной карте местности, я определил, что в той зоне, которую сжёг лазер, располагалась небольшая деревенька на сотню домов. Жители деревни, судя по ближайшим засеянным полям, были аграриями. По всей видимости, они решили скрыть в своих домах военных преступников или латарианских солдат и офицеров. Командование порой принимает подобные меры, чтобы оповестить сострадающее население, в бессмысленности попыток укрыть в своих домах беженцев и дезертиров. Повсюду, даже в нашем окопе, лежат некрупные белоснежные брошюры, с приказами и рекомендациями для населения планеты, напечатанными поверх эмблемы в виде синего треугольника, с человеческой фигурой в центре.