Воины Алых Звёзд

Глава 1 и Глава 2

Уго Бэйн. Неизвестная планета.

Нас осталось девять. Спасательный модуль уныло застыл на склоне песчаного холма, так хорошо смягчившего жёсткую аварийную посадку. Оружие и амуниция лежало неподалёку от раскрытого люка, который придавал модулю удивлённый вид. В чём-то даже смешной. Ага… если б не было так грустно, как говорил некий дальний-предальний родственник одного моего знакомого. Смешного и в самом деле было маловато. Бластеры разряжены, запасные аккумуляторы … ну это и были запасные. Генератор подзарядки лежит на песке, чадя расплавленной обмоткой. Несгораемые пакеты НЗ. Действительно не сгорели, но их только пять, по числу сидячих мест в спасательном модуле МСМ-5-М. Малый спасательный модуль, пятиместный. Буковка «М» означает – модернизированный, то есть в нём есть «стоячие» места ещё для пятерых. Но индивидуальных комплектов НЗ только на «сидячих». Большой групповой комплект НЗ и ЗИП пришлось выбросить, иначе бы не было тех самых «стоячих» мест. И, соответственно, четырёх моих парней тоже. Ладно, и то хлеб. Но пока еда не самое главное. С генератором этим я сам виноват, схватил малый ручной, а он без термозащиты, в целях снижения размеров и веса. Более серьёзный аппарат есть в комплекте большого НЗ. Который нам по известной причине пришлось выкинуть. Интересно, успели бы мы достать его из опломбированного ящика? Насколько я помню, там он, согласно схемы укладки, должен лежать на самом дне. Может, и успели бы. Секунд пять по моим расчётам у нас ещё оставалось. Только эти расчёты я делаю сейчас, стоя у подножия песчаного холма на вполне приличной планете, с очень даже хорошей атмосферой. Воздух, правда, немного суховат, но с обычным, регенерированным, которым мы дышим на кораблях, даже не сравнить. Сейчас, конечно, по моим расчётам, всё очень даже хорошо получается. Кажется, успели бы точно. Но вот это самое слово, «кажется», в звёздном десанте, как, впрочем, и на всём Звёздном флоте Селены, не употребляется.

Наши бластеры были практически разряжены в том самом последнем бою на крейсере. Заварушка была ещё та. Когда нам удалось прорваться в эвакуационный ангар, к спасательным модулям, в моём отряде оставалась только треть бойцов. Вообще-то в данном конкретном случае мы должны были погибнуть все. Врагов было больше, оружие их смертоноснее, подготовка и опыт не хуже, а лучше наших и, главное, на их стороне была внезапность. Крейсер был захвачен, и половина экипажа погибла через десять минут после того, как первая абордажная группа ворвалась на борт, вскрыв запасной переходный шлюз. У нападавших была хорошая аппаратура для вскрытия кодов доступа, и ни одна из бронированных дверей не задержала их более чем на пару секунд. Эти парни знали своё дело. Люди погибали на своих постах, не успев понять, что происходит. Не успев подумать об оружии. Не успев подумать о своих родных.

Баррет, наш часовой, не думал. Думать на посту запрещено Уставом Звёздного десанта: Глава 3, пункт 5 «… и заниматься посторонними делами.» Так же запрещено часовому держать оружие на предохранителе. Мышцы автоматически выполнили свою последнюю работу.

Часовой на посту обязан выполнить задачу, лишь только после этого разрешается позаботиться о своём выживании. У Баррета шансов выжить не было, и он это знал. Но он служил в Звёздном десанте.

В Звёздный десант попадает один из тысячи. В штурмовые батальоны попасть мечтает каждый десантник. В мой отряд по своему желанию попасть невозможно, я выбираю людей сам, но никто к нам особо и не стремится. Среди моего народа, а тем более в Звёздном десанте трусов нет, но вступить в отряд, бойцы которого считаются погибшими с того момента, как на их левом плече вспыхивает восьмиконечная алая звезда, наша боевая эмблема – это совсем другое.

Мы, если сказать проще, смертники. Поэтому, как это ни парадоксально звучит, выживаем там, где гибнут другие. Страх парализует мышцы, волю и мысли обычного человека. Нас же близость смерти просто заставляет действовать быстрее и вместе с тем продуманнее. 

Вариант прорыва к спасательным модулям на тренировках был отработан до автоматизма, и он предусматривал наши возможные потери. Процент этих потерь был прямо пропорционален скорости наших действий и классу противника. Для этого случая процент потерь достигал сотни уже на половине пути к цели.

         Я это понял, как только услышал звук их оружия. Таким пользуются только штурмовые отряды галлайдов. Воины планеты Галла – лучшие воины, которых я знал, а с их штурмовиками лучше вообще никому не встречаться. Их оружие ближнего боя по принципу действия не способно наносить раны, оно может только убивать. В плен они также не берут. И не сдаются. Никто никогда не скажет «Мы победили галлайдов!», только «Все галлайды уничтожены!» И это случалось очень редко. Теперь также был не тот случай. Если бы Баррет не успел нажать на курок, то мы не имели бы тех драгоценных секунд, что спасли жизни девятерых из нас. Но Баррет был именно тем, кто должен был успеть и дать нам это время.

И мы прорвались. Сквозь несколько десятков лучших воинов галактики. Я и восемь моих парней.

– Слушай приказ! Годфер, Марко, Андрей, братья, Рон, Арчи, Лонго за мной. Остальные прикрывают. Прощайте, ребята! Служить с вами было честью! Вперёд!

Почему я не остался? Тогда погибли бы все. Те, восемь, ни под каким приказом не бросили бы командира. Я их знаю очень хорошо. Почему на прорыв должны были пойти девять, а не десять, или пятеро, знаю только я. «Почему?» – глупый вопрос. Просто знаю, и поэтому я – командир отряда. И поэтому сейчас мы живы и бредём по этим песчаным холмам третьей планеты от местного солнца, куда нас забросил повреждённый автопилот. Галлайды всё-таки успели дать один залп по спасательному модулю прежде, чем мы ушли в спасительное гиперпространство.