Волчий приют

МАЛЕНЬКИЕ И БОЛЬШИЕ ЛЮДИ НАОБОРОТ.

Главной достопримечательностью данной комнаты был и есть огромный книжный шкаф. И дело не в том, что он представляет собой некую материальную ценность, приобретенную хозяевами дома за кругленькую сумму, но, несомненно, играет важную роль в жизни девушки, которой и принадлежит. Его размеры не так-то легко вообразить, если брать в расчет весь интерьер помещения, проще увидеть самому, редкие гости в этом убеждались при каждом посещении. Этот статный дубовый двухметровый красавец-брюнет обеспечивает хозяйку впечатлениями каждый вечер, каждый из одиноких вечеров, проведенный наедине с книгой. Мягкая обложка, твердый переплет с яркими иллюстрациями, инкрустированные дорогостоящими драгоценными камнями, подарочные издания - все, что было ей угодно и необходимо интересно, находится на этих полках.

«Обалдеть! И она все это прочла?» - задаются вопросом очевидцы. Конечно. Все. От корки до корки. Непрочитанные пока не в этой комнате.

Что-то с интересом, что-то с искренним трепетом, что-то с нескрываемым отвращением к автору она перелистывает фолианты, аккуратно придерживая каждую страничку так, чтобы не дай Бог она не загнулась и испортила весь вид.

Все это не просто очередной пунктик коллекционера, не просто библиофильство - это вся она. На каждой странице ее взгляд, в каждой строке мысли схожие с ее, за каждым титульным листом - ее собственный, очень маленький, но светлый, мир.

Мягкие пастельные тона, пропитывающие все пространство - просто, но со вкусом - огромная кровать с соразмерным количеством мягких подушек, маленькое теплое черное пятнышком среди них. Две небольшие влажные ноздри словно пылесосы со средней мощностью втягивали приятный аромат комнаты - немного сладкой мяты пасты, немного персика, немного прохладной свежести с дождливого уличного пейзажа сквозь открытое окно. Палевый лабрадор Долли всей своей собачьей натурой влюблена и в эти запахи, и в хозяйскую кровать, с которой ее периодически прогоняла домработница Соломея. Женщина терпеть не может эту псину, воняющую и слюнявую, но ей приходится мириться со всеми прихотями хозяев. Да, если уж задуматься, то не так уж и далеки они друг от друга - собака и человек - оба находятся в подчинении «тугого кошелька», разве что Соломея получает за ежедневное пригибание головы крупную сумму в месяц, а Долли имеет право завалиться утром в кровать хозяйки.

Шум воды, поглотивший тишину на полчаса, смолк за дверь ванны. Мягкий тоненький голосок раздался из-за стены, наконец-то прорвался и теперь ничем не заглушается. Незатейливый мотив, простые для памяти слова, но так дороги источнику звука.

- Долли! - Позвала хозяйка.

Небольшая, на первый взгляд, кремовая груда мягкой шерсти зашевелилась и, спросонья, свалилась с глухим шлепком на пол. Недовольное фырканье. Животное поднялось на все четыре лапы, встряхнуло все тело - пробуждающая волна нашла начало в кончике носа и остановилась на кончике пушистого хвоста. Розовый язык вывалился из пасти. Клацнув зубами, Долли схватила махровое полотенце с невысокой тумбы и, довольно виляя хвостом из стороны в сторону, подбежала к двери в ванную и издала глухой гавк, ознаменовывающий полное исполнение просьбы любимой хозяйки. Приказов она не давала.

Дверь немного приоткрылась, клубы пара повалили в комнату - собака чихнула, стоило едкому запаху мыльных средств защекотать ей нос. Полотенце в руках у девушки.

- Спасибо, девочка моя. - Она потрепала лабрадора по макушке, та довольно заурчала и чихнула в очередной раз. - Не пускай Соломею ко мне.

Снова просьба - согласный возглас преданного друга.

- И не виляй так сильно...хвостом! - Девушка улыбалась, глядя на то, как ее Доли снова шествует к расправленной постели, сильно вихляя филейной частью из стороны в сторону.

В этом доме всё и все давно проснулись, закрутились, заговорились, заработались. Дом семьи Алленов и Блэквудов. Мать и дочь, отец и сын. Муж и жена, брат и сестра. Отчим и падчерица, мачеха и пасынок. Две семья как одна вот уже пятнадцать долгих лет. Пятнадцать, ничем не омрачаемых светлых для окружающих, лет. Под одной крышей сошлись до невозможности разные люди, но, как ни крути, жить вместе - стало для них некой необходимостью, а обоюдное общество - привычной бытом.

***

Этот парень умеет вызвать полное отвращение к себе вплоть до рвотного рефлекса с последствиями, несмотря на то, что его задницей восхищается лучшая половина человечества нашего и близ лежащих городов. На мой взгляд, область поклонения недомозговитых девушек в данный момент ничем не отличается от той, которой он тщательно пережевывает свой завтрак.

Как можно так есть...Бе...

Тут не то, что яблоко убежит от тебя, норовя скорее оказаться на полу, чем в руках этого человека, но и, какой бы аппетитной она не была, вся вкуснятина на тарелке окажется не тронутой у сидящего напротив.

Тео - мой сводный брат, плюс лучший способ похудеть. Может открыть свой бизнес?

- Ты хочешь меня загипнотизировать и изнасиловать, Джей?

От его ухмылки щеки надуваются еще больше.

Я состроила такую гримасу, словно только что на моих глазах Долли съела приличный кусок жирной рыбной тушки.

- Да вот, хочу найти хоть каплю любви к брату. - Уныло произношу я, отворачиваясь в другую сторону. Уж лучше наблюдать за рыбками в аквариуме, которые поедают свои фекалии, чем за процессом приема пищи, воспроизводимым моим братцем.

- И как успехи? - Игриво подмигнув, он продолжил жевать свой завтрак.

Я глубоко вздыхаю, делаю напускной разочарованный вид и заключаю.

- Я бесчувственная стерва!

Тео за мгновение расплывается в широченной улыбке, и из его рта валятся хлебные крошки. Двойное «бе».

- А я всегда догадывался, что ты ко мне не ровно дышишь, точнее, пыхтишь над своими книжонками.

- О, Боже! Ты завел ту же пластинку!

Мне уже порядком поднадоел этот самовлюбленный нахал, по мнению которого, каждая встречная поперечная должна заваливаться в обморок при виде его бицепсов и биться в судорогах от вида накаченного торса. Конечно, нельзя не согласиться, что природа провела упорную работу над ним, выводя каждую черточку его лица по особым мерам, мерам, которые предназначены для помутнения рассудков слабоумных дамочек. Светлые прямые волосы, - мальчик-король, мальчик-блондин - которые он старательно десять минут сутра и полчаса перед очередной вечеринкой укладывает в ежик. Темные карие глаза, почти черные, но на солнце виден их земляной цвет, странно, но иногда они отдают кобальтом. Пухлые губы и мягкий овал лица. С ним я порой чувствую себя лесбиянкой! - До того он бывает противным.